— Отнесем Хорса в машину, а ты потом вернешься и купишь все, что ему может понадобиться. Корм, миски, спальное место… Сама знаешь, в чем он нуждается. Вот кредитка.
— Нет, у меня есть деньги, — попыталась отказаться девушка.
— Не спорь. Если бы не моя затея, с ним было бы все в порядке. Я чувствую свою вину, — настоял мужчина.
— Если уж кто и виноват, то я. Это мой подопечный, а я не уследила.
— Твое самоедство Хорсу сейчас не поможет, — сухо пресек Джаррод, отправив Молли обратно в ветеринарную клинику за всем необходимым.
Молли посмотрела на несчастного пса на заднем сиденье машины Джаррода и поспешила доделать все дела.
— Молли, не молчи, скажи что-нибудь! — попросил Джаррод, заведя двигатель. — Мне очень жаль, что так получилось.
— Ты совершенно не виноват, Джаррод, Но что я могу сказать? — пожала она плечами, вполоборота наблюдая за несчастным Хорсом.
— Это мог быть самый лучший день за последнее время. Надо же было такому случиться! — посетовал он.
— Лучше ты говори, — попросила девушка.
— О чем?
— У тебя в детстве была собака? — спросила она.
— Смеешься? Детство я провел в закрытой школе. Зубрил, занимался греблей с двенадцати лет, много дрался, получал директорские выговоры и родительские нагоняи. Но при всем этом в школе мне нравилось больше, чем дома. В школе все знали, что я первый ученик, умник и просто свой парень. Среди моих друзей были в основном старшеклассники, и потому забавы у меня были соответствующие. А для домашних я был испорченным шалопаем.
— Это многое объясняет, — глухо отозвалась Молли.
— Что, например? — заинтересовался Джаррод.
— Твое зашкаливающее тщеславие и специфические отношения с родителями… Мне нужно позвонить своим, объяснить, почему я не дома.
— Конечно, — отозвался он. — Только не пугай их сверх меры. Ты же понимаешь, что с Хорсом все будет хорошо. Просто нужно набраться терпения и не паниковать.
— Молли, иди спать. Я постелил для тебя в комнате для гостей.
— Я останусь с Хорсом.
— Он же спит.
— Все равно.
— Посмотри, он уже ровно дышит.
— Я останусь.
— Тогда и я с тобой.
— Нет, ты ступай, уже поздно.
— Я побуду с тобой, меня тревожит твое настроение.
— Просто я устала. День выдался непростой.
— Тяжелый для тебя, неприятный для твоего питомца…
Молли вздохнула в подтверждение всего сказанного.
Хорс спал, распластавшись на разобранной специально для него софе. Молли сидела напротив в кресле. Джаррод присел на подлокотник и обнял девушку за плечи.
Молли посмотрела на него. Джаррод словно выверял это мгновение, чтобы поцеловать.
— Хотел я не смущать тебя больше такими выходками, Молли. Но, как видишь, ничего у меня не вышло. Либо ты — само очарование, либо я — самый безвольный сластолюбец в мире, — пошутил он.
Молли невольно улыбнулась.
— Я хотела этого не меньше. Считай, что и я распутница.
— Ты сняла огромный груз с моей души. И что же нам теперь делать? — спросил Джаррод.
— Я хочу, чтобы ты соблазнил меня, — честно призналась Молли.
— Вот как?
— Прямо сейчас! Слышишь? Немедленно! — потребовала она.
— Угомонись, красавица. Не то Хорса разбудишь, — прошептал Джаррод, лаская руками ее шею и плечи. — Пойдем в спальню, — привстав, позвал он девушку за собой.
Молли помедлила, вновь устремив задумчивый взгляд на Хорса.
— Я тебя не заставляю, — осторожно заметил Джаррод. — И не тороплю…
— Меня не нужно заставлять, я сама этого хочу, — тихо отозвалась она, поднявшись с кресла. — Веди меня в свою комнату.
— Охотно.
Спальня Джаррода выходила огромными окнами на океан и в этот час озарялась лишь лунным светом, звездами и многократными отражениям от поверхности вод. Атмосфера интимности и покоя царила в ее стенах.
— Я давно хочу тебя, Молли, — признался он.
— А я — тебя… Хочу заняться с тобой любовью, — проникновенно проговорила она.
Глава одиннадцатая
Джаррод подвел Молли к постели. Он легко подхватил девушку на руки и с величайшей осторожностью опустил на покрывало так, как если бы она была его сокровищем. Молли в порыве эмоций обхватила его за шею и осыпала лицо возлюбленного своего начальника поцелуями.
Освободив ее плечи от бретелек сарафана, Джаррод поцеловал солоноватую кожу. Расстегнул пару пуговиц, раздел Молли, разделся сам и лег рядом.
Молли смотрела на него восторженным взглядом, исследуя пальцами упругость мускулатуры Джаррода. Она могла заниматься этим бесконечно. Но Джаррод обхватил девушку за плечи и положил на лопатки, накрыв собой. А в следующее мгновение он неосторожно посмотрел в ее карие глаза и утонул в них.
Молли обняла его стан и больше не выпускала. И пусть Джаррод был не первым: она отважилась как-то на смелый эксперимент по окончании школы. Ее просветил молодой человек, который был ей очень приятен. Но затем Молли решила, что хочет больше, чем сексуальный опыт. Ей нужно если не глубокое вечное чувство, то хотя бы испепеляющая страсть. А Джаррода она вожделела по-взрослому. Не будь этого желания, она не нарушила бы собственные этические принципы.
Она успешно контролировала свое влечение к боссу, ограничив его рамками слепой преданности и самоотверженности. Но ровно до тех пор, пока он сам не счел возможным переступить эту черту сначала поцелуями, а затем и интимными признаниями. После этого их бы не смог сдержать даже судебный запрет, даже страх сурового наказания. Страсть была выпущена на свободу, и она захлестнула обоих.
Но для Молли одной страстью дело не ограничивалось. Она давно и преданно любила своего взбалмошного, но бесподобного босса. Девушка могла только мечтать о том, чтобы однажды он ответил ей взаимностью, но и без соблюдения этого условия теперь она была готова ради него на все (в диапазоне приемлемости, разумеется). Быть может, потому, что он доказал ей свою зрелость, или же просто оттого, что девушке мечталось об этом и она боялась упустить редкий шанс насладиться близостью с любимым человеком. Ведь настоящее чувство предполагает способность рисковать всем, даже собственной безукоризненной репутацией ради возлюбленного. Так рассуждала Молли.
А Джаррода она любила всерьез, и уже не первый год. Это томное чувство не вредило ей до последнего мгновения, когда она могла еще все повернуть вспять, обрести трезвость, вернуть себе хладнокровие, но, кажется, случай с Хорсом выбил ее из колеи. И Молли решила, что так тому и быть, и, кто знает, может, все идет своим чередом. Не стоит чрезмерной осторожности вторгаться в высший замысел.
