— Засечены множественные сигналы, — прогремел голос духа машины, живущего в артиллерийской платформе. Он был частью 674-ХU8, и в нем звучали столь знакомые всем техногвардейцам властные нотки. — Векторы приближения подтверждены. Приготовьтесь к высадке в двенадцатый сектор.
Враг, кем бы он ни был, наверное, думал, что подлетает незаметно, что нанесет неожиданный удар. Но дух, контролировавший «Герион», обладал такой же проницательностью, как и его родитель на 674-ХU8. Никто не мог приблизиться к пушке незамеченным. Атакующих встретят готовая к бою армия техногвардейцев и оружейные системы полностью контролирующей ситуацию орбитальной платформы.
Высоко над управляющей палубой другие подразделения техногвардейцев карабкались по загрузочным подъемникам и кранам, подающим снаряды, готовые дорого продать свои жизни, но не допустить проникновения беспорядка на шедевр мысли, каким являлся «Герион».
Артиллерийская платформа класса «Герион» сверкала серебристым бриллиантом на фоне космической черноты, отражая свет планеты Лакония. Сарпедон наблюдал за ней сквозь стекло иллюминатора, покрытого грязью, накопившейся за много лет. Плоть истребителя-бомбардировщика «Разящий молот» содрогалась вокруг командора по мере того, как пилот вел машину к цели.
На корабле, кроме Сарпедона, находились еще девять десантников под командованием сержанта Гивриллиана. Еще одиннадцать истребителей, «Разящих молотов» и «Охотников за скальпами», стремительно, рассыпным строем приближались к «Гериону». Они рассядутся по всему периметру платформы, войдут в нее с двенадцати разных сторон, уже внутри свяжутся друг с другом и установят контроль над оружием. Как только пушка окажется в их руках, у Адептус Механикус не останется другого выбора, кроме как вернуть Копье Души. Затем два крейсера Ордена спокойно подлетят к форту и заберут Испивающих Души с платформы и еще около двух сотен воинов, оставшихся внизу.
— По нам стреляют! — затрещал в передатчике голос пилота-серва.
Сарпедон взглянул на голопроектор, установленный посредине трюма, и увидел, что тревожным красным цветом горит руна подразделения Фоделя.
— Фодель, сообщи детали.
— Массированный лазерный огонь, — сообщил пилот-серв, его голос страшно исказился из-за неожиданных статических помех.
Командор посмотрел сквозь толстое стекло иллюминатора наружу и увидел рубиново-красные лазерные полосы, идущие от платформы, пущенные прямо в сторону серебряных вспышек, наступательных кораблей Испивающих Души.
Несмотря ни на что, несмотря на законы чести, традиции, да просто самую обычную верность общему делу, Адептус Механикус начали сопротивляться. Это должна была быть всего лишь демонстрация силы, молниеносный рейд, бескровный захват артиллерийской платформы, но техножрецы решили ввязаться в драку.
Пока готовилась операция, в душе Сарпедона не переставая копошился червячок сомнения. Те, кто не побоялся обокрасть избранников Императора, просто так не отступятся, они будут сражаться. Он утешал себя мыслью, что человек в здравом уме никогда не поднимет оружие против Испивающих Души, но, похоже, им противостояли безумцы.
В чернильной тьме космоса вдруг разгорелась ослепительная вспышка, и связь с подразделением Фоделя прервалась. В эфире заскрежетали помехи. Луч лазера рассек серебряный кораблик, и тот свалился на быстро приближающуюся платформу. Шесть отличных десантников погибли мгновенно, когда «Охотник за скальпами» развернулся от взрыва, косым крылом задел угол платформы и, кувыркаясь, врезался в стойку опоры. Его разнесло на куски, топливо расплескалось, а обломки разлетелись вокруг механизма, поддерживающего огромный ствол пушки наверху.
Две руны еще горели — десантника из взвода нападения и апотекария. Они зацепились за корпус платформы, спиной к вакууму, посреди озера горящего топлива, наблюдая, как спускаются остальные.
Сарпедон смотрел, как шесть датчиков жизни, поморгав, погасли на командной голопанели.
Первые потери под его командованием.
«Разящий молот» страшно содрогнулся — Гивриллиан и шесть десантников его подразделения зацепились за балки и стойки грузопассажирского отделения корабля. В иллюминаторе уже показались огромная металлическая поверхность артиллерийской платформы и колоссальная туша самой пушки. В ее гигантском жерле могли скрыться все его корабли, а за свою долгую жизнь библиарий видел города меньшие по размеру, чем паутина откатогасителей, теснившихся вокруг основания. Еще три истребителя нырнули вниз, намереваясь сесть на широкую поверхность между антеннами сенсориума и соплами двигателей поворота.
Очевидное предательство Адептус Механикус стоило жизней Испивающих Души, с которыми не мог сравниться ни один техножрец. Каждый десантник знал об этом, как здесь, так и внизу, в звездном форте. Потеря боевых братьев только ожесточит их сердца, хотя сейчас они шептали молитвы Дорну, прося за души погибших.
Сарпедон чувствовал их гнев, ибо он был внутри него, отливаясь в холодную решимость. Это война, все-таки война. Механикусов придется убивать, силой возвращать священную реликвию. Честь требовала, чтобы преступники ответили за свои грехи.
Защитники привели в действие все оборонительные системы, вокруг мелькали ракеты и лучи лазеров. Яркие разряды энергии пронеслись рядом с иллюминатором, когда сервитор истребителя захватил цель и открыл огонь. Сарпедон недоумевал, почему защитники «Гериона» не понимают, что Испивающие Души летят просто установить контроль над платформой. В ином случае они не стали бы атаковать так глупо, в лоб, а облетели бы с другой стороны, взорвали колонны двигателей и склады боеприпасов, и тогда от проклятой пушки осталась бы груда обломков.
В них едва не попали, корабль тряхнуло, десантники попытались удержаться в условиях нулевой гравитации. Впереди замаячила платформа — они стремительно подлетали к огромной металлической поверхности, два истребителя рядом. За воем двигателя Сарпедон слышал свист и треск лазерных зарядов, проносящихся мимо и обжигающих корпус.
Подбили «Разящий молот», ему отрезало одно крыло, корабль под углом обрушился на платформу. Командор не видел взрыва, но еще девять датчиков жизни мигнули и погасли.
Потом пилот-серв резко направил истребитель вниз. Наступала финальная стадия полета, внизу проносились холмы и долины стального пейзажа, над ними, в черноте космоса, огненными цветками распускались ракеты.
Корабль грохнулся прямо на брюхо, пилот использовал столкновение, чтобы замедлить падение, — на «Разящем молоте» плохо работали реверсивные двигатели. Шум стоял ужасный — скрежет металла, который, казалось, никогда не кончится, треск опор. Обшивка корпуса под давлением расползлась, как сдираемая кожа. Пол истребителя выгнулся и прорвался, а плиты корпуса платформы, попавшие под удар, разлетелись в разные стороны, когда отсек затрясся, как будто попав в кулак великана. Сарпедон заглянул в кабину пилота, тот боролся с управлением, вакуумный щит из-за падения раскололся на куски. К тому времени воздух из корабля уже улетучился, а респираторный капюшон серва затуманился от пота.
