Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
– Менквы, – подсказал Маюни.
– Во, они самые! – обрадовался кормчий, продолжил: – Ты, атаман, высаживаться не велел, токмо быстро дозором сходить. Посему мы ни реки не смотрели, ни мохнатых не трогали, мимо проплыли.
– Добре, – кивнул Егоров.
– На второй день еще реку заметили, а опосля берег к закату отвернул. Мы вдоль него пошли, но холодело быстро, и ужо к ночи мы в лед сплошной уперлись. Около него переночевали, а опосля уже вдоль него к югу двинулись. Но прорех не встретили, лед сплошной, толстый. С локоть, а то и два. Полста верст мы отсчитали да на восток и повернули. Посему и обернулись так быстро, атаман, ты уж не гневайся. Зима ныне. Весной, мыслю, лед сходить станет, дальше землю разведать получится…
– Да, други, зима ныне, – согласно кивнул Иван Егоров. – Мы тут возле солнца бесовского пригрелись, забыли совсем. А зима наступает. Как бы до самого острога лед вскорости не добрался. Селений по морю не видно, а вглубь земли дозоры отправлять опасно. А ну, прихватит устье, и не выберутся обратно казаки?
– Не дети малые казаки, не пропадут! – громко ответил крепко сбитый Кондрат Чугреев, пригладив окладистую бороду. – Вода схватится – пешими дойдут. Снаряжать дозоры надобно, воевода, города языческие искать! Вона, какие истуканы с каждого града перепадают. Знамо, можно и постараться!
– Верно, верно! – поддержали его и остальные воины. – Дальние вылазки надобно готовить, селения искать. Здесь не Русь. Зимы, вестимо, и вовсе может не случиться! Чего зазря ждать?
– Ладно, казаки, будем готовить вылазки, – прикусив губу, согласно кивнул Егоров. – Молодец, Огнев, отдыхай.
Кормчие и десятники поднялись, двинулись к дверям. Штраубе и священник подзадержались.
– Ты забываешь, сын мой, что долг наш есть принести слово христово в умы сих обитателей диких, капища языческие разрушить и кресты над поверженными идолами водрузить? – с упреком вопросил священник. – Не вижу ныне рвения в деяниях и помыслах твоих, воевода!
– И то верно, друже, – кивнул немец. – Вона, как ловко о прошлом разе набег ватаге нашей удался! Ныне, почитай, у нас по два фунта злата на каждого казака приходится. Еще пара таких вылазок, атаман, и, клянусь святой Бригитой, каждый ратник наш богатством с герцогами германскими сравнится, а ты, друг мой, любого короля за пояс заткнешь! Ты же, смотрю, и вправду осторожен, ровно суслик перед спячкой. Дозоры токмо для отговорки рассылаешь, по рекам и вовсе никому подняться не даешь. Как мы новые капища найдем, коли в остроге безвылазно сидеть станем, ровно медведь в берлоге?
– Тревожно мне, Ганс, – покачал головой Егоров. – Да, город дикарский разорили мы успешно. По уму, за такой разбой преследовать нас должны сир-тя со всей рьяностью, сокровища свои, баб пленных отбить пытаться или отомстить за обиды хотя бы! Дикари же не тревожат острог вовсе, будто и не случилось ничего… Но ведь сир-тя колдуны, да притом сильные, умелые, я сие на шкуре собственной испытал! Нешто убежище наше исчислить неспособны? Не верю!
– Так радуйся, сын мой, – развел руками отец Амвросий, – коли ворог столь глуп оказался. То тебе знак свыше, что делом богоугодным занимаешься.
– Ганс, когда мы ворога тревожить перестаем, разъезды мимо пропуская, лагерь ратный не обстреливая, крепости не осаждая? – спросил немца атаман. – Давай, скажи, когда неумехами прикидываемся?
– Когда Большой полк на подходе, – пожал плечами Штраубе. – Когда наступление большое готовим и ворога успокоить стремимся, дабы нежданным нападение случилось… Так ты полагаешь, язычники силы свои к острогу стягивают?
– Господь не попустит успеха воинству бесовскому! – размашисто перекрестился священник. – Обережет и сохранит воинство христово в битве…
На этих словах дверь в избу распахнулась, внутрь заскочила невысокая круглолицая дикарка в замшевых штанах и длинной кожаной робе, похожей на рыбацкую, резко выдохнула:
– Со мной ступай скорее, вождь русский! Чего покажу!
– Ты кто? – изумленно уставились на нее мужчины.
– Ирийхасава-нэ, полонянка из сир-тя. Идем скорее, улетит!
– Не помню я тебя отчего-то, девица… – заподозрил неладное священник.
Однако воевода разбираться не стал, схватил зрительную трубу, поднялся:
– Показывай!
Дикарка выскочила из дома, подняла ладонь, прикрывая глаза, недовольно цокнула языком:
– Низко опустился, отсель не видать. Надобно на башню подняться. – Девица опять устремилась вперед.
– Коли полонянка, откель речь русскую ведаешь? – громко спросил ей в спину Ганс Штраубе.
– Мы, сир-тя, умные, – полуобернувшись, ответила дикарка. – Выучила. Да не я одна. Митаюки-нэ тоже язык ваш ныне понимает.
Полонянка махнула рукой в сторону котлов, в которые женщины как раз высыпали чищеную рыбу. Мужчины стрельнули глазами, но останавливаться не стали, вслед за девицей нырнув в башню, поднялись на верхнюю боевую площадку. Ирийхасава-нэ указала рукой на точку, что медленно двигалась далеко над лесом:
– Смотри на нее, вождь.
Иван Егоров вскинул трубу и громко чертыхнулся, различив далеко-далеко крохотную фигурку верхом на летающем драконе:
– Следят! Однако… – Воевода опустил трубу. – Однако, как ты его разглядела так далеко, глазастая?
– Ближе был и выше, вождь. Заметила, – пожала плечами полонянка.
– Не было, атаман! – испуганно вскинулся караульный. – Вот те крест, не приближался! Я внимательно зрел, не отвлекался!
Воевода только отмахнулся, не слушая оправданий, ткнул пальцем в грудь девицы:
– Тут оставайся! Ганс, за мной!
Егоров побежал вниз по лестнице, тихо и четко распоряжаясь:
– Возьми людей с работы плотницкой, выкопайте яму, насколько терпения хватит, опустите всех идолов в нее. Сверху очаг сложите и впредь на нем готовьте. Только вот полонянок языческих и этих, нэнцей… В общем, всех баб со двора уберите, дабы они о сем тайнике не знали.
– Сделаю, атаман… Полагаешь, все так плохо?
– Не знаю! Однако же, коли неладно дела пойдут, не желаю с тяжестью золотой под стрелами и дубинами возиться. Не до того будет. Казакам вели впредь токмо в броне ходить, у кого имеется, в ней же и спать. Три фальконета со стругов сними и на башни поставь да порох оставшийся туда же перекинь. Ворота я сам проверю. Мыслю, укрепить еще надобно, хлипкие слишком, наскоро по первости сделали.
Наверху же священник с подозрением прищурился на девицу:
– С какой стати ты, полонянка, нам супротив сородичей своих подсобляешь?
– Ты великий шаман, о достойный муж, – поклонилась ему сир-тя, – коего не смогли одолеть чары наших колдунов. Вестимо, боги твои сильнее наших. Расскажи мне о них, великий шаман…
– Я не шаман! – гордо вскинул подбородок отец Амвросий. – Я слуга смиренный господа нашего Иисуса Христа, жизнь свою отдавшего на кресте за грехи земные наши!
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
