— Почему ты так циничен? Люди влюбляются, Уолтер. Это случается каждый божий день, и предугадать этого нельзя. Равно как и изменить это.
— Ты так серьезна, будто испытала все на себе. Ты что, влюбилась в кого-нибудь?
Сигнал тревоги вспыхнул в мозгу девушки. Не слишком ли она откровенна?
— С чего ты взял?
— Ну… твои слова звучат как-то очень… интимно.
— Я говорю о своих друзьях. Карла и Джой, например.
Уолтер скептически приподнял бровь.
— Карла знакома с Джоем Льюисом со школьной скамьи, а кроме того успела отвергнуть два его предыдущих предложения. Я бы не назвал это любовью с первого взгляда.
— А наши родители?
Пример был явно неудачен. Уолтер ненавидел их мать.
— Да уж, чудная пара. А какой долговечный брак!
— Согласна, пример не из лучших, но вернемся ко мне. Меня не покидает ощущение, что с помощью этой помолвки ты пытаешься выбраться из какой-то ловушки.
— Джеральдина!
— Это нечестно, Уолли. Почему я должна быть жертвой?
— Успокойся.
— Я спокойна.
— Мы уже почти приехали, а ты взволнована, я же вижу. Все заметят твое состояние, будет неловко.
— Прекрати. Мы живем не во времена королевы Виктории. И я уже не та маленькая девочка, которая с обожанием глядела на своего большого брата и готова была ноги ему целовать. Я собираюсь выяснить все до конца и остановить то, что сейчас происходит.
Машина остановилась во дворе виллы Торнтонов, и Джеральдина стремительно вышла из нее, не дожидаясь, пока шофер откроет ей дверь. Уолтер догнал ее у самой лестницы, схватил за руку — и несколько мгновений они испепеляли друг друга взглядом. Затем Уолтер сказал тихо и мрачно:
— Нам пора. Неловко заставлять хозяев ждать, пока мы здесь скандалим, словно базарные торговки.
Джеральдина ответила ему возмущенным фырканьем, и они вошли в дом.
Дворецкий проводил их через анфиладу комнат в небольшую гостиную. Балкон был открыт, и легкий ветерок слегка остудил пылающие щеки Джеральдины. Девушка задумчиво смотрела в окно, любуясь цветущими деревьями.
Ей надо с кем-то поговорить, поделиться своими мыслями, своими переживаниями… Карла была бы идеальной собеседницей, но в деле замешан Уолтер — нельзя даже на секунду представить, что будет, если разразится скандал.
Рой. Где ты сейчас, зеленоглазый пират?
Дворецкий распахнул двери и торжественно провозгласил:
— Мистер Уолтер, мисс Джеральдина! Мистер Уильям Торнтон ожидает вас в саду. Все гости уже собрались.
— Спасибо, Джейкоб. Ты год от года становишься все величественнее. Скоро мы сможем рекомендовать тебя британской королеве.
Уолтер шутил и улыбался, и Джеральдина вдруг подумала, что теперь он выглядит совсем таким же, как в детстве. Может быть, она все придумала? Ну конечно!
У Уолтера какие-то неприятности, и он не хочет о них говорить из гордости. Вся эта история с помолвкой — просто совпадение, ничего больше. Дождемся окончания карнавала, все успокоятся, прилетит отец… Все выяснится, и она сама поговорит с Билли. Это все Рой. Из-за него она сама не своя, из-за него ей мерещатся всякие небылицы, а на самом деле все гораздо проще и обыденнее.
Билли вышел ей навстречу с такой сияющей улыбкой, что Джеральдина невольно улыбнулась ему в ответ. Что-то в этом было нереальное, и девушка в некотором смятении поглядела в глаза своему предполагаемому жениху.
Билли, добрый старый Билли. Она знала его с детства и привыкла к нему, хотя никогда не испытывала к этому парню особой симпатии, Высокий, худощавый блондин с холодными голубыми глазами, изящно сложенный, экономный в движениях и эмоциях.
— Дорогая, позволь представить тебе моего гостя…
Мужчина был выше Билли, и Джеральдина медленно подняла голову. На дне зеленых глаз плясали два маленьких и очень опасных дьяволенка, но смуглое лицо было невозмутимо и почти непроницаемо.
— … Рой Доннелл. Ты его, конечно, помнишь. Пират, смутивший всех дам на балу.
Джеральдина онемела. В ушах гремела кровь, во рту пересохло, перед глазами летали серебряные мухи. Хуже всего были видения, молниеносно возникшие в ее мозгу. Она в объятиях Роя… Смятая трава… Ее стон… Прерывистое дыхание Роя… Его сильное обнаженное тело…
Она взглянула ему в глаза почти обреченно. И прочитала в них немой приказ: «Соберись с силами, Огонек!»
— О, конечно, я помню. Как же можно забыть такого пирата?
Вот именно, как? Билли с тревогой заглянул Джеральдине в глаза.
— Ты в порядке, милая? Побледнела…
— Гроза собирается… Душно.
— Тогда предлагаю всем пропустить по стаканчику перед едой. Ты что будешь пить, дорогая? Шерри?
— Нет. Виски.
Билли даже вздрогнул от неожиданности, но быстро овладел собой и принес ей маленький хрустальный лафитник, в котором плескалась янтарная жидкость.
— Это ирландское, очень мягкое. Полагаю, ты можешь его попробовать.
Она сделала глоток и поперхнулась жидким огнем. Билли смотрел на нее с легкой улыбкой на губах, ожидая, когда она изменит свое решение, но тут на ее руку легла большая, твердая ладонь.
— Вы просто немного поторопились. Отличный способ разжечь костер у себя в желудке.
Господи, да твои руки способны спалить меня целиком!
Зеленые глаза загадочно мерцали, а голос был спокоен и тих. Рой подал ей еще один бокал.
— Ирландцы знают, как разжигать огонь. Расслабьтесь, мисс, и просто дайте виски скатиться вниз по горлу.
Озноб прошел, головная боль отступила, а с нежданными слезами Джеральдина справилась сама. Она отняла у Роя свою руку, хотя в груди бушевал огненный ад, и произнесла с легкой усмешкой:
— Благодарю за науку. Судя по всему, вы профессионал?
Рой рассмеялся.
— О, да.
Она повернулась к Билли и заметила, что лукавый огонек в его глазах сменился несколько озадаченным выражением. Впрочем, уколоть он ее все равно успел:
— Еще виски, дорогая?
— Нет, благодарю. Этого вполне достаточно.
Билли задумчиво посмотрел на Роя и уже, кажется, намеревался что-то у него спросить, как вдруг в дверях возник дворецкий и произвел некое движение бровями, означавшее, по всей видимости, что-то очень важное и неотложное. Билли коротко извинился и пошел к дверям. Рой, улучив момент, шепнул Джеральдине:
— Удивлена?
— Что ты тут делаешь? Я же говорила…
— Твой жених меня пригласил.
— Господи, зачем?
