* * *
– Люси дома? – едва вбежав в кухню, спросила Ребекка.
– Дома. Что-то случилось? – с тревогой спросила Марта, видя, что Ребекка чем-то взволнована. – Влетела в дом и скрылась, ничего не сказав, в своей комнате.
Обрадовавшись, что девочка здесь, Ребекка тяжело перевела дух. Рассказ Люси поставил ее в тупик. Ясно было одно: домой девочку отправлять нельзя.
Насыпав ягод в дуршлаг, Ребекка стала задумчиво лить воду из кувшина, время от времени встряхивая их.
Действительно, почему бы Люси не поехать с ними в Корнуолл? Не все ли равно Руперту Мэйхью, где его падчерица – за пятнадцать миль или за сто от дома или вообще в другой стране? Он ни разу не навестил Люси и не поинтересовался ее успехами в учебе, видимо, был уверен: за время обучения падчерица найдет себе подходящего жениха. Можно будет познакомить Руперта с Люком и Россом. А что? Руперту понравится, что Люси попадет в такое общество. Оба обаятельные, из хорошей семьи… хотя она почти ничего не знает о семье Трилоуни.
Люк говорил, что у них есть еще брат Тристан, который в его отсутствие управляет в Корнуолле всеми имениями. Есть и сестра лет шестнадцати-семнадцати. Мать Люка жива, а отец, к сожалению, умер.
Спохватившись, она вернулась к предложению Люси. Оно уже не казалось Ребекке таким абсурдным, но как Люк отнесется к нему? Что-то говорило ей, что предстоящий разговор будет на редкость бурным.
* * *
– Не может быть и речи! – воскликнул Люк, нежно глядя на Ребекку. – Иди ко мне, – лукаво улыбаясь, подозвал он ее к себе, глядя на вызывающе вскинутый прелестный подбородок.
– Выслушайте меня внимательно, – спокойно сказала она, не обращая внимания на его приглашение. – Говоря, что хочу продолжить обучение Люси после Рождества, я не предлагаю отложить нашу свадьбу.
– Слава богу. Я все время опасаюсь услышать нечто подобное. И все еще сомневаюсь, что надо откладывать свадьбу на Рождество, если можно обвенчаться завтра. Сейчас стоит хорошая погода, и переезд на запад…
– Ваше требование ускорить свадьбу не имеет к погоде никакого отношения, и вы знаете это, – перебила его Ребекка и покраснела под его гипнотизирующим взглядом.
– Разумеется, погода не главное, – согласился Люк. – Но желание быстрее обвенчаться говорит о серьезности моих намерений. – С этими словами он взял ее за руку и повел в ее крошечную гостиную.
Люк осторожно усадил девушку в старое удобное кресло у камина, а сам устроился у ее ног на ковре.
– Что случилось? Вчера мы все обсудили: ты напишешь письмо Мэйхью, попросишь сообщить, когда он сможет забрать Люси домой…
Ребекка смотрела на языки пламени в камине и молчала. Тогда он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в лицо.
– Что происходит, Ребекка? – с тревогой спросил Люк, испугавшись, что она откажет ему. Он мчался в «Саммер-Хауз», чтобы увидеться с ней и сообщить потрясающую новость! Ему не терпелось рассказать ей, что он нашел Саймона и разговаривал с ним. Теперь ему было не до этого. – Позволь мне самому уладить все с Мэйхью, – осторожно предложил Люк. – Он мой сосед…
– Нет! – воскликнула Ребекка и так резко повернулась в его сторону, что ее густые золотисто-русые волосы взметнулись над плечами. – Не делай этого, – уже мягко и ласково проговорила она, подарив ему обезоруживающую улыбку.
Ребекка видела недоумение Люка, но не знала, как объяснить ему, в чем дело. Стоит ли рассказывать правду о Люси, или изложить все как собственные подозрения?
А как отнесется к этой истории Люк?
