До смерти отца Бет часто предавалась романтическим мечтам, но теперь перестала это делать. В них не было смысла: она никогда не будет посещать балы и вечеринки или, одевшись в меха и бриллианты, кататься в экипаже, запряженном парой лошадей. Даже с более скромными мечтами о том, что она могла бы, по примеру мисс Кларксон, стать учительницей, или медсестрой, или начать работать в магазине, пришлось распрощаться, потому что ей нужно было заботиться о Молли.
По правде говоря, Бет позволяла себе фантазировать только во время игры на скрипке. Будучи одна в каретном сарае, она представляла себе, как стоит в прекрасном ярком шелковом платье, со сверкающими шпильками в волосах и в красивых туфельках. Час или дольше Бет могла купаться в музыке, забывая о своих обязанностях.
Когда преподобный Блум начал произносить речь о мистере Лэнгворси, Бет очнулась от раздумий.
— Теодор Артур Лэнгворси не родился с серебряной ложкой во рту, — сказал священнослужитель. — Его отец был бедным фермером в Йоркшире и ожидал, что старший сын станет его преемником. Но у молодого Теодора были другие планы.
Бет ничего не знала о прошлом мистера Лэнгворси, даже о том, что его звали Теодором. И ей сложно было представить этого прикованного к кровати старика здоровым и крепким.
— Он увлекся машинным оборудованием и сбежал в Ливерпуль, где стал учиться на инженера, — продолжал преподобный Блум. — Ему исполнилось всего двадцать два года, когда он спроектировал и построил водяной насос в сарае на заднем дворе дома, в котором снимал жилье. Через десять лет под его началом уже работало пятьдесят мужчин и он продавал свои насосы по всему миру. Затем он стал производить паровые машины для пароходов, и компания «Лэнгворси инжиниринг» стала одним из крупнейших работодателей Ливерпуля.
Священник оглядел присутствующих.
— Сегодня многие из вас обязаны ему своим состоянием, потому что мистер Лэнгворси взял вас на работу, когда вы были еще молодыми ребятами, и обучил. Другие, те, кто связан с благотворительностью, помнят, что он с уважением относился к благотворительности и делал щедрые пожертвования.
Возможно, именно история мистера Лэнгворси, последовавшего за своей мечтой, заставила Бет снова подумать о Сэме. Она надеялась, что ее брат забудет об Америке после того, как найдет себе новых друзей в «Аделфи». Но этого не случилось. Он изучал карты, читал книги и заметки в журналах и откладывал каждый пенни на поездку.
До этого момента Бет рассматривала его желание эмигрировать как тягу к приключениям, но теперь неожиданно поняла, что оно ничем не отличается от желания мистера Лэнгворси стать инженером. Если бы тогда ему не хватило смелости пойти против отцовской воли и начать заниматься тем, чем хотелось, сегодня у многих из присутствующих здесь людей не было бы работы, благотворительные общества были бы беднее. И кто бы тогда делал насосы и паровые двигатели для всего мира?
Возможно, желание Сэма отправиться в Америку не принесет выгоды другим людям, но, с другой стороны, если он останется, то в конце концов ожесточится и начнет во всем винить ее. Бет боялась остаться здесь с Молли, особенно сейчас, когда у нее не было уверенности в будущем. Но еще больше ее пугало то, что она утратит любовь брата, став ему обузой.
В пять часов дня Бет мыла посуду в кухне, пока кухарка убирала со стола оставшуюся после поминок еду. До них донесся голос миссис Лэнгворси, которая прощалась с гостями возле парадной двери. Даже с такого расстояния Бет различила усталость в голосе хозяйки и ощутила напряжение, ценой которого ей удавалось весь день держать свои чувства под контролем.
Парадная дверь закрылась. Бет услышала, как миссис Лэнгворси просила мисс Брюс и Кэтлин унести остатки посуды и еды из гостиной, а затем сама спустилась в подвал.
В черном платье их хозяйка выглядела бледной и изнуренной, но она нашла в себе силы улыбнуться Бет и кухарке.
— Я просто хотела поблагодарить вас за все, что вы сегодня сделали, — сказала она.
Кухарка посмотрела на нее, на миг остановившись.
— Нам это было не трудно, — ответила она. — Но у вас такой усталый вид, мэм. Может, вам чего-нибудь принести?
Хозяйка вздохнула и приложила ладонь ко лбу, словно у нее болела голова.
— Нет, спасибо, миссис Грэй, вы и так достаточно сделали сегодня, идите домой. Если мы позже решим поужинать, то сами что-нибудь отыщем.
Она повернулась к Молли, сидевшей на одеяле в углу и игравшей двумя деревянными ложками.
— Ты сегодня вела себя очень хорошо, — сказала миссис Лэнгворси, наклоняясь, чтобы взять ее на руки. — Я не слышала от тебя и писка.
— Она просто маленький ангел, — с любовью сказала кухарка. — Думаю, Молли понимает, что мы все слишком заняты, чтобы с ней играть.
С Молли на руках миссис Лэнгворси села на стул и обняла девочку. Она молча спрятала лицо в волосах ребенка.
Бет вдруг поняла, что ее хозяйка плачет, и встревоженно подошла к ней.
— Что с вами, мэм? — спросила она.
— Потеряв свекра, я осознала, насколько пуста и бессмысленна моя жизнь, — ответила миссис Лэнгворси, немного подняв голову и пытаясь вытереть слезы.
— Некоторое время вы будете чувствовать себя подавленной, — произнесла Бет. — Но теперь вы сможете заниматься тем, что раньше не могли себе позволить. Сделать вам чаю?
— Вот что мне нужно, — сказала миссис Лэнгворси, прижимая Молли к груди. — Ребенок, которого бы я любила. Без детей у женщины нет ничего.
Миссис Грэй многозначительно посмотрела на Бет и сделала жест, словно отпивает из бокала, видимо, объясняя, что одного шерри для хозяйки было более чем достаточно.
Бет сочувственно положила ладонь на плечо хозяйки.
— Мы можем присматривать за ней вместе, — сказала она.
— Но я не хочу ее ни с кем делить, я хочу, чтобы она стала только моей, — ответила миссис Лэнгворси, умоляюще глядя на Бет.
В этот момент в кухню спустилась мисс Брюс, держа поднос с грязными бокалами.
— Это последние, — радостно сказала она, не заметив, что застала напряженный момент.
— Несомненно, нам удалось накормить и напоить их всех, — громко сказала кухарка, стараясь разрядить обстановку. — Бет, тебе не пора забирать Молли домой?
Миссис Лэнгворси резко встала и отдала ребенка Бет.
— Мне лучше вернуться к мужу, — дрожащим голосом сказала она. — Он тоже расстроен. Уверена, завтра с нами все будет в порядке.
Весь следующий день их хозяйка провела в постели. Кэтлин, как обычно, отнесла ей утром чай и, возвратившись в кухню, сообщила, что миссис Лэнгворси плохо себя чувствует.
— Слишком много шерри, — подмигнула Бет кухарка, однако говорила шепотом, чтобы их не услышала мисс Брюс.
Мистер Эдвард тоже был не в своей тарелке. Он накричал на Кэтлин, потому что тост, который ему подали на завтрак, оказался холодным, а затем отправился к себе в кабинет и остался там вместо того, чтобы пойти на работу.
