Дайана преувеличенно тяжело вздохнула.
— Раз так, мне не остается ничего другого, как подчиниться большинству. К счастью, работы на ранчо всегда достаточно, чтобы не дать заскучать.
— Только не переутомляйся, девочка, — произнесла Вивиан и как-то странно посмотрела на дочь. — В твоем положении это вредно.
Дайана внутренне похолодела. Неужели мать о чем-то догадывается?
— В к-каком таком п-положении? — с трудом произнесла она.
— В положении хозяйки, обязанной развлекать своего гостя, — ответила миссис Глэдстон как ни в чем не бывало. Казалось, она не заметила испуга дочери. — Кто же покажет Алберту окрестности, если ты будешь с ног валиться от усталости?
— А… — Дайана облегченно выдохнула. — Насчет этого можешь не беспокоиться. Я всегда найду силы для моего дорогого кузена. — Допив кофе, она поднялась из-за стола. — Что ж, в таком случае увидимся вечером. Еще раз спасибо за то, что приехал, Алберт.
— Не стоит благодарности. Я жалею только о том, что не сделал этого раньше. С ума сойти, ведь мы не виделись целых девять лет!
— Десять, — уточнила миссис Глэдстон. — Но теперь нам ничто не мешает наверстать упущенное.
— Верно, — согласилась Дайана. — Ладно, вы тут пока наверстывайте без меня, а я пойду.
— Конечно, дорогая, — кивнула Вивиан. — Увидимся вечером.
Покинув столовую, Дайана отправилась переодеваться в рабочую одежду. Натягивая на себя джинсы с рубашкой и смывая яркий макияж, она невольно занималась сравнением Алберта и Клейтона.
Безусловно, благовоспитанный английский джентльмен мог дать сто очков вперед австралийскому фермеру, даже и проучившемуся несколько лет в закрытом заведении. Дайана мысленно перечислила все достоинства Алберта: красивый, высокий, спортивный, умный, образованный, с хорошо развитым чувством юмора. Да, Донахью, безусловно, являлся отличной партией даже для самой взыскательной женщины.
Но в глазах Дайаны ее кузен не обладал и половиной той поразительной, непостижимой, околдовывающей, бьющей через край сексуальности, что была присуща Клейтону. Рядом с Албертом пульс молодой женщины не учащался, дыхание оставалось ровным. Его комплименты не вызывали такого прилива эмоций, как любое, даже малейшее, замечание ее соседа по ранчо.
За много лет Дайана привыкла смотреть на Алберта как на друга, и теперь ей не хотелось ничего менять. Она относилась к кузену с нежной сестринской любовью, и мысль о том, что Донахью может смотреть на нее иначе, чем брат, вызывала у Дайаны неприятие. Конечно, дело тут было отнюдь не в Клейтоне… И все же двоюродному братцу следует держаться на почтительном расстоянии.
8
Практически всю следующую неделю Дайана не разлучалась с Албертом. Возникшая было при встрече неловкость быстро прошла, и они вновь веселились и дурачились, как во времена своего детства. День за днем они обследовали самые отдаленные уголки ранчо. В конце концов не посещенной осталась лишь восточная окраина владений Глэдстонов. По вполне понятным причинам Дайана избегала приближаться к тому месту, с которым было связано столько мучительных воспоминаний.
— Ну, куда мы отправимся сегодня? — спросил Алберт, когда они седлали лошадей, собираясь на очередную прогулку.
Дайана нахмурилась. Все достопримечательности, не связанные с запретным местом, были исчерпаны.
— Даже не знаю. Может, съездим на Кроличье пастбище? Посмотришь, как действует наши усовершенствованные капканы.
Алберт поморщился.
— Живодерка! Ты предлагаешь глядеть на то, как мучат и убивают ни в чем не повинных зверюшек?
— Считаешь, мне их не жалко? — возмутилась Дайана. — Но если не делать этого, твои «ни в чем не повинные зверюшки» истребят всю траву до былинки и моим овцам придется питаться лишь манной небесной.
— Пусть так. Однако неужели нет какого-нибудь другого, более гуманного способа борьбы с кроликами?
— Когда изобретешь, дай мне знать, — фыркнула молодая женщина.
— Ладно-ладно, ты права и я ничего не смыслю в фермерском хозяйстве, — признал свое поражение Алберт. — Но все же давай не поедем на твое Кроличье пастбище. Идет?
Дайана пожала плечами.
— Как хочешь. Мое дело — предложить… — Она ненадолго задумалась. — Раз уж ты такой ярый любитель животных, не хочешь ли взглянуть на моих лучших мериносов? Их шерсть такая длинная и тонкая, что идет только на самую дорогую пряжу.
Однако и это предложение было отвергнуто.
— Нет, спасибо. Честно говоря, у меня уже в глазах рябит от овец.
У Дайаны опустились руки.
— Тогда я даже не знаю, что тебе показать. У меня больше ничего не осталось в запасе, — вздохнула она.
— Когда тетя Вивиан рассказывала про наводнение, она упомянула какую-то безымянную речку на восточной границе твоих владений. Можешь, проводишь меня туда?
Дайана напряглась.
— Не думаю, что это хорошая идея. Путь предстоит неблизкий.
— Ну и что? — возразил Алберт. — Так даже интересней.
— Поверь, ничего интересного там нет. В этой так называемой речке наверняка нет ни капли воды.
— Тем лучше, — не сдавался Алберт. — Я еще никогда не видел русла пересохшей реки.
Проклиная кузена за упрямство, Дайана досадливо скрипнула зубами.
— Раз ты настаиваешь, то поедем к этой чертовой речке. Только не говори потом, что я не предупреждала.
Алберт удивленно взглянул на кузину.
— За что ты так ненавидишь тот край? Можно подумать, у тебя с ним связаны какие-то неприятные воспоминания.
Дьявольщина! Когда же от нее наконец все отвяжутся?
— Тебе показалось. Хотя, впрочем, так и есть: из-за наводнения я понесла большие убытки.
— Ясно.
Однако по тону кузена Дайана так и не поняла, оказалось ли ее объяснение достаточно убедительным или нет.
Закончив седлать лошадей, молодые люди прикрепили к седлам походные фляжки с водой и тронулись в путь. Поскольку ехали они не спеша, безостановочно болтая и смеясь, то цели путешествия достигли лишь во второй половине дня.
Вопреки пессимистическим прогнозам Дайаны, в реке оставалось еще достаточно воды, и всадники спешились, чтобы напоить уставших лошадей.
— Уф, как жарко! Глядя на Наших коней, мне и самому чертовски захотелось пить, — произнес Алберт.
Промокнув пот большим клетчатым платком, он отвязал от своего седла флягу и сделал из нее порядочный глоток.
— У меня тоже во рту так пересохло, что язык прилипает к нёбу, — призналась Дайана, последовав примеру своего спутника.
Напившись, Алберт прямо в сапогах ступил в воду, измеряя глубину. Замутненный лошадьми поток едва доставал ему до колена.