Вдруг он решит, что это не их дело? Она пристально вглядывалась в его красивое волевое лицо, лицо довольно темпераментного мужчины. Внезапно ей пришло в голову, что по-настоящему она его еще не знает. От таких размышлений кровь бросилась ей в лицо, в памяти всплыли его ласки и поцелуи.
Люк заметил, как она покраснела, но по-своему объяснил ее молчание.
– Ты о чем задумалась?
– Мне хотелось бы побольше узнать о тебе и твоей семье. О твоих друзьях… У камина так жарко, – торопливо сказала она, пряча раскрасневшееся лицо в прохладные ладони.
Сидя на полу, Люк придвинулся к ее креслу и, глядя на тлеющие угольки, протянул раскрытую ладонь к исходившему от камина теплу.
– Что тебя беспокоит, Ребекка? – Люк пристально смотрел на Ребекку, с нетерпением ожидая ответа.
– Я почти не знаю тебя, Люк. – Увидев его огорченное лицо, она торопливо добавила: – Но я очень счастлива, что мы скоро поженимся. – И девушка вздохнула, оттого что слова звучали неубедительно.
Ребекка протянула руку и стала гладить его по щеке, переняв эту ласку у Люка. Она чувствовала, как напряжены его мышцы и стиснуты зубы. Люк не шелохнулся, только слегка улыбнулся, не сводя глаз с язычков угасающего пламени в камине.
– Ну, ну, хватит, Ребекка. Я понял, что сегодня ты намерена серьезно поговорить со мной. Ласки твои приятны, однако…
Она тут же отдернула руку от его лица, но он поймал ее ладонь и крепко сжал своей сильной рукой.
– Так… И что же мне тебе рассказать? – проговорил Люк тихо, словно разговаривал с самим собой. Держа ее ладонь в своей, Люк начал рассказывать: – Мне тридцать два года, большую часть своей жизни я провел в Корнуолле. Природа в наших краях суровая, но необыкновенно красивая. И люди под стать природе. У меня никогда не возникало мысли переехать куда-нибудь в более известное место. Бат мне нравился, но теперь все меньше и меньше – он стал модным курортом, – хотя с ним связано столько воспоминаний! Студентами мы с Тристаном и Россом часто устраивали веселые пирушки и прочие забавы. – Люк лукаво прищурился и так заразительно рассмеялся, что Ребекка не устояла и рассмеялась тоже. – Находясь, очевидно, под впечатлением от счастливых дней нашей молодости, я купил там дом, но он почти всегда пустует. Обычно живу в «Мелроузе». Но я не стану изображать из себя тихого, скромного обитателя усадьбы, затерявшейся в сельской глуши, или невинного агнца. Повзрослев, я стал вести жизнь типичного корнуолльского холостяка. Отец умер одиннадцать лет назад и оставил мне в наследство «Мелроуз», который так и не успел обустроить, хотя владел усадьбой тридцать лет. У отца и матери были настолько разные вкусы и представления о красоте, что даже деньги не могли помочь им договориться, они постоянно спорили. – Люк взглянул на Ребекку и улыбнулся. – Спорили о том, в какой цвет покрасить стены или какой формы должны быть окна или крыша… Это делало их жизнь яркой и насыщенной… Я не говорил, откуда у усадьбы такое название? Оно происходит от имени и девичьей фамилии моей матери – Демелза Пенроуз. Когда отец ухаживал за матерью, ей было семнадцать лет. Они любили назначать свидания у полуразрушенного дома некогда процветающей усадьбы. И отец пообещал ей, что в один прекрасный день он купит этот дом и еще несколько миль корнуолльского побережья и они, поженившись, будут там жить. После этого они с мамой ни о чем другом не хотели слышать, хотя отец мог купить любую усадьбу с прекрасным обжитым домом. Когда они через год поженились, то въехали в этот ветхий старый дом, похожий на лачугу бедняка. Отец постоянно его перестраивал и надстраивал. Когда мы подросли, то стали помогать ему. Особенно преуспел Росс, вот откуда он так хорошо знает плотницкое дело, – добавил Люк с улыбкой.
