А еще подсознание постоянно грызла мысль о том, что ее, Кики, кто-то весьма изобретательно подставлял… И надо было непременно выяснить, кто это, прежде чем он попытается сделать следующий шаг.
Она вошла в Интернет, понажимала на кнопки, походила по ссылкам и в разделе «Справки» поисковой системы нашла сайт с адресно-телефонным справочником Москвы. Ради любопытства вбила туда свое имя – и не получила результата.
«Нет тебя, Кики, в городе Москве», – сказала она себе смеясь. Потом сообразила, что квартира и номер телефона зарегистрированы на отца. Она написала его имя и фамилию – и тут же в окошечке выскочил список Арсеньевых Сергеев. Где-то в середине списка Кики без труда нашла свой адрес и номер телефона.
Еще не до конца понимая, что делает, Кики забила в поле «имя»: Матвеев Максим Николаевич. Для более точного результата указала название улицы: Кавказский бульвар. И нажала на кнопку «искать».
Через секунду система вывела единственную строку с точным адресом и номером телефона.
…Нужный ей дом был хорошо виден с дороги, но найти подъезд к нему оказалось не так-то просто. Карта ничем помочь не могла, и Кики несколько раз проскочила нужный поворот.
Наконец она подъехала к дому и заглушила двигатель. Медленно и неторопливо шел снег. Кики вышла из машины, выкурила сигарету – для храбрости – и вошла в подъезд, чувствуя, что окончательно замерзла.
Лифт не работал. Кики долго давила на кнопку, закрывая нос краешком шарфа, – пахло в подъезде отнюдь не французскими духами. Потом плюнула и решила идти пешком.
На пятом этаже она остановилась, осторожно заглянула в общий коридор – нужная ей квартира была именно здесь.
И только теперь Кики струсила.
«Хорошо, ты была так умна и бесподобно сообразительна, выяснила адрес Матвеева. Что делать теперь?»
«Для начала – позвони в квартиру», – насмешливо подсказал внутренний голос.
Квартира была опечатана. Кики долго смотрела на бумажку, прилепленную к двери, будто пыталась понять заключенный в той бумажке глубокий смысл. Потом до нее дошло, что если квартира опечатана, значит, там определенно никто не живет.
Внутренний голос мысленно зааплодировал ее уму и проницательности. Кики оборвала его гнусные издевки и решительно позвонила в соседнюю квартиру. К двери долго никто не подходил, и Кики уже решила попытать счастья у других соседей, как вдруг загремели замки и на пороге появилась девушка с упитанным, чрезвычайно энергичным младенцем на руках.
– Добрый день, – сказала Кики поспешно.
– Добрый. – Девушка смотрела на нее, ожидая объяснений. Так и не дождавшись, она уточнила: – Что вам нужно?
– Да я, собственно… – Кики запнулась. А что она, собственно, хотела? Никакого толкового плана у нее не было, ни единой домашней заготовки. Что говорить? О чем спрашивать?
В глубине души она надеялась, что случится какое-нибудь чудо и соседи, слившись в едином дружном порыве, расскажут ей всю подноготную Максима Матвеева. Но не тут-то было. Кики не предусмотрела, что открыть дверь ей может такая вот молодая мамочка с неприязненным взглядом, которая и не захочет разговаривать с незнакомкой. Счастье, что вообще открыла!
– Э-э-э… вы знаете, я хотела спросить… В сорок второй квартире кто живет?
– А зачем вам?
– Дело в том, что я хотела встретиться с Максимом, а он дверь не открывает, и бумажка какая-то приклеена… – Кики импровизировала на ходу. Тут же сложилась история о нехорошем парне, который бросил ее, Кики, пропал безо всяких объяснений, и теперь она жаждет найти его и посмотреть в его наглые, лживые глаза.
Легенда, без сомнения, бредовая, но другого способа разузнать что-нибудь об этом человеке не было. Друзья, враги, девушки, родители… Любая информация, лишь бы не плутать вот так в темных лабиринтах, не имея ни единой путеводной ниточки!
– Конечно, не открывает. Максима тут уже второй год не видно. С прошлого августа.
– Да вы что! – Кики ахнула, весьма натурально изобразив изумление. – Как – не видно? А где же он?
– Я тоже хотела бы знать, – хмыкнула девица и посторонилась. – Да вы зайдите, а то сквозняк, ребенка застудим. Так вы знаете Максима?
Кики кивнула и начала нести всякую ересь про безумную влюбленность, и жестокое сердце Матвеева, и про то, что он уже много времени просто не отвечает на телефонные звонки. Девица слушала с неподдельным интересом – даже рот приоткрыла. В ее глазах промелькнуло сочувствие.
– Понятно. Нет, девушка, ничем не могу помочь, Максим как в воду канул, полтора года никто его не видел. А вчера менты пришли, квартиру опечатали. Меня не было, я с ребенком в магазин ходила. Они соседскую бабку расспрашивали, фотографию показывали.
– А что они ей сказали?
– Ничего. Спросили только, что ей известно о хозяине квартиры. А нам давно уже ничего не известно.
– Но как же так? Неужели человек пропал и никто не побеспокоился об этом? В розыск подавали?
– А кому это нужно? – Девушка махнула рукой. – Жил он один, ни с кем не общался, то из дома не выходил неделями, то вообще не появлялся несколько дней подряд. Очень надо за таким типом присматривать! Как будто мне своих проблем мало.
И она с сомнением взглянула на Кики, словно говоря: «А ты куда смотрела, девочка, когда твой парень столько времени не объявлялся?»
– Значит, Максим жил один? – уточнила Кики.
– Он был не женат. Какие-то девицы появлялись, но очень редко, да и не припомню, чтобы кого-то из них я видела больше одного раза. Так, случайные знакомые на одну ночь… Ой, ты уж прости…
Она внезапно перешла на ты, и Кики решила, что так в самом деле будет лучше. Она судорожно думала, о чем бы еще расспросить нежданную свидетельницу.
О том, что Матвеев где-то пропадал в течение полутора лет, она узнала, но эта информация ничего не стоила. По крайней мере почти ничего не проясняла в запутанной мозаике тайн и загадок.
– Расскажи мне о нем, – попросила Кики. – Мы мало общались, но я успела привязаться к нему. Он был такой… замечательный…
В этом месте следовало пустить слезу, но актерский талант Кики так далеко не заходил. Максимум, на что хватило Кики, – выдумать идиотскую историю и пытаться придерживаться этой легенды.
– Замечательный? – Девушка подняла бровь. – Э-э-э… Прости, как тебя зовут?
– Карина, – ляпнула Кики первое пришедшее в голову имя. Инстинкт подсказал ей, что лучше не светиться, мало ли куда заведет ее эта нелепая история.
– А я Даша. Может, мы на кухню пройдем? Я смотрю, ты человек приличный.
Убийственная логика! Если бы все воры выглядели как воры, а все убийцы как убийцы, милиция могла бы спокойно отдыхать.
«Да, убийцы… Стас, Жанна, неужели кто-то из вас?.. О черт, это невозможно, это было бы слишком несправедливо!»
