Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Я понял, что сейчас произойдет. У меня было ощущение, что действую уже не я - язык взял на себя управление моей волей. Я действительно чувствовал себя лошадью, которая несет в атаку старого опытного кавалериста. Лошади было страшно и хотелось убежать. Но шпоры сидели в ее боках слишком глубоко.
Поэтому я действовал быстро и точно.
Приблизившись к девушке, я наклонился к ней, словно чтобы окликнуть.
Инстинкт заставил меня приоткрыть рот, будто я хотел втянуть воздух; я увидел раковину ее уха совсем близко, и тут произошло нечто странное. Я услышал негромкий щелчок. Моя голова непроизвольно дернулась - и я понял, что дело сделано.
Со стороны, должно быть, это выглядело так: молодой человек решил обратиться к девушке с вопросом, открыл рот, наклонился к ее уху, внезапно чихнул - и, смутившись, пошел сзади, постепенно сбавляя шаг.
Она не обернулась, только нервно повела плечами. На ее шее появилось крохотное розовое пятнышко. Укус был выполнен мастерски - на коже не выступило ни капли крови. Борясь с желанием сесть прямо на тротуар и томно прикрыть глаза, я пошел за ней следом.
Тогда я еще не знал, что впервые укусить человека другого пола - это такое же странное переживание, как впервые поцеловаться. Есть такое библейское выражение - "познать женщину" (на него, я полагаю, намекала известная реприза юмориста Хазанова "у ты какая"). Но к людям оно не относится. Мужчина может в лучшем случае переспать с подругой. А вот познать женщину в состоянии лишь вампир. И это открывает ему глаза на удивительную тайну, которая в полном объеме не знакома никому из людей - хотя каждый знает ровно одну ее половину.
Дело в том, что сосуществование двух полов - это удивительный и смешной казус, невероятно нелепый, но совершенно скрытый от человека. Люди основывают свои мнения о внутренней жизни другого пола на всякой ахинее - почерпнутых из настенного календаря "секретах ее души" или, что гораздо страшнее, "методах манипулирования мужским "сверх-я" в версии журнала "Женщина и Успех". Эта внутренняя жизнь обычно изображается в понятной другому полу терминологии: мужчина описывается как нахрапистая и грубая женщина с волосатым лицом, а женщина - как мужчина-идиот без члена, который плохо водит автомобиль.
На деле мужчины и женщины гораздо дальше друг от друга, чем могут себе представить. Это даже трудно объяснить, насколько они непохожи. Дело здесь, конечно, в гормональном составе красной жидкости.
Можно сказать, что наш мир населяют два вида наркоманов, которые принимают сильнейшие психотропы с очень разным действием. Они видят диаметрально противоположные галлюцинации, но должны проводить время рядом друг с другом. Поэтому за долгие века они не только научились совместно ловить принципиально разный кайф, но и выработали этикет, позволяющий им вести себя так, как если бы они действительно понимали друг друга, хотя одни и те же слова, как правило, значат для них разное.
Могут возразить, что это знает любой транссексуал, который сделал операцию по перемене пола и прошел курс гормональных инъекций. Не совсем так. Транссексуалы меняют свое внутреннее состояние постепенно - это похоже на плавание через океан, за время которого путешественник забывает, кто он и откуда. А вампиры могут переноситься из одного состояния в другое за секунду…
Девушка, которую я укусил, запомнила меня - и я понял, что понравился ей (это было все равно что увидеть свое отражение в наделенном эмоциями зеркале). Сначала я удивился. Потом смутился. А потом мои мысли приняли не вполне порядочный и не до конца контролируемый характер.
Мы повернули на Большую Бронную. Шагая за ней, я бесстыдно рассматривал узлы ее памяти и соображал, как воспользоваться увиденным. Когда мы приблизились к Пушкинской площади, план был готов.
Обогнав ее метров на десять, я остановился, развернулся и пошел ей навстречу с широкой улыбкой на лице. Она с удивлением посмотрела на меня и прошла мимо. Подождав несколько секунд, я повторил маневр - обогнал ее, повернулся навстречу и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ - и снова прошла мимо. Когда я повторил процедуру в третий раз, она остановилась и сказала:
— Ты что-то хочешь?
— Ты меня не узнаешь? - спросил я.
— Нет, - сказала она. - А кто ты?
— Рома.
Я назвал собственное имя, потому что она не помнила, как зовут человека, за которого я решил себя выдать.
— Рома? Какой Рома?
И тут я выложил на стол своего ворованного туза:
— Пансионат "Тихие Азоры". Новый год. Комната с елкой. Где свет не горел. Когда все пошли жечь пиротехнику. Правда не помнишь?
— Ой, - она даже покраснела. - Это был ты?
Я кивнул. Она опустила голову, и мы пошли рядом.
— Я никогда так не напивалась, - сказала она. - Стыдно. Долго не могла в себя прийти.
— А для меня, - соврал я бессовестно, - это одно из лучших воспоминаний жизни. Звучит высокопарно, но так и есть. Я тебе звонил потом. Много раз.
— Куда звонил?
Я назвал номер ее мобильного, изменив последние две цифры с "пятнадцать" на "семнадцать". Она всегда говорила "семнадцать", когда не хотела давать свой настоящий номер, но неловко было отказать: потом всегда можно было сказать, что собеседник ослышался.
— Наизусть помнишь? - удивилась она. - Ты неправильно записал. Там в конце "пятнадцать".
— Вот черт, - сказал я. - Ну почему так всегда бывает… Слушай, может нам отметить встречу?
Остальное было просто.
Сначала мы зашли в кафе на Тверской. Потом в другое кафе, где мне пришлось укусить ее еще раз - уточнить, что именно обсуждать за столом (в этот раз на шее осталась капелька крови). Я говорил только на интересные ей темы и только то, что ей хотелось слышать. Это было нетрудно.
Я ощущал себя Казановой. У меня даже мысли не было, будто я делаю что-то дурное - разница со стандартным мужским поведением заключалась в том, что обычно человеческий самец врет наугад и навскидку, а я знал, что говорить и как. Это было все равно что играть в карты, зная, что на руках у партнера. Шулерство, да. Но ведь люди в таких случаях играют исключительно с целью проиграть друг другу как можно быстрее, по возможности не нарушая правил хорошего тона.
Мы пошли гулять. Я говорил не умолкая. Маршрут нашей прогулки как бы случайно вывел нас к ее дому - сталинской высотке на площади Восстания. Я знал, что у нее никого нет дома. И мы, естественно, пошли "пить чай". Даже самая сложная для меня фаза ухаживания - переход от разговоров к делу, который всегда выходил у меня крайне неловко и угловато - прошла гладко.
Проблема возникла там, где я не мог ее ожидать. Думаю, что без облагораживающего влияния уроков дискурса я не смог бы внятно объяснить, что именно произошло.
Унылый и обыденный акт любви, совершаемый не по взаимному влечению, а по привычке (у людей так оно чаще всего и бывает), всегда напоминал мне наши выборы. После долгого вранья пропихнуть единственного реального кандидата в равнодушную к любым вбросам щель, а потом уверять себя, что это и было то самое, по поводу чего сходит с ума весь свободный мир… Но я знал: когда этот опыт удается (я не про выборы), происходит нечто качественно другое.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
