Ватгиль улыбнулся.
– Я тебя хочу попросить. Когда он проспится, ты это, отправь его домой.
– Это есть вся твоя просьба? Я вздохнул:
– Ватгиль, проводи его домой. Так будет лучше для всех нас.
Эльф встал со своего кресла из резного дуба, подошел ко мне, обнял за плечи.
– Друг мой, для тебя и за тебя я готов сделать все, что угодно, а уж о такой мелочи я даже говорить не хочу!
– Ватгиль, прошу тебя, сделай это точь-в-точь, как я сказал, и, что самое главное, – не ради меня.
– А ради кого же? – удивился вождь.
– Ради безопасности окружающего мира. – У эльфа отвисла челюсть.
В шатер вошел Пинвол и еще пара эльфов, Ватгиль сразу же переключился на вождевский диалект:
– И будет просьба твоя, о тролль, законом для меня. И знай, прошу тебя, что где бы ни был ты, скажи только слово, дай только знак, и я приду к тебе и в радости, и в горе. Тому даю я слово. Слово эльфа и – вождя, и ныне, и присно, и во веки веков… – Самое последнее слово я не разобрал.
По первому снегу я приехал в Мериден. Без всяких происшествий и только с одной остановкой в “Южном Тракте”.
Когда мои лошадки наконец-то остановились у дома Айдо, вокруг царила настоящая зима.
Ильд-Ми с учителем, голые по пояс, упражнялись в прыжках и увертках, когда я вошел на территорию школы. Первое, что сразу бросилось в глаза, так это то, как медленно они двигались и та неподдельная радость, с которой они меня встретили.
За обедом я поделился впечатлениями о свадьбе, выделяя, по настоянию Айдо, те места, где его ученик пользовался умениями, приобретенными в школе.
– Так, значит, Ватгиль вернул свое… – задумчиво протянул старик за чашкой бурды, названной зеленым чаем. – Это хорошо… хорошо… – Учитель долго еще что-то думал, а затем выдал: – Ну, что ж, Лукка. Сегодня ты спишь, а завтра мы начнем.
И началось. До середины зимы Айдо натаскивал меня, как собаку. Мечом драться я так и не научился, а вот боевой топор, шест и лук! Если до этого я мог надеяться только на зоркость и силу (не считая азов, связанных с шестом), то уже через месяц мог спокойно, правда при полном безветрии, всадить одну стрелу в другую, а имея в руках топор и ничего больше, помахаться сразу с несколькими супротивниками.
Драться голыми руками Айдо меня, конечно, пытался учить, но, увы, бесполезно. Мне все как-то не удавались эти прыжки, увертки, хитрые удары. Правда, учитель обнадежил меня, сказав, что “за всего ничего – года так за три-четыре – смог бы слепить из меня приличного бойца, но, имея то, что есть – силу и быстроту, уже сейчас я мог выступать на каком-нибудь юношеском турнире”. Он даже хотел воплотить эту идею в жизнь, но тут за мной приехал мастер Скорпо.
– Рад видеть тебя живым и здоровым, парень! – Колдун, как всегда, криво улыбался. – Надеюсь, ты по мне уже соскучился, хе-хе-хе!
Я готов был поклясться, что маг немного того, на поддаче.
– Ладно, собирай свои манатки. Я быстренько поговорю с Айдо, и в путь. – Глаза мага нездорово блестели. – Нас ждут великие дела.
Ильд-Ми со мной попрощался довольно сухо. За время моего пребывания в обучении я так и не нашел с ним общего языка. Учитель на прощание посетовал, что “вот, все его ученики разбегаются, но он тешится надеждой, что когда-нибудь снова сможет заехать мне пяткой в лоб во время учебного боя”. Ну что здесь можно сказать? Воистину душевный старик! Мне тоже было жаль с ним расставаться!
