Отчеты учеников Мастера
Никита Калитин
Испачкал красной и коричневой краской брюки, белую рубашку и туфли, побрызгался водкой и пошел на работу. Там поприветствовал всех сотрудников очень бурно. Что болтал, честно говоря, не помню. Нес какую-то ахинею, потом с начала рабочего дня обошел под незначительным предлогом каждый кабинет в здании, везде воспринимался позитивно.
Мне задавали вопросы: «Что с тобой? Это флэш-моб?» На что отвечал: «НЕТ! Это я барашков резал!» – «Это краска?» – «НЕТ! Это кровь и дерьмо!»
После истерики начальницы переоделся в чистую сменку. Продолжил после работы: четыре часа ходил по городу, магазинам, ездил на транспорте, заговаривал с людьми.
Вывод: не надо было все-таки переодеваться на работе. Люди воспринимали меня по разному – кто-то отчужденно смотрел как на умалишенного (в основном мужчины моего возраста и женщины постарше), молодые девчонки восприняли все весело, мужчины более старшего поколения – тоже.
Но это коллеги, а на улице все было не так. Отчуждение у всех – это раз, половина людей просто спит на ходу и замечает меня, только если нос к носу сталкивались, – это два. Я шел с таким видом, как будто был одет в хороший костюм и при галстуке. Люди уступали мне дорогу, глаза отводил каждый второй. Редко кто улыбался – тоже в основном девушки, всего, наверное, персоны три улыбнулось. От остальных несло страхом и недоумением.
В магазинах мне вежливо отвечали, но с брезгливым выражением лиц, в основном быстро стараясь отделаться от меня. Кураж был! Мне стало ясно (не умом, а шкурой), что всем персонам насрать на других персон, что встречают, воспринимают и провожают по внешнему виду, что странных и непонятных боятся. Что люди-невидимки в городе – это бомжи, их стараются очень быстро забыть. Что полиции глубоко насрать на граждан, что я один и сам отвечаю за свою жизнь и успех…
Очень познавательный получился день.
Илья Хмельное
Утром проснулся, вышел из дома, купил краску, водку и пиво.
На улице обмазался, облился, подождал, пока высохнет, и пошел на остановку.
На остановке спросил у двух девушек, сколько времени – они ответили, кривя лица. Я им поведал историю о том, что всю ночь был на бойне, валил коров, резал им глотки от уха до уха.
Подъехал троллейбус, и мы вместе сели в него. Когда ко мне подошла кондукторша, я протянул ей купюру, измазанную в краске. Она спросила, что это с ней и со мной. Я ей рассказал историю про бойню, пояснил, что на купюре всего лишь кровь и говно, но в этом ничего страшного нет! Но она отказалась брать у меня деньги и начала выгонять!
Я сказал, что никуда не выйду и буду на нее жаловаться, за то, что она меня незаконно выгоняет! Тут народ за меня заступаться начал, говоря ей, что ничего страшного в том, что я в навозе и в крови, нет! Она успокоилась и, скривив лицо, взяла у меня деньги.
Потом я отправился в продуктовый магазин купить себе воды. На входе охранник сказал, что в таком виде к ним нельзя. Я спросил у него, что такого сильно пугающего в моем виде? И рассказал ему все ту же историю. И сказал, что мне надо только воды купить. И пошел напролом. Он, скривив лицо и отпрыгнув, пропустил. Я купил воды. Кассирша тоже сначала отказывалась принять мои деньги, но потом согласилась.
Потом отправился в магазин одежды и там ко всем цеплялся с просьбой помочь мне выбрать одежду. Мне сказали, что помогут, если я не буду трогать товар руками, на что я согласился, но, естественно, обещание не исполнил! Пересмотрел все брюки, сказал, что у них ничего путного нет и удалился.
Потом еще походил по магазинам и, в конце концов, решил зайти пообедать в кафе. На входе меня, естественно, остановила охрана со словами, что к ним в таком виде нельзя. Я начал возмущаться: «Что это такое, почему простому рабочему люду не дают покушать! Я буду жаловаться!» После минут пяти споров ни о чем меня все-таки не пустили.
Затем решил покататься на маршрутках! Выбирал самые набитые, благо народу на улице было уже достаточно много! Некоторые водители закрывали двери передо мной, тогда я начинал долбить по окнам и по двери руками и выяснять, почему меня не пускают. Они тут же отъезжали, не собирая всех пассажиров. В некоторые удавалось залезть, там вокруг меня сразу образовывалась пустая зона. Кое-где я подсаживался к людям, они сразу вжимались в окно. Я интересовался, чего они так зажались, и рассказывал им историю про бойню!
