Книга Школа выживания волчицы - Марина Крамер

Если размышления длятся долго, результат будет плачевным.

Ямомото Цунэтомо. «Хагакурэ. Книга самурая»

Меч пропал. Это было странно, необъяснимо, совершенно непонятно – хранившийся в комнате для вещдоков меч исчез. Бирка с номером – вот она, на полке, а самого меча нет. Гаврюшкин готов был голову заложить, что вчера вечером меч лежал на этой самой полке, он даже помнил, как именно лежал, куда было направлено острие, а куда – лезвие. И вот сегодня полка пуста, только бирка валяется. По спине пробежал неприятный холодок, Илья растерянно осмотрел полки рядом, но меча не было.

– Дядя Миша, а вот отсюда меч никто не брал? – спросил он сидевшего за столиком в углу пожилого сержанта.

– Меч? Какой меч?

– Да вот тут лежал, на третьей полке. – Илья постучал по деревянной планке.

– Если лежал, так возьми, – пожал плечами сержант.

– Так говорю же, нет его, – начал закипать Илья. – Я хотел его для опознания взять, а здесь нет ничего. Карепанов не приходил?

Этот вопрос Гаврюшкин задал скорее для проформы, потому что капитан предупредил бы. Так и было – сержант ответил отрицательно, и Илье сделалось совсем уж не по себе.

– Дядь Миша, а сюда точно никто не приходил? Может, вы ключ кому давали?

– Ты что, сопля зеленая, подозревать меня будешь? – незлобиво заворчал тот. – Я даже уборщицу тут одну не оставляю, а ты: ключ давал! – передразнил он. – Иди давай отсюда. Сами заныкают вещдоки, а дядя Миша виноват. Вечно у вас все по кабинетам да по шкафам валяется, ничего в порядке не держите, а шишки все на кого? Правильно, на дядю Мишу! Иди отсюда, Гаврюшкин, пока я тебе поджопник, прости господи, не отвесил.

Не будь Илья так расстроен и напуган пропажей меча, он непременно посмеялся бы. Дядю Мишу любили все и на его шутки в адрес молодых оперов не обижались. Но что теперь говорить Карепанову? И что предъявлять Сайгачеву для опознания? Есть, конечно, фотографии, их можно еще раз показать, но потом-то что? Куда исчезло вещественное доказательство, да еще коллекционное? За такое по головке не погладят. Придется идти к Карепанову с повинной – может, более опытный человек посоветует, как быть.

Карепанов был вне себя. Такого в управлении еще не было – чтобы вот так, среди бела дня, из комнаты, находящейся под наблюдением, вдруг пропало вещественное доказательство.

– Ты только представь, что будет, если у этого Белякова вдруг отыщутся наследники? – нависая над сжавшимся за столом Ильей, громыхал капитан. – Ты хотя бы приблизительно представляешь, каких денег стоит этот меч?

– Но этот ваш японовед, между прочим, и сам точную цену назвать не смог, – попытался защититься Илья, но сделал только хуже.

– Да?! Разумеется, он же не идиот, чтобы просто так воздух сотрясать, на фотки глядя! Потому ты и должен был сегодня ему меч этот предъявить! И вот хорошо бы, чтобы Сайгачев сказал, что это всего лишь хорошая подделка, а не меч работы этого самого, как его… – Карепанов защелкал пальцами, вспоминая фамилию мастера, которую ему назвал Сайгачев.

– Мурамасы, – подсказал Илья, хорошо запомнивший и ее, и легенду, связанную с этой фамилией.

– Вот! Мурамасы! Если это подлинный меч, ты остаток жизни будешь бесплатно работать, чтобы наследникам долг выплатить.

– Но мы ведь выяснили, что этот Беляков одинокий. Родители умерли, жена вообще в другую страну уехала, развод они оформили официально, детей не было. Кому наследовать-то?

– Вот и молись, чтобы так оно и было, – рявкнул Карепанов и взялся за телефонную трубку. – Метись за обедом, жрать охота – сил нет. А я пока Сайгачеву позвоню.

Илья пулей покинул кабинет, а капитан, набрав номер, глубоко вздохнул и приготовился оправдываться. К его удивлению, Сайгачев отреагировал на известие о пропаже меча как-то странно:

– Ничего удивительного. Если это подлинный меч работы Мурамасы, то вскоре ждите еще один труп. Легенда гласит, что эти мечи не могут пылиться без дела.

– Ладно Гаврюшкин, он молодой еще, но неужели и вы серьезно верите в эту ерунду? – не выдержал Карепанов.

– Я понимаю, что это звучит немного нелепо, но подобная версия подтверждалась, к сожалению, веками. Меч Мурамасы убивает своего хозяина, если его долго не используют по назначению, – спокойно ответил Сайгачев. – Вы вправе мне не верить, но история знает множество случаев.

– Александр Михайлович, простите, но это бред. Вы думаете, что тот, кто взял меч из комнаты хранения вещдоков, обязательно пустит его в дело? Другими словами, убьет кого-то?

– Или будет убит сам, – так же спокойно отозвался Акела. – Мне бы этого не хотелось. Кстати, я не вспомнил этот меч. Беляков не показывал его мне, но как-то вскользь спрашивал, есть ли в моей коллекции что-то из работ Мурамасы. И это было уже после того, как он просил оценить примерную стоимость всей коллекции. Кроме того, не так давно мне поступило анонимное предложение купить меч оружейной мастерской Мурамасы. Но я хорошо знаком с легендами об этих мечах и никогда не стал бы держать в доме подобную вещь. Можете считать меня суеверным идиотом. Да, эти мечи безумно красивы и мгновенно притягивают взгляд, но энергетика от них исходит злая. Я бы не хотел постоянно находиться в подобной атмосфере, а уж тем более привносить ее в дом, где живут мои жена и дочь.

– Погодите, – насторожился Карепанов. – А когда именно вам предлагали купить меч?

– Около двух месяцев назад. Если нужно, я постараюсь вспомнить точно.

– Нет, спасибо, это я так, – сразу потерял интерес к этому вопросу оперативник, поняв, что это не могло быть связано с пропажей вещдока. – А вы рассказывали Белякову о легендах, которые окружают меч? – спросил он после небольшой паузы.

– Разумеется. Когда он задал мне этот вопрос, я сразу предупредил о возможной опасности. Но он, как и вы, только посмеялся и сказал, что я говорю подобную чушь просто из зависти к тем, у кого такой меч может быть. Как видите, я оказался прав.

Карепанов переложил трубку к другому уху и закурил.