Когда до Заблудшего Леса оставалось два дня пути, мастер Скорпо, до этого дремавший всю дорогу, проснулся и объявил, что нам надо срочно поворачивать в сторону Уилтавана – столицы Бревтона. Я не стал спорить и повернул. Но опять же, когда до Уилтавана осталось всего полдня тряски, Скорпо снова проснулся и с пеной у рта велел править в обход города на север, пока не доедем до деревушки с названием Ре-пьевый Куст. После дачи указаний маг снова завалился храпеть. На следующий день мы уткнулись в ту самую деревню.
Дело было уже к вечеру. Местные жители встретили нас очень прохладно, лишь увидев Скорпо, не произнеся ни слова, ткнули пальцем в сторону холма за околицей поселения. Я, пожав плечами, повернул повозку в указанную сторону. Оказывается, нас там ждали.
Едва только мы подъехали к подножию холма, как нам навстречу молча вылезла пара северных эльфов с луками наперевес. Складывалось впечатление, что вокруг вообще все заткнулось, онемело. Вон птички и те не поют, даже лошади фыркать перестали. Я решил не нарушать обычая и тоже помолчать, как говорится, хором.
Вот такая, понимаешь, картинка. Эти два блондина стоят молчат, и я, как придурок, тоже… сижу… молчу.
Наверное, именно эта тишина и разбудила Скорпо. Он вылез из-под навеса повозки, продирая глаза и отряхивая с мантии солому, на которой спал.
– О чем задумался, Лукка, неужели о вечном? – попытался сострить волшебник, но, увидев северян, сразу же выпрямился во весь рост и, быстренько распутав шнуровку мантии, показал эльфам татуировку на шее. Те так же молча, но не ослабляя тетиву, опустили луки и расступились, давая дорогу.
– Трогай, Висельник, – прошипел Скорпо. Я дернул вожжи, и лошадки не торопясь покатили повозку по дороге вверх на холм.
– И побыстрее! – рявкнул мне на ухо маг.
От неожиданности и громкости приказа я со всех сил хлопнул вожжами по крупам лошадей.
Повторяю – со всех сил.
Лошади понесли.
Дорога вела прямо на верхушку холма, увенчанную огромной башней. Лошади вынесли нас прямо туда. Всю дорогу наверх мастер Скорпо отчаянно матерился и яростно пытался удержаться на козлах кибитки. Я, в свою очередь, схватившись одной рукой за доску сиденья, а другой ловя пытающегося вылететь за борт колдуна, старался остановить испуганных коней с помощью своего голоса. Я просил по-хорошему, в унисон магу поливал их отборной руганью, подхваченной из лексикона Ватгиля и Дырявого Мешка. Но не то лошади не понимали моего рева, то есть наречия, не то совсем потеряли голову, короче говоря, впереди ясно завиднелись ворота башни, а эти непарнокопытные решили взять эти самые ворота на таран.
– Лукк-кк-каа! – подпрыгивая, проорал Скорпо. – Сделаааай что… – лязг зубов, – нибудддь! Раззооо-бьеемсяяяяяя!
Оценив ситуацию, я решил, что колдун совершенно прав. Улучив момент, – кстати, до ворот оставалось всего ничего, – я перестал хвататься за вываливающегося на ходу колдуна и ухватился за вожжи. Уперевшись ногами в дно повозки, я поднялся и натянул на себя вожжи. Под ногами хрустнуло дерево, передняя пара лошадей вдруг резко встала на дыбы, заваливаясь в сторону. Вторая пара споткнулась о них, тоже встала на дыбы, разрывая на себе сбрую. Разогнанная повозка, споткнувшись об эту кучу, резко остановилась, начала переворачиваться, задирая задние колеса. Зацепившись левой лапой за края проломленной дыры, я буквально воспарил над землей, а затем уточкой нырнул в мешанину конских тел, грив и копыт. С криком совы надо мной пронесся мастер Скорпо. Последнее, что я увидел, были лоскутки его разодранной мантии, развевающиеся по воздуху.
