Женщины дружно рассмеялись и стали обмениваться историями о соседях-сплетниках, которые подхватывали всякие слухи быстрее, чем радар подводной лодки обнаруживает наличие поблизости другого судна.
– Когда мы познакомились со Стивом, у него был старый, разбитый фургон. В первый же вечер он привез меня на нем домой, и мы еще около часа сидели возле дома и разговаривали, – вспомнила Салли. – А на следующий день, когда я шла на работу, соседка высунулась в окно и сказала, что парень у меня симпатичный. И тут же поинтересовалась, серьезные ли у нас отношения.
Слушая рассказ Салли о муже и двух замечательных, но очень озорных детях, Эрин сравнила это искреннее повествование о жизни с глотком свежего воздуха. Свой рассказ Салли закончила тем, что Стив собирался стать преподавателем истории искусств, но по финансовым соображениям пошел в бизнес.
– Он доволен своей работой в «Кухулин», – добавила Салли на тот случай, если у Эрин сложилось впечатление, будто Стив с удовольствием бросил бы свою работу и вернулся к занятию искусством. – Он мечтал зарабатывать на жизнь искусством, но мы с ним реалисты. Нам очень нужны были деньги.
– Ну что вы, не оправдывайтесь, – успокоила ее Эрин. – Я два года работала в отделе кадров. Должна сказать, не всем такая работа по душе. Однако и не всем достается счастливый лотерейный билет.
– Ну, тогда я по-настоящему счастлива, – с гордостью заявила Салли. – Я очень люблю свой салон красоты.
Эрин, почувствовав, что объелась, откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на новую подругу.
– Приятно видеть счастливого человека.
Салли пожала плечами:
– Глядя на нас со Стивом, люди почему-то думают, что нам обоим пришлось пройти через жуткие испытания или что у нас было трудное детство, и вот теперь, преодолев все это, мы с ним счастливы. Но это совсем не так. У нас обоих было прекрасное детство, любящие семьи, просто мы любим друг друга и радуемся тому, что у нас есть. – Улыбку на лице Салли сменило серьезное выражение. – Конечно, мы понимаем, что это особый случай. Не у многих так бывает в жизни. И надо ценить то, что имеешь. Как любила говорить моя мама, никогда не знаешь, что тебя ожидает за углом.
Эрин изучающе смотрела на Салли. Какая необычная женщина! Веселая, живая. Женщина с молодым телом и мудрой душой. Казалось, Салли открыла для себя секрет счастья и хочет поделиться им со всеми. И все же, несмотря на ее жажду жизни, в ней ощущалась какая-то слабость и под темными глазами были заметны фиолетовые круги.
– А как у вас с Грегом? Я имею в виду, как вы познакомились? – поинтересовалась Салли.
Эрин расстегнула пуговицу на поясе брюк.
– Сначала скажите мне, пожалуйста, есть ли в этом городе хороший гимнастический зал? – взмолилась Эрин, глядя на свой живот.
– Даже два.
– Завтра же пойду, – клятвенно пообещала Эрин. – Ладно, теперь о том, как я познакомилась с Грегом. Конечно, история не очень романтическая. Он недавно пришел на работу в компанию, где я работала, зашел в мой кабинет и заявил, что не может поладить со своей помощницей, которая много лет проработала с его предшественником. А я говорила вам, что работала в отделе кадров. И до меня дошли слухи, что кто-то из сотрудников пристает к своей помощнице, но она, боясь потерять место, не заявляет на него. Вспомнив об этом, я почему-то решила, что речь как раз идет о Греге.
– Ух ты!
– Вот именно, «ух ты». Я набросилась на него с расспросами, почему это он хочет избавиться от своей помощницы, а когда поняла свою ошибку, было уже поздно, он воспринял все очень серьезно. Потом Грег говорил, что буквально возненавидел меня, решив, будто я хочу выжить его из компании с помощью ложного обвинения.
– Да, как в классическом романе, – вздохнула Салли. – Сначала ненависть, потом любовь.
– Нет, сначала ненависть, а после этого полнейшая растерянность, – поправила ее Эрин. – Я очень переживала, когда поняла свою ошибку. Ведь я практически обвинила его в сексуальном домогательстве. Устроила ему своими вопросами настоящую пытку, стараясь докопаться до истинной причины того, почему он не хочет работать со своей помощницей.
– Но он простил вас?
– После роскошного ужина с лобстерами.
Эрин рассказала о том, как они поженились, как въехали в прекрасную двухэтажную квартиру и как потом в компании возникли трудности, что и привело их в Данмор.
Салли, конечно, обратила внимание на то, что Эрин лишь вскользь упомянула о Дублине, а весь ее рассказ был посвящен жизни в США. Однако Салли ничего не сказала. Похоже, Эрин предпочитала не вспоминать о своей жизни в Ирландии. Салли была идеальной слушательницей, она знала, когда надо задать наводящий вопрос, а когда и сменить тему. Из многолетнего опыта работы в салоне красоты Салли усвоила, что люди рассказывают о себе только тогда, когда сами хотят этого.
– Мне стыдно признаться, но я здесь уже почти неделю, однако никуда еще не отправила свое резюме и даже не позвонила агентам по подбору персонала, телефоны которых мне дали, – закончила Эрин. Для нее было непривычным сидеть без дела. Хуже того, она сейчас испытывала какую-то непонятную тревогу, которая, как она начала подозревать, была связана с ее возвращением домой после стольких лет отсутствия. Теперь, когда она вернулась, снова появилась та боль, которую она ощущала после отъезда из Ирландии.
– Не торопитесь, вы ведь только что приехали. Вам надо сначала обустроиться, – посоветовала Салли, сделав знак официантке, чтобы та принесла счет.
– Но нам ведь надо что-то есть, – напомнила Эрин. – На переезд ушли последние деньги, и мне не по себе оттого, что я не работаю. Все это слишком напоминает мне ситуацию, когда я впервые очутилась в Бостоне без единого цента.
– Успокойтесь, все скоро наладится.
– Будем надеяться. Спасибо за обед, Салли.
– Рада была познакомиться. Но у меня есть условие: мы должны как-нибудь его повторить.
– Договорились.
Глава 6
Спустя три дня, утром в пятницу, в самом начале десятого, Эбби остановила машину перед большим домом в фешенебельном пригородном районе Корка. Она приехала сюда по частному заказу, чтобы заняться наведением порядка в доме. Многие считали, что после успешной карьеры на телевидении Эбби отказалась от частных заказов, но на самом деле это было не так. Хотя на телевидении платили хорошо, это все же были не те огромные деньги, как это представлялось многим. Суммы, о которых говорилось в газетных статьях, посвященных тому, кто сколько зарабатывает, обычно сильно завышались, и чтобы заработать столько, сколько ей приписывали газеты, Эбби надо было продать саму себя и всю свою семью в рабство сроком на десять лет. Успешные телепередачи обеспечивали приличный счет в банке и возможность заработать еще больше, если у передач оставался высокий рейтинг. Однако это вовсе не означало, что Эбби просто приносят домой деньги на блюдечке с голубой каемочкой. Так что частные заказы были ее хлебом с маслом.
