Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 39
Я была вынуждена признать, что он прав. У меня испортилось настроение.
— Что-то не так? — осведомился Владик.
— Все не так! — воскликнула я. — Это, конечно, не мое дело, но мне не нравится, как ты строишь свои взаимоотношения с противоположным полом! Я за тебя боюсь!
— Танечка, ты меня удивляешь, — произнес он с улыбкой мартовского кота, — я же гинеколог.
«Ну что, съела? — съязвил внутренний голос. — И стоило так перенапрягаться? Спроси его о Королевой, он сам тебе все и распишет до мельчайших подробностей. А то только солидных людей беспокоишь зря!»
И тогда я выложила Владику все, что думаю по поводу его невезучей пациентки. Было заметно, что тема эта ему неприятна.
— Жаль девочку, — сказал он. — Но сделать ничего было нельзя — судьба, наверное. Только напрасно ты этот случай сюда впутываешь. Я ясно слышал, что убийство замышляет Ангелинин любовник, стало быть, Свиридов. Так что рассказывать здесь больше нечего.
Дело за малым осталось, придумать, как его обезвредить.
— А бриллиант? — не удержалась я.
— Что бриллиант? — не понял Самойлов. Я спохватилась, но поздно. Слово, как известно, не воробей…
— Сверточек-то пропал, — сообщила я Владику, — и твоя жена считает, что ты похитил ее наследственную реликвию, а я согласилась помочь ей ее найти.
— Психика у тебя, Татьяна, непробиваемая, — заключил Владик. Я подумала, что он так решил, потому что я связалась с ними обоими, а Владик, внимательно шаря глазами по моей блузке, сказал: — Слишком ты красный цвет любишь. На неприятности нарываешься, а он ведь раздражает нервную систему.
Я решила не делать выводов о состоянии его психики, раз он так спокойно воспринял мое заявление о том, что теперь я работаю и на его жену.
ГЛАВА 8
Не могла приложить ума, как мне быть с этим Самойловым. Дело снова застопорилось. И камень заморский не шел у меня из головы вместе с мистическим ореолом, который его окутывал. Поэтому и появилась у меня безумная идея: не слетать ли в Джакарту? Не зря внутренний голос настойчиво рекомендовал мне заняться оккультными науками. Он и теперь все не умолкал: «Ну что, слуга двух господ, доигралась? Тоже мне, „мисс Фигаро-99“!» На этот язвительный комментарий я не обратила особого внимания, однако мысль о Джакарте при более детальном рассмотрении показалась мне достаточно трезвой, если привести ее в соответствие с требованиями обстоятельств! Одна из моих подруг практиковала в салоне магии, и, насколько я могла судить, никто еще не посмел назвать ее шарлатанкой. Конечно, это вам не колдунья из Индонезии, но все же некоторое содействие не грех получить и от нее, тем более что она, если мне память не изменяет, особенно любила работать с энергетическими кристаллами. А вдруг ей что-то известно и о «моей» голубой подвеске? За последние дни я так сроднилась с этим бриллиантом, что, упоминая о нем, невольно употребляла притяжательные местоимения.
Владик догадался по моему лицу, что я что-то придумала: должна признаться, он отличался наблюдательностью.
— Что замышляем? — поинтересовался доктор и своим вопросом почти что застал меня врасплох. Ну в самом деле, не обязана же я перед ним отчитываться во всех начинаниях? Хотя если разобраться, то и скрывать мне сейчас особенно нечего. Все равно Владик знает, что я с Ангелиной связалась, да он вроде и не против.
— Хочу наведаться в один занимательный салон, — призналась я. Владик насторожился. Он напоминал мне сеттера, вставшего в стойку; его остренький нос явно почуял запах паленого.
— В косметический? — попытался уточнить Владик.
Я выдержала небольшую паузу, чтобы подогреть его любопытство, и сказала:
— К экстрасенсу.
Он словно потерял дар речи.
— А я-то считал тебя крайне рациональной женщиной, — произнес Владик после того, как к нему вернулась способность разговаривать.
— Значит, ошибался, — сказала я. Мне захотелось добавить, что он вообще плохо разбирается в женщинах, но промолчала, чтобы не усложнять и без того напряженные отношения: и так все слишком запуталось.
— Ну что тебе там делать? — воскликнул Владик.
Я попробовала объяснить:
— Получить некоторую информацию о похищенном бриллианте.
Владик все равно смотрел на меня, как на сумасшедшую. Я поняла, что этот человек никогда не поверит ни в НЛО, ни в другие паранормальные явления. Впрочем, это волновало меня сейчас меньше всего. Я извлекла из сумочки пистолет и по-дружески посоветовала Владику его не трогать. Прятать эту игрушку у меня не было времени, и я понадеялась на Владькино благоразумие. К большому своему сожалению, я не могла взять его с собой: Наталья Завьялова, моя вышеупомянутая подруга, не терпела в своем салоне и намека на огнестрельное оружие. То ли это было связано с ее ультрапацифистскими настроениями, то ли — с неизвестными мне особенностями ее биоэнергетики.
Потом я достала заветную фотографию из ящика письменного стола.
— Узнаешь? — спросила я Владика, покрутив у него перед глазами высококачественным глянцевым снимком.
— Еще бы! — ответил Владик. — Я такого камня нигде больше не видал, только в Линкином сейфе да на твоей фотке. Неужели моя благоверная подогнала? Во дает!
Я положила фотографию в сумочку.
— В общем, так, — сказала я. — Никого не впускай и из дома до моего возвращения не выходи.
— Есть! — ответил Владик, взяв под козырек и изобразив образцового солдата. Я показала, где лежат кассеты с боевиками, чтобы он мог как-то убить время в мое отсутствие.
Минут через десять у меня были уже все основания, чтобы пожалеть о том, что я напрочь потеряла всякую осторожность. До сих пор не могу понять, почему я не посмотрела на монитор, покидая свою бронированную квартиру. Я и пискнуть не успела, как меня снова оглушили, правда, на этот раз я не грохнулась в обморок и успела разглядеть довольную физиономию Валеры, который сумел все-таки взять реванш, прежде чем на голову мне надели какой-то дурно пахнущий мешок, а рот заклеили куском лейкопластыря. Я мертвой хваткой вцепилась в свою сумочку, но кто-то больно нажал мне на запястья, и она выскользнула из моих ослабевших пальцев. Я упорно сопротивлялась, даже потеряв ориентацию в пространстве, пока мне не связали ноги, а руки вновь не сковали наручниками. Я мысленно проклинала Свиридова. Меня завернули во что-то тяжелое и душное, и только тогда я сообразила, что скорее всего это ковер. Я изворачивалась, как угорь, тем более что почти не могла дышать.
«Поздравляю, — сказала я себе, пытаясь справиться с паникой, — не хватало только оказаться заживо погребенной, да еще в такой своеобразной могиле!»
Меня бросили на заднее сиденье автомобиля, и я готова была уже потерять сознание от недостатка воздуха, как меня наконец освободили из шерстяного заточения. И мешок с головы сняли. И тогда я услышала голос Юрия Михайловича, который, улыбаясь своей звериной улыбкой, произнес знакомую фразу:
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 39
