Марк только что закончил прием пациентов, который продолжался дольше, чем обычно. Во время приема ему показалось, что доктор Прайс прошел к себе, но он его не видел. Марк вымыл руки и вытирал их полотенцем, собираясь запереть входную дверь, когда услышал, как она стукнула.
Через мгновение в приемную ворвался Дэн Ллойд — задыхаясь, весь покрытый пылью, с яростью во взгляде.
— Мне нужно видеть доктора Прайса, немедленно! — заявил он.
Марк загородил ему дорогу.
— Зачем? — спокойно спросил он. — Сегодня я веду прием.
Дэн огляделся.
— Та дверь… — Он кивнул на дверь, ведущую в дом, и шагнул к ней. — Это к нему?
И опять Марк встал перед ним.
— Дэн Ллойд, успокойтесь! Здесь я главный. Сядьте. А теперь скажите мне — в чем дело и почему вы пришли?
— Я пришел, потому что доктор Прайс все равно что убил мою жену. Я пришел совершить правосудие!
Он вскочил и направился к двери.
— Стойте! Это я занимался вашей женой.
— Знаю… только было слишком поздно. Почему доктор Прайс не пришел, когда его вызвали? Скажите мне это?
Пока Марк раздумывал, как поступить, Дэн распахнул дверь и выскочил в коридор, но Марк догнал его. В этот момент из столовой в коридор вышел доктор Прайс.
— Почему вы… — Сжав кулаки, Дэн едва не ударил старого доктора, но Марк схватил его за правую руку выше локтя и вывернул ее за спину так ловко, что Дэн, издав крик боли, рухнул на колени.
Марк крепко держал его.
— Если станете вырываться… предупреждаю… я ее сломаю!
— Что это еще… за скандал? — Доктор Прайс сурово посмотрел на Марка. — Для врача крайне недостойное поведение… да еще у меня в доме!
— Я защищаю вас от того, что может оказаться весьма серьезным скандалом, — сдержанно ответил Марк.
На следующее утро, надев большой клетчатый передник, Шарлотта занялась в кухне чисткой медной и серебряной посуды, а Дерина, воспользовавшись тем, что кто-то согласился довезти ее до ближайшего городка Пенгарта, где она собиралась купить шелк на платье и ленты, уехала. Шарлотта увидела в окно, что двуколка Марка подкатила к их дому, но не ожидала, что он так быстро войдет.
— Это вы послали вчера вечером ко мне Дэна? — требовательно спросил он.
Шарлотта положила медный подсвечник, стянула рабочие перчатки и покачала головой:
— Я его не посылала, даже пыталась его отговорить от этой затеи.
Марк смотрел на нее с сомнением.
— Но вы же на его стороне, не правда ли?
— Разумеется. И рада, что Дэн наконец знает, что…
— Это вы ему сказали?! — прервал ее Марк.
— Нет, не я. Когда он пришел сюда, он уже все знал. Я только честно ответила на его вопросы.
— Другими словами — вы разожгли его ярость.
— Это несправедливо с вашей стороны! — холодно сказала она.
— Может, вам будет интересно узнать, что я, едва успел уберечь доктора Прайса от серьезных увечий.
— Вы должны понимать, что я против жестоких мер, но я считаю, что Дэн имеет право встретиться с доктором Прайсом и выяснить, почему… — Она замолчала, потом добавила: — Людям нужен врач, на которого они могут положиться.
— Я с вами согласен. Но очень важно не подорвать доверие потенциальных пациентов к лечащему врачу. И так довольно трудно убедить их приходить на прием, возможно, отчасти потому, что они боятся расходов. Но, кроме того, они проявляют неоправданное упрямство и часто позволяют болезни зайти слишком далеко, когда уже поздно ее лечить. Вы просто не понимаете, с какими трудностями приходится сталкиваться врачам.
— И все равно я настаиваю, что людям нужен врач, на которого они могут положиться. Я не считаю доктора Прайса…
— Я знаю, что вы хотите сказать. Это очень опасное заявление, и я предостерегаю вас — никому его не повторяйте.
По лицу Марка Шарлотта видела, что он с трудом сдерживает гнев.
— Думаю, вы защищаете честь мундира и, возможно, кого-то покрываете…
— Вы имеете право на собственное мнение, но должен вам еще раз посоветовать соблюдать осторожность в высказывании его другим. И конечно, вы не местная… Не забывайте об этом.
Ничего себе! Марджи погибла по чьей-то вине, а она должна помалкивать?
— Я буду делать то, что считаю нужным, — спокойно сказала она, подошла к окну и остановилась там, повернувшись спиной к Марку.
Марк молчал и долго смотрел на ее силуэт на фоне окна, на решительную позу. Потом вышел, хлопнув дверью, и быстрой походкой направился к воротам.
После его ухода Шарлотта снова принялась за уборку, она работала автоматически, мысленно снова и снова переживая весь разговор с Марком Уолдроном.
Она почти закончила свое занятие, когда пришел почтальон и протянул ей конверт со штемпелем Хаддстоуна. Поняв, что письмо от Эдварда, Шарлотта торопливо вскрыла конверт и быстро прочла письмо, потом перечитала еще раз. Эдвард писал:
«Я не вижу, что твоя дружба с матерью девочки является достаточной причиной для желания удочерить ее. Наверняка со временем отец ребенка преодолеет свое равнодушие и захочет, чтобы девочка находилась с ним. А если этого не произойдет, устроит так, чтобы за ним как следует позаботились где-либо в другом месте. Разве у них нет родственников? Не думаю, чтобы твое предложение было разумным… Больше того, я настолько возражаю против него, что намерен приехать к тебе, как только смогу вырваться».
Шарлотта опустилась на стул с письмом в руке. Эдвард считает ее идею легкомысленной, он определенно не хочет, чтобы она удочерила девочку. Марк Уолдрон тоже против нее… Внезапно к Шарлотте вернулось то состояние крайнего одиночества, которое преследовало ее после смерти родителей.
Она едва успела убрать письмо в конверт, когда появилась Салли с выстиранным бельем. Шарлотта вдруг вспомнила, что давно хотела кое о чем расспросить прачку. Дело касалось того дня, когда она заходила к Салли, а ее дочь лежала больная. Того самого дня, когда на ее глазах Марк Уолдрон вылил, содержимое аптечного пузырька, уверенный, что его никто не видит.
Некоторое время она выслушивала сплетни Салли о жителях поселка, угостила ее чашкой чаю, а затем завела разговор о дочери, о которой Салли готова была говорить без конца.
— В тот раз, когда ваша дочь заболела, к ней приходил доктор Прайс?
— Да… да. Сначала пришел он, но его лекарство… вроде как почти и не помогло ей. Тогда уже пришел доктор Уолдрон и дал ей что-то другое. Такое розовое… Я помню. И ей сразу стало лучше.
— А что стало с лекарством доктора Прайса? — спросила Шарлотта.
Салли немного подумала, потом покачала головой:
