Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
Третий заезд был на 6 фарлонгов.[6]Теперь скоростная лошадь, торопыжка, стала фаворитом. Она на волосок проиграла свой последний заезд на семь фарлонгов, держась впереди весь отрезок и сдав только в последнем рывке. 8-я лошадь финишировала резко. Пришла третьей, в полутора корпусах позади фаворита, замыкая два корпуса на отрезке. Толпа прикинула, что если 8-я не нагнала фаворита на семи фарлонгах, то как, к чертям собачьим, она сможет его нагнать, если фарлонгов будет на один меньше? Толпа всегда уходила домой, продувшись в пух и прах. Лошади, выигравшей заезд на семь фарлонгов, в сегодняшних скачках не было.
– Восьмая лошадь, – сказал я Ви.
– Слишком маленькая дистанция. Не успеет разогнаться, – ответила Ви.
8-я лошадь стояла 6-й на линии и шла как 9.
Я забрал выигрыш с предыдущего заезда, поставил 10 на победителя, на 8-ю лошадь. Если ставишь слишком уж по-крупному, твоя лошадь проиграет. Или сам передумаешь и слезешь со своей лошади. А десять на победителя – славная удобная ставка.
Фаворит выглядел хорошо. Он вышел из ворот первым, прижался к ограде и оторвался на два корпуса. 8-я бежала широко, предпоследней, постепенно тоже приближаясь к ограде. В начале отрезка фаворит по-прежнему смотрелся неплохо. Паренек взялся за 8-ю лошадь, которая теперь шла пятой, широко, дал ей попробовать хлыста. Тут фаворит замельчил шаг. Сделал первую четверть за 22 и 4/5, но и на середине отрезка фора в два корпуса у него по-прежнему оставалась. И тут 8-я лошадь просто пронеслась мимо, с ветерком – и выиграла два с половиной корпуса. Я посмотрел на табло. Там по-прежнему значилось 9 к 1.
Мы вернулись в бар. Ви по-настоящему возлегла на меня всем телом.
Я выиграл три из последних пяти заездов. В те годы заездов было всего восемь вместо девяти. Как бы то ни было, и восьми на один день хватит. Я купил парочку сигар, и мы сели ко мне в машину. Ви приехала сюда на автобусе. Я остановился за квинтой, потом мы поехали ко мне.
12
Ви огляделась.
– И что же такой парень делает в таком месте?
– Об этом меня все девки спрашивают.
– Крысиная дыра у тебя тут.
– Не дает зазнаться.
– Поехали ко мне.
– Поехали.
Мы влезли в машину, и Ви сказала мне, где живет. Мы остановились купить пару больших бифштексов, овощей, фигни для салата, картошки, хлеба и еще выпить.
В вестибюле ее многоквартирного дома висела табличка:
ГРОМКИЙ ШУМ ИЛИ БЕСПОКОЙСТВО ЛЮБОГО РОДА ВОСПРЕЩАЮТСЯ.
ТЕЛЕВИЗОРЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВЫКЛЮЧЕНЫ В 22.00.
ЗДЕСЬ ЖИВУТ РАБОЧИЕ ЛЮДИ.
Большая табличка, красной краской.
– Мне нравится про телевизоры, – сказал я.
Мы поднялись на лифте. У нее действительно была славная квартирка. Я внес пакеты в кухню, нашел два стакана, разлил на двоих.
– Вытаскивай барахло. Я сейчас вернусь.
Я вытащил барахло, разложил его на раковине. Выпил еще. Вернулась Ви. Вся прикинутая. Сережки, высокие каблуки, коротенькая юбка. Нормально выглядит. Коренастая. Но хорошая задница и бедра, груди. Крутая кобылка.
– Здрасьте, – сказал я, – я – приятель Ви. Она сказала, что сейчас вернется. Выпить хотите?
Она рассмеялась, и тут я сграбастал все это большое тело и вправил ей поцелуй. Ее губы холодны были, как алмазы, но на вкус хорошие.
– Я проголодалась, – сказала она. – Давай приготовлю!
– Я тоже проголодался. Я съем тебя!
Она засмеялась. Я коротко поцеловал ее, прихватив за жопу. Потом вышел в переднюю комнату со стаканом в руке, сел, вытянул ноги, вздохнул.
Я мог бы здесь остаться, подумал я, деньги зарабатывать на скачках, а она будет нянчиться со мной в плохие минуты, втирать мне масло в мослы, готовить для меня, разговаривать со мной, ложиться со мною в постель. Конечно, ссоры будут всегда. Такова природа Женщины. Им нравится взаимный обмен грязным бельем, чуточку ора, немного драматизма. Затем – обмен заверениями. У меня обмен заверениями получается неважно.
Я начал улетать. В уме я уже переехал.
У Ви все кипело. Она вышла со своим стаканом, села мне на колени, поцеловала, вложив язык мне в рот. Мой хуй напрягся и уперся ей в твердую задницу. Я сжал ее в горсти. Даже стиснул.
– Я хочу тебе кое-что показать, – сказала она.
– Я знаю, что хочешь, но давай подождем с часик после ужина.
– Ой, я не про это.
Я дотянулся и дал ей языка. Ви слезла с колен.
– Нет, я хочу показать тебе фотографию моей дочери. Она в Детройте с моей мамой. Но приедет сюда осенью в школу.
– Сколько ей?
– Шесть.
– А отец?
– Я развелась с Роем. Сукин сын никуда не годился. Только кирял да играл на скачках.
– О?
Она вынесла фотографию, вложила мне в руку. Я попытался что-нибудь там различить. Фон был темным.
– Слушай, Ви, она очень черная! Черт, у тебя что, соображения не хватило сфотографировать ее на светлом фоне?
– Это у нее от отца. Черный доминирует.
– Ага, оно и видно.
– Это снимала моя мама.
– Я уверен, что у тебя хорошая дочь.
– Да, она правда очень хорошая.
Ви поставила фотографию на место и ушла в кухню.
Вечное фото! Женщины с их фотографиями. Одно и то же, снова и снова. Ви стояла в дверях кухни.
– Не пей слишком много! Ты знаешь, что нам предстоит!
– Не волнуйся, малышка, у меня для тебя кое-что есть. А пока принеси-ка мне выпить! У меня был трудный день. Половину скотча, половину воды.
– Сам себе наливай, крутой нашелся. Я вертанулся в кресле, включил телик.
– Если хочешь еще один хороший день на скачках, женщина, лучше принеси мистеру Крутому выпить. И немедленно!
Ви наконец поставила на мою лошадь в последнем заезде. Ставка была 5/1 на лошадь, которая не показывала приличных результатов уже два года. Я поставил на нее просто потому, что шло 5/1, когда надо было 20. Лошадь выиграла 6 корпусов, без напряга. Они эту крошку нашпиговали от сраки до ноздрей.
Я поднял глаза – из-за плеча у меня тянулась рука со стаканом.
– Спасибо, малышка.
– Да, мой повелитель, – рассмеялась она.
13
В постели передо мной что-то маячило, но сделать с ним я ничего не мог. Лишь пыхтел, пыхтел и пыхтел. Ви была очень терпелива. Я все старался и колбасил, но выпито оказалось слишком много.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
