Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
– Хорошо, – сказал Рыдник, – принеси мне план.
Сергей Якушев провел в здании еще около часа. Тысячу долларов, которую отдали менты, наружка поделила между собой. Для них это были большие деньги. Якушев дал группе инструкции на завтра и покинул здание к девяти.
Когда он выходил на улицу, невысокий черноволосый водитель, сидевший за рулем припаркованного в ста метрах «мицубиси», встрепенулся и взялся за фотоаппарат. Мощная цейссовская оптика легко запечатлела старшего оперуполномоченного ФСБ Сергея Якушева на выходе из здания, так же, как три часа назад тот же водитель запечатлел белобрысого Серегу в компании с Висханом и Мишей Бонсаем.
* * *
Руслан Касаев беседовал в своем офисе с представителями Духовного Управления мусульман Дальнего Востока, когда раздался звонок по селектору:
– Руслан Абусалимович, к вам директор фирмы «Вартан». Александр Викторович Колокольцев. Договор мы подготовили, как вы велели.
Секретарша имела строгую инструкцию. Если с Русланом сидели русские, она должна была говорить «Руслан Александрович». Если это были мусульмане, то она должна была говорить «Руслан Абусалимович». Корейцы, японцы и американцы приравнивались к русским.
– Заведите его в переговорную.
Руслан встал и поклонился собеседникам. Это были птички невысокого полета, и вдобавок они выстроили себе четырехэтажный офис за двухэтажной мечетью.
– Я на пять минут, – сказал он.
В переговорной от столов пахло свежим пластиком, и ровной мухой жужжал кондиционер. Халид сидел лицом к двери, расставив крепкие длинные ноги в заляпанных кроссовках. Руслан с неудовольствием заметил, что по полу тянулась цепочка следов. Руслан, не здороваясь, сел в соседнее кресло. В руках у него был договор субподряда.
– Почему ты отослал Висхана? – голос Халида был холоден и насторожен.
– Я уже объяснил ему. Этого потребовал Рыдник. Нечего было ствол держать, как в горах. Я бы на месте Висхана убирался куда подальше.
– Уже поздно. У него отобрали паспорт. А человек, который предложил ему помощь, работает на ФСБ. Ты меня сдал?
– Если бы ты думал, что я тебя сдал, ты бы застрелил меня раньше, чем я вошел.
– О чем ты вчера тер с Рыдником?
Руслан помолчал.
– Он отобрал у меня терминал. Ты понял? Приехал Андриенко, а отобрал Рыдник. А на сдачу прихватил твоего Висхана.
Руслан внезапно вскочил, так, что договор вспорхнул со стола и листы его разлетелись по комнате.
– Господи, до чего же вы мне все надоели! Почему я не могу спокойно работать? А? Почему?
– Почему ты не можешь спокойно работать? Можешь. Разве тебя кто обижает? Скажи, и перестанет обижать. У тебя вот партнер был? Аяз был, да? Аяз Алиев? Нехороший человек. Обижал тебя. Больше не обижает.
Руслан молчал. В 99-м, когда с него очередной раз попросили на газават хоть полфиника, Руслан дал очень мало. Сослался на своего партнера по таможенному бизнесу, коммерсанта Аяза Алиева. Сказал, что все деньги от бизнеса забирает Алиев.
Через три недели азербайджанца Алиева расстреляли в подъезде. Руслан не хотел гибели Алиева. Он просто хотел отвертеться от людей Халида. А они пришли после убийства и попросили денег за услугу.
– Не бери себе в друзья неверных, – сказал Хасаев, – или не надейся на помощь Аллаха. Ты забыл об этом и взял в друзья Рыдника. И теперь ты думаешь, что у тебя нет выхода. Если ты меня сдашь, Рыдник воспользуется этим, чтобы отобрать твой бизнес. А если сделаешь, как я скажу, ты окажешься крайним, когда начнется разбор полетов. Так?
Халид Хасаев сидел перед братом, совершенно неузнаваемый, поседевший и постаревший, поменявший все свои привычки, кроме привычки убивать, и Руслан понимал, что он обречен. Прежним Халидом нельзя было управлять с помощью страха, но им было легко управлять с помощью денег. Для нового Халида деньги были лишь способом обеспечить то, чего любой нормальный человек и даром-то не пожелает – быструю, а возможно и мучительную, смерть.
Отношение Халида к Руслану и к русским, конечно, было разное. Все-таки Руслан был брат, а русские были бараны. Но пытаться объяснить Халиду что-то насчет ценности человеческой жизни, хотя бы жизни чеченца, было все равно что пытаться объяснить биологу в лаборатории ценность жизни подопытной мыши. Биолог бы тут же согласился. «Конечно, – сказал бы он, разделывая очередной экземпляр на пробирном стекле, – во-первых, тысяча мышей стоит две тысячи долларов, а во-вторых, вы знаете, сколько денег мы затратили, прививая ей этот вирус?»
Халид, усмехаясь, встал. Поддел носком кроссовки вертящееся кресло, так, что оно подпрыгнуло и отлетело к стене.
– И это ты называешь бизнес, Руслан? Казино-мазино? Пленки с компроматом? Терминалы, которые тают, как шоколадка в руках, едва на них подует прокуратура? Ты живешь как морской еж, которого берет со дна любой ныряльщик. Так вот – я готов предложить тебе бизнес. Настоящий. С доходом в десять тысяч процентов на каждый вложенный бакс. И если ты сделаешь, как я скажу, тебя никто никогда не тронет.
* * *
Четвертого человека, приехавшего в Кесарев вместе с Халидом, звали Маирбек.
Маирбек происходил из уважаемого кумыкского рода и был национальной гордостью соседней с Чечней республики: в двадцать лет Маирбек стал чемпионом мира по джиу-джитсу. К двадцати пяти у Маирбека был огромный дом в самом центре столицы республики, красавица-жена и два двухлетних близнеца: Саид и Умар.
Маирбеку было двадцать шесть, когда его старший брат, уважаемый в республике человек, по имени Сагит, заплатил пятьсот тысяч долларов за должность министра сельского хозяйства республики.
К несчастью, спустя три месяца еще один уважаемый в республике человек, и вдобавок даргинец, а не кумык, заплатил президенту семьсот тысяч долларов за ту же должность. Новый претендент на должность министра спросил, как быть с Сагитом, президент ответил:
– А это твоя проблема.
Новый претендент разрешил проблему весьма просто, всадив противотанковую гранату точно в створ бронированных листов сагитовского «Мерседеса». «Мерс» сгорел, как свечка.
После смерти брата Маирбек, спешно прервав свое выступление на чемпионате мира, прилетел в столицу республики и объяснил ее президенту, что министром сельского хозяйства будет он: имущество должно оставаться в семье.
– Моего брата убили из-за этой должности, – сказал Маирбек, – если ее получу я, я буду считать виновным одного человека, а если ее получит убийца, я буду считать виновными двух.
Президент республики не хотел, чтобы Маирбек считал его причастным к гибели брата, но и назначать его министром сельского хозяйства президенту было тоже неохота. Поэтому он предложил Маирбеку любую другую должность на выбор.
– Тогда министром финансов, – сказал Маирбек.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
