— В двух разных штатах. Да и образ жизни у нас разный. — Она запнулась, набрала воздуха в грудь и выпалила: — Мы даже не влюблены друг в друга.
— А что, если влюблены? — Гром вынул ключи из зажигания. — Может, нам просто нужно признаться самим себе?
Кэрри показалось, что сердце сейчас выскочит из груди.
— Ни к чему хорошему это не приведет. И ты знаешь об этом не хуже меня, — заявила она, пытаясь рассуждать здраво, не углубляясь в разбор чувств, чтобы Гром не догадался о том, как часто она думала о восстановлении их семьи в последние несколько дней.
— Я и не говорю, что будет легко, — достаточно резко проговорил он. — Я просто считаю, что это возможно.
Кэрри понимала, что он сейчас чувствует. Гром хочет снова создать семью, дать ребенку нормальных родителей. Но в тоже время он страшится любви, чтобы не ворошить рану в своем сердце. Кэрри тоже боялась этого.
Они вышли из машины и остановились на берегу. Кэрри молча стояла рядом с Громом. Соленый бриз развевал ей волосы.
— Я не позволю тебе вернуться в Аризону, — произнес наконец Гром, хмуро глядя на простирающийся перед ними океан, который раньше вызывал у него лишь положительные эмоции. — Разве только, чтобы продать дом и забрать вещи.
— Ты не можешь решать за меня.
— Могу, — по-прежнему мрачно сказал он и перевел взгляд на Кэрри. — Свадьбу сыграем здесь, на берегу.
— Я еще даже не согласилась.
Его лицо немного прояснилось, голос стал мягче:
— Перестань упрямиться, медвежонок. Только подумай, как это романтично. А перед свадьбой мы будем вместе ходить по магазинам, чтобы купить тебе любое платье, которое ты захочешь.
Кэрри представила себя в шелковом развевающемся платье, украшенном ракушками и жемчужинами, и тут же отогнала от себя это чудесное видение.
— Я уезжаю через неделю, — заявила она.
— Куда? В Аризону? Будешь одна растить нашего ребенка? — он покачал головой. — За что ты со мной так?
— Ты сможешь видеться с ребенком в любое удобное для тебя время, — возразила она. — Я же не запрещаю тебе быть отцом.
— Но ты запрещаешь мне быть мужем.
Сердце Кэрри кольнуло от жалости к нему, но в данной ситуации она не могла не думать о себе. В глубине души ей очень хотелось иметь семью, воплотить в жизнь девичьи мечты. Но, хорошо зная Грома, она опасалась, что он посягнет на ее личность, попытается подавить ее волю.
— Смотри, что получается, Гром. Вот даже сейчас ты пытаешься нащупать мои слабые места, а после свадьбы и вовсе будешь постоянно давить на меня и насаждать свое мнение. Раньше ты так и поступал. Разве я не права?
— Я уже не подросток, мечтающий об армии. Я не собираюсь делать из тебя жену военного.
— Да, ты выдающийся специалист по безопасности. А еще расследуешь очень сложные дела, связанные с криминалом, и время от времени выезжаешь за границу. А что ждет меня? Вечное ожидание обожающего риск мужа? Какой женой ты предлагаешь мне стать?
— Просто добропорядочной уважаемой супругой. Поверь мне, Кэрри, я смогу дать тебе все, что ты захочешь.
Но измениться сам он не сможет, думала Кэрри, пока они шли к входной двери. Как бы он ни старался, у него не получится вести нормальный образ жизни.
— Я найду способ удержать тебя, — сказал Гром, когда они оказались в гостиной.
Кэрри попыталась что-то возразить, но в этот момент он развернулся и положил руку ей на живот.
— Что ты делаешь? — спросила она, едва не задохнувшись от внезапного волнения.
Не ответив, Гром наклонился и поцеловал Кэрри, наслаждаясь сладостью нежных губ. Его пальцы расстегнули ее блузку и заскользили по груди. Совсем скоро она увеличится и станет очень чувствительной. Гром отчетливо помнил все изменения, которые происходили с Кэрри во время первой беременности.
Вспомнив, что не отключил сигнализацию, он вернулся в прихожую, пока в дом не нагрянула полиция. Потом снова подошел к Кэрри, так и застывшей на месте и, не отрывая от нее глаз снял с себя рубашку, а затем притянул Кэрри к себе.
Она отстранилась и медленно провела пальцем по шраму на его груди, отметив с содроганием, что он проходит слишком близко от сердца.
— Откуда это?
От ее прикосновения по коже побежали мурашки.
— Дела давно минувших дней. Мы работали с Дакотой.
— Твой друг из Техаса?
Гром кивнул.
— Стреляли в него, не в меня.
— Ты заслонил его от пули? — нахмурилась Кэрри.
— Да, — выдавил он, ему не очень хотелось говорить об этом.
— Почему ты рискнул своей жизнью ради него?
— Потому, что в отличие от меня ему было что терять в жизни. Кэтти.
— А где она находилась в тот момент? — голос Кэрри задрожал. — Вы уже были знакомы?
— Нет. Мы познакомились позже. Я просто знал, что Дакота женат и очень любит свою жену.
— И ты вот так, не думая, заслонил его своей грудью?
— Когда ты попадаешь в подобную ситуацию, размышлять некогда. Нужно действовать. Осознание того, что произошло, приходит позже. Я, например, понял это, лишь когда Дакота оттащил меня на себе в укрытие и начал перевязывать рану.
Кэрри убрала руку с его груди. Гром видел, что она его не понимает и страшится того образа жизни, который он вел. И это было одной из причин, по которой она не хотела с ним остаться.
У него тоже были кое-какие претензии к ней, но все его обиды перевешивал страх Кэрри за его жизнь, за собственную стабильность. Все эти долгие годы разлуки Гром тосковал по ней. Он искал утешения в объятиях других женщин, но так и не смог забыть свою жену.
— Я хочу тебя.
Кэрри поежилась, будто ей внезапно стало холодно.
— Секс не решит всех проблем.
— Плевать.
Не желая тратить время на дальнейшие разговоры, он подвел Кэрри к дивану, поскольку кровати в обеих спальнях были слишком далеко. Уложив ее на подушки, он нетерпеливо расстегивал застежки и молнии на их одежде. Затем он прижался горячими губами к ее животу.
— Это нечестно, — выдохнула она.
— Тсс, — шепнул он, и его губы заскользили вниз по телу Кэрри.
Не в силах сопротивляться его ласкам, она выгнулась дугой и застонала.
Гром покрывал ее тело поцелуями, доводя до изнеможения. Затем он на секунду остановился, стянул джинсы и вошел в нее.
— Ты сводишь меня сума, — прошептала Кэрри.
Это был не просто секс. Это напоминало бешеный танец. Комната вокруг них поплыла, завращалась все быстрее и быстрее.
Когда все кончилось, Грому показалось, что прошла целая вечность. Он приподнялся на локтях, любуясь Кэрри.
