— Пожалуйста, скорей!
— Выпустите нас отсюда!
Отец и мать Скотта повернулись к дому. На их лицах было написано недоумение. Они оглядывались по сторонам, словно пытаясь понять, откуда доносятся голоса.
Наконец мать Скотта разглядела нас с Ванессой за стеклом кухонной двери. Ее рот открылся от удивления. Схватив мужа за руку, она показала ему на нас.
— Пожалуйста, скорей! — кричала Ванесса. — Откройте дверь!
Они побежали к дому прямо через сугробы. Изо ртов у них вырывались белые облачка пара.
Сделав пять или шесть шагов, родители Скотта начали погружаться в снег.
В один голос они ошарашенно вскрикнули и одновременно взмахнули руками. При этом из рук матери Скотта выпала какая-то книжка в бумажной обложке и полетела в снег.
Они стремительно погружались в сугроб.
Снег плескался вокруг них, как будто они тонули в большой белой луже. До нас даже доносился этот плеск — шлеп-шлеп.
Теперь их окружали высокие волны искрящегося белого снега. Но потом волны стали утихать и исчезать, а вместе с ними исчезали и родители Скотта.
Они пронзительно кричали от ужаса.
Под эти крики они скользили вниз… вниз…
Они отчаянно хватались за снег, за землю. Молотили кулаками. Старались высунуть голову над поверхностью.
И кричали, кричали…
Их крики доносились до нас и после того, как их головы окончательно скрылись под белым сугробом.
Но потом наступила тишина.
Снег снова сделался гладким и ровным. Тихий ветерок припорошил его сверкающей морозной пудрой.
Тишина.
Дрожа всем телом, мы с Ванессой повернулись друг к другу. Теперь мы остались совсем одни.
Одни в доме, набитом ужасными призраками. Злобными, переполненными жаждой мщения.
Я отвернулся от кухонной двери. Мне совсем не хотелось смотреть на гладкий снежный сугроб. Сугроб, только что поглотивший родителей Скотта.
А вместе с ними и нашу последнюю надежду.
— Что же нам теперь делать? — еле слышно спросила Ванесса. — Стоять и ждать, когда они доберутся и до нас?
От ее вопроса по моей спине поползли мурашки.
До меня донесся скрип половиц в передней части дома. Я услышал злобный шепот, сухие смешки. И тихое шарканье призрачных ног.
Теперь они направляются к нам?
И мы исчезнем, как только что исчезли все остальные?
Я постарался представить, каково это — вонзиться головой в стену. Или оказаться затянутым в трясину потолка.
Очень ли это больно?
Я закрыл глаза. Мной овладела паника. Из-за нее в моем мозгу толпились всякие безумные мысли. Например, где нам с Ванессой спрятаться. Как будто от призраков можно спрятаться.
Но даже если нам удастся это сделать, долго ли мы останемся живыми в этом заколдованном доме?
— «Ревун». — Это слово совсем неожиданно вырвалось у меня.
Я открыл глаза и посмотрел на Ванессу.
— Да. «Ревун», — повторил я.
— Чем он тебе поможет? — прошептала она.
— Может, мы сумеем включить его на задний ход. Отправим этих призраков обратно в шкаф.
Ванесса с сожалением покачала головой:
— Не получится, Спенсер. Ведь не «Ревун» вызвал сюда этих призраков. Не он помог им выбраться. Мы сами распахнули дверь шкафа — ты разве забыл? Вот как они оказались на воле. А «Ревун» только позволил нам услышать их вопли.
Я смотрел на нее, лихорадочно соображая. Конечно, она права.
В это время у меня созрела новая идея.
— Майкл. Пожалуй, я попробую вызвать Майкла с помощью «Ревуна», — произнес я. — Надеюсь, он поможет нам выбраться отсюда.
Я схватил Ванессу за руку и потащил ее вверх по лестнице.
— Скорей. Призраки не дадут нам много времени. Вдруг… вдруг нам все-таки удастся связаться с ним…
— Попытаться стоит, — согласилась Ванесса. Потом добавила дрожащим голоском: — По-моему.
Глава XXXIII СНОВА — «РЕВУН»
Мы пробрались наверх. Солнце уже скрылось за деревьями. Чердак погрузился в полумрак. Я ожидал встретить тут всю веселую семейку призраков. Думал, что они полетят нам навстречу, слабо мерцая в сероватой мгле, поднимут жуткий вой. Что на их костяных лицах будет светиться неистовая злоба на весь мир.
Однако на чердаке оказалось пусто и тихо.
Прижимаясь друг к другу плечами, мы с Ванессой прошли через половину чердака к «Ревуну», по-прежнему стоявшему на картонной коробке, на которой мы установили его в прошлый раз. Мы устроились перед ним на коленях.
Я нажал на кнопку пуска. Загорелась желтая шкала. Я подождал несколько секунд, чтобы аппарат нагрелся.
Станет ли он работать? Моя затея показалась мне сейчас совершенно безумной. Однако наши друзья уже исчезли. Очередь наступала и для нас с Ванессой. Положение стало отчаянным.
Я приблизил лицо к микрофону. Нажал на красную кнопку.
— Алло? — Мой голос показался мне слабым и писклявым. — Алло? — сделал я новую попытку. — Майкл? Это я — Спенсер. Ты здесь? Ты меня слышишь?
Тишина.
На мое плечо легла ледяная рука моей подруги.
— Ничего у тебя не получится, — горько вздохнула Ванесса.
Я снова наклонился к «Ревуну» и крикнул в микрофон:
— Алло! Майкл! Прошу тебя — отзовись! Майкл — ты здесь? Ты слышишь меня?
Мы с Ванессой уставились на горящую желтую шкалу в ожидании ответа…
Я начинал убеждаться, что моя затея с треском проваливается. Что я напрасно трачу время, вместо того чтобы искать новые пути спасения. Но есть ли они?
Мы пропали…
Это оказалась моя последняя мысль — моя последняя, мрачная мысль. И тут «Ревун» взорвался.
Глава XXXIV ПОЖАР
Самого взрыва я сначала не услышал. Меня отшвырнуло назад — сбило с ног — и ударило о стену чердака. Я слабо застонал, и тут от удара у меня перехватило дыхание.
Вспышка пламени оказалась такой яркой, что я увидел ее сквозь закрытые веки.
Только потом, когда боль поползла по моему телу, проглатывая меня целиком, пожирая, я услышал и звук взрыва. От него у меня задребезжали кости в теле и застучали зубы.
Чердак начал раскачиваться из стороны в сторону. Новая вспышка пламени — и все вокруг почернело и померкло.
Открыв глаза, я увидел мерцающую стену из желтого и оранжевого пламени.
