Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Красный лепесток, первый знак-указатель.
– Нам туда, – сказала Ада.
– Почему?
– Отец так говорил… «Когда не знаешь, куда свернуть, сворачивай налево».
Она соврала на автомате, как раньше врала матери. Скрывать нечего, просто в таком состоянии не хотелось ничего объяснять. Говорить вообще не хотелось. Это было очень знакомое ощущение. Отрешенность, и одновременно – полное участие. Словно накопившийся страх продавил где-то дыру и вылился, оставив пустоту внутри и обостренные чувства снаружи.
Она вошла в такой сильный броун, какого не случалось еще ни разу.
– Хорошо. Ты уже что-то вспоминаешь. Идем. Может, по пути вспомнишь еще.
Слова наставницы пролетали где-то на периферии сознания. Ада уже не слушала. Когда коридор дошел до пересечения с другим, она уверенно свернула туда, где на стене виднелся красный щиток противопожарной системы. Она шла по лабиринту всё быстрее, ловя знак за знаком.
Перегоревшая лампа в конце холла.
Иероглиф «солнце» в надписи на двери.
Тот из двух углов, который теплее на ощупь.
* * *
Они были похожи на «порох», танцующий за стеклом во время отцовской чайной церемонии, когда блестящий змей кипятка взлетает над головами гостей, извивается в разноцветных лазерных сполохах под потолком и распадается каскадом тонких струй, снова скручивается вместе и медленно льется изящной спиралью в большой прозрачный чайник на стойке…
Омар не любил эти фокусы с летучей водой. Наверное, лет пятнадцать назад домашний маглев отца считался оригинальной находкой для чайханы; но кого удивишь в наше время, когда такие трюки выделывает каждая вторая детская игрушка? Что нравилось Омару, так это финальная часть церемонии, медитация. Разглядывать легкое хаотичное кружение чаинок в прозрачном сосуде, и так же спокойно думать о самых разных вещах…
Одна из чаинок вдруг перестала блуждать – и двинулась строго по прямой вниз. Поворот налево на девяносто градусов, и снова по прямой. Сходство с чаем кончилось. Зеленая точка двигалась по коридору на фантомной схеме, что висела перед глазами Омара.
Наблюдать такие картинки он начал с полчаса назад. После того как маркеры вернулись по водопроводу обратно в камеру, описав полный круг, Омар отругал себя и своего искина за бесплодную идею с исследованием канализации и собрался было лечь спать. Но только лишь он растянулся на кушетке, как Шесть-Один преподнес сюрприз: «А вот и люди!»
В темноте закрытых глаз снова вспыхнул план космопорта. От того места, которое они опознали как фильтр, протянулась в сторону новая зеленая нитка: кто-то еще открыл кран. И выпил воды: от нитки отделилась точка-чаинка. Потом еще одна. И еще.
Всего они насчитали шестнадцать человек. Чаинки вертелись в одном помещении, Омар мысленно назвал это «столовой», но вскоре засомневался в таком названии. Помеченные нанозитами люди вяло бродили по помещению, не сталкиваясь, но и не останавливаясь – как будто не знали друг друга и даже не пытались пообщаться. Время от времени одна или две точки быстро выходили из кухни и шли кратчайшим путем в какое-нибудь другое помещение. Возвращались обратно… и снова бродили по «столовой», как заварка в чайнике, куда медленно вливают кипяток.
Дважды такой патруль шел прямо к камере Омара. Он вскакивал с кушетки, сердце начинало бешено колотиться… но оба раза зеленые чаинки проплывали мимо красной изюмины. Через полчаса наблюдений он снова подумал, что всё бесполезно. Лучше и вправду поспать.
– Выключи эту штуку, у меня от нее в глазах рябит.
Фантомный экран померк. Но ненадолго.
– Извини, хозяин, но мне кажется, этот идет к нам.
– Ох… Ну покажи.
Опять коридорная схема. Опять зеленые точки. Все болтаются в «столовой», кроме одной. А та и вправду уже доползла до поворота и…
– Послушай, Шесть-Один, у меня что-то с глазами или они действительно мигают?
– Точно, мигают. Почему-то некоторые хуже ловятся, чем другие. Сейчас посмотрю… А вот, запись в твоем дневнике: «Новые нанни слишком быстро растворяются в желудочном соке. Дать Шайтану задание измерить скорость растворения на выборке наших клиентов». Они растворяются с разной скоростью. Потому не все еще мигают.
– Ну прекрасно. Мало того что мы не получаем с этих нанозитов никакой приличной информации, так они и дохнут на глазах…
– Увы, хозяин, мы не дома. Там могли бы профилировать клиентов по полной программе, с нашими-то сканерами. А здесь всего лишь какая-то левая бытовая сетка.
Зеленая чаинка на плане завернула за угол. Ей оставался один прямой пролет коридора до камеры Омара. А может, пройдет мимо, как и прошлые. Ты не центр вселенной, глупый сын чайханщика! Не иначе как Всевышний наказал тебя за дерзость. Сидел бы в своей Коралловой Горе, вычислял вкусы гостей да наливал им нужного чаю. Кстати…
– Эй! – Омар вскочил. – Если они с разной скоростью растворяются, мы же можем узнать… Ну-ка быстро найди отчет Шайтана с замерами по нашим клиентам! И сравни со скоростью растворения у тех, которых мы тут наблюдаем. Может, будут сходные. А у наших мы знаем профили. У тебя же есть отцовская база из чайханы?
– База есть. Сейчас распакую.
В двери щелкнул замок.
– Да быстрей же!
– Извини, хозяин. Эти молекулярные архиваторы очень хороши в плане объема, но зато время декодирования…
Дверь отъехала. В проеме стоял толстый китаец в форме. Он оглядел камеру и шагнул вперед, чуть повернувшись боком. Омар попятился, увидав в вытянутой руке блестящий акел. Но тут сотрудник космопорта, пройдя за порог, опять развернулся – в левой руке он держал поднос, щедро заваленный пакетиками еды из тех наборов, что дают пассажирам на кораблях. Омар узнал соевые галеты, шоколад, витаминный коктейль и капсулу очень противного на вкус желе с пробиотиками. Там даже был маленький пластиковый контейнер с водой. Неужели чистая? Омар чуть было не бросился на толстяка. Но сдержался: не это сейчас главное.
Несколько лет работы в чайхане научили его, что первый контакт решает многое, особенно в том, что касается вознаграждения для подавальщика. Конечно, у тебя преимущество, если твой искин моментально пробивает и зачитывает тебе пищевой профиль клиента. Но и без этого опытный подавальщик умеет читать посетителя.
Китаец выглядел усталым и больным, лицо как сушеная хурма. Но за это не зацепишься: остальные были с такими же лицами. Наверное, так выглядят все, кто живет в космосе больше года. Голубая форма – стандартная, хотя несвежая. Но опять же, за пределами Земли не очень пошикуешь самоочищающимися воротничками…
Пришедший не собирался давать Омару лишнее время. Он протянул вперед руку с подносом.
Ага, вот оно. Около большого пальца – полустертая татуировка красного цвета. «Серп и Молох». Дядя Фатим очень ругал эту секту; по словам семипалого, эту искусственную ветку ислама раскрутили накануне последней, самой тяжелой американо-китайской битвы за Луну; таким путем спецслужбы Пекина, да покарает Всевышний этих косоглазых неверных, собирались заполучить поддержку арабского мира. Даже священный мусульманский полумесяц они нагло использовали как символ «совместной» борьбы за вожделенный спутник Земли.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
