Но не тут-то было. Чарилор использовала то крохотное пространство, что еще оставалось между ее челюстями, чтобы впиться зубищами в ладонь, которой я пытался зажать ей рот.
– Ой! – взвыл я от боли.
Стыдно признаться, но я тотчас ослабил хватку. Из руки капала кровь. Тананда схватила Чарилор мертвой хваткой в надежде, что тем самым обездвижит нашу неприятельницу.
Однако Чарилор только вошла в еще больший раж и принялась вслепую размахивать руками и ногами, сыпля ударами направо и налево. Какое-то время я ничего не видел, кроме размытого зеленого пятна. Затем этот водоворот увлек и меня. Комната вращалась с дикой скоростью. Помню только, что я брыкался, кого-то дубасил и даже кусал, но вскоре все снова стало на свои места. Тананда, тяжело дыша, болталась, переброшенная через спинку кресла, а Чарилор тем временем в буквальном смысле вытирала пол, причем в роли швабры выступал ваш покорный слуга.
Гвидо, чью физиономию теперь украшал разноцветный синяк, который наверняка составил бы честь его косметической палитре, лежал лицом вниз, перекинутый через колено Вергетты. Старушка тем временем от всей души лупила приспешника Дона Брюса аки дитя малое по мягкому месту, приговаривая при каждом шлепке:
– Никогда не распускай язык в обществе приличных дам!
И если до того мне не хватало решимости с позором выставить отсюда двух зарвавшихся особ, то теперь этой решимости у меня было более чем предостаточно. Как только они посмели унизить моего друга! Чарилор выпустила шерсть на моей груди, и я смог, пошатываясь, подняться на ноги. И тотчас же поспешил на помощь сестренке – снял ее со спинки кресла, на которой она болталась точно кухонная тряпка.
– Со мной все в порядке, – прохрипела Тананда.
Ее лицо было не менее живописным, чем у Гвидо. И я подумал, что если бы не моя густая шерстка, на мне бы наверняка не осталось ни одного живого места. Тананда несколько мгновений стояла, уцепившись за меня, а потом, пошатываясь, проковыляла в сторону.
– Ты только посмотри, что здесь творится!
Я обвел взглядом жуткий погром, после чего посмотрел на сестру и буркнул:
– Полный бардак, ничего не скажешь.
Вергетта оторвалась от порки Гвидо.
– Вы совершенно правы. Чарилор, так дело не пойдет, – проговорила она и поднялась с места – довольно шустро для такой престарелой особы. – Надо немедленно навести здесь порядок.
– Это точно, – согласилась молодая извергиня.
И с тем же усердием, с каким они только что учинили в нашем салоне разгром, вымогательницы взялись расставлять все по своим местам. Буквально одним взмахом руки старшая извергиня соединила осколки нашего несчастного зеркала, потом подняла с пола и повесила на крючок на стену. Чарилор собрала разбросанные бутылки и баночки, аккуратно расставила их по своим местам на полки и в коробки.
– Нет-нет, не туда, – плакала Тананда, бегая за ней следом. – Эти стояли вон там. Нет-нет, косметику надо вот на ту полку. Пожалуйста. И прошу вас, не перепутайте краску для чешуи с лаком для ногтей! Иначе потом после вас ничего не найдешь!
Впрочем, Чарилор не обращала на ее мольбы ни малейшего внимания, и это при том, что Тананда что было сил лупила ее кулаками по спине. Я подошел к сестренке и обнял за плечи. Она вся тряслась от злости и бессилия.
– Неудивительно, что Венизер не захотел больше пускать эту сладкую парочку в свою лавку, – сказала она с отчаянием.
– Не бери в голову, сестренка, – прошептал я. – Успокойся. Держи себя в руках. Мы почти у цели.
Еле-еле сдержав закипавший в ней гнев, Тананда принялась наблюдать, как наши гостьи постепенно ликвидируют следы погрома, создавая вокруг себя образцовый порядок, какого у нас отродясь не бывало.
– Вот! – произнесла Вергетта, стряхивая с рук невидимую пыль. – Приятно посмотреть. Остается уладить последний вопрос – как нам поступить с недостающей четвертинкой золотого, которую вы задолжали нам за эту неделю.
Наступил тот самый момент. Я весь напрягся. Тананда робко шагнула вперед, униженно заламывая руки.
– Я же вам говорила, у нас таких денег нет. Вы забрали всю нашу выручку до последнего гроша! Нам даже не на что купить себе пропитание!
– Ну-ну, крошка, все не так уж и плохо, – произнесла Вергетта, поднимая пальцем подбородок моей сестренки. – Завтра поешь. А как насчет клиенток, что еще придут к вам после обеда?
Тананда показала ей журнал записи.
– На сегодня у нас больше никто не записан. Откуда нам было знать, что вы к нам пожалуете. И вообще, откровенно говоря, вы распугаете всех наших клиенток.
– Неужели? – спросила Вергетта, изумленно выгибая бровь. – И как же вы тогда намерены вернуть нам должок?
– Может, какой-нибудь услугой? – спросила Тананда с надеждой в голосе. Один лишь я заметил в ее глазах хитрый огонек. – Если вы позволите нам приложить к вам руку… я имею в виду наши самые лучшие косметические процедуры, все, какие у нас есть – эпиляцию, стрижку, маникюр, – вот увидите, вы получите даже больше, чем на эту четверть золотого. Намного, намного больше.
Две извергини посовещались между собой.
– Конечно, это немного экстравагантно, но, с другой стороны, почему бы нет? – задумалась старшая. – Раз в жизни можно рискнуть.
– Это верно, – поддакнула ей Чарилор. – Вон вы как всех других прихорашиваете. Я согласна. – И она уселась в ближайшее к ней, только что отремонтированное ее же стараниями кресло и откинулась на спинку. – Только, пожалуйста, поосторожней. А то я боюсь щекотки.
Я приблизился к ней, растопырив пальцы, и принялся делать извергине массаж головы. Оставалось только надеяться, что ни одна из них не заметит, как дрожат мои руки.
Это заняло чуть больше времени, чем мы первоначально планировали, поскольку никто из нас не мог быстро найти свой инструмент – извергини все переставили на полках, как им вздумается. Тананда, пока наводила маникюр на когти наших необычных клиенток, пока работала пилочкой и покрывала каждый коготь лаком, все время трещала без умолку.
– Золотой цвет чудесно подойдет к вашим глазам, – заверила она их. – Все мои клиентки из числа извергов просто обожают желтый цвет, но этот модный оттенок мы специально бережем для особо дорогих гостей.
Как и все прочие наши клиентки, сидевшие – кто скрючась, кто развалясь – в этом кресле в течение последней пары недель, Вергетта и Чарилор, затаив дыхание, следили в зеркало за тем, как с их внешностью буквально у них на глазах происходят удивительные метаморфозы.
– А теперь, – объявила Тананда, засовывая им между пальцами комочки ваты, чтобы не испортить верхний слой лака, – наш ведущий косметолог мистер Гвидо добавит заключительные штрихи.
У нас с ним на минуту перехватило дыхание. Впрочем, внешне Гвидо оставался довольно спокоен – он знал, что ему предстоит сделать.
