Эвья тихо хихикнула, но быстро посерьёзнела.
В допросную, минуя вежливость и воспитание, Рьен зашёл первым и сразу же сел за стол напротив Иххо, предоставив своим спутницам самим решать, где и как располагаться. Достал из свёртка папку и остро глянул на девушку. А она держалась уверенно и упрямо готовилась отстаивать своё мнение.
–Начнём,– Рьен достал из папки бумагу с колдовской печатью и положил на стол.– Ознакомься.
Иххо глянула на неё искоса и поджала губы.
–Твоего отца никто не увольнял,– он внимательно наблюдал за реакцией девушки.– Он ушёл сам и со скандалом. Всего лишь за то, что его посмели понизить в должности. В основном за постоянные опоздания и пьянство на рабочем месте.
На стол лёг второй подтверждающий документ.
–Чего вы хотите?– взъерошилась Иххо.– Говорите прямо!
Рьен откинулся на спинку стула:
–Хорошо. Тогда сейчас будет то, что моя дочь называет «опять ваши противные и скучные взрослые поучения!» Я хочу, чтобы ты признала: реального повода мстить и убивать Эвью Ру у тебя не было. Потому что в смерти твоего отца виноват лишь он сам. Он покончил с собой, потому что был слаб духом. Потому что сначала поддался слабости, потом не смог вовремя её победить, а после лишь ею и питался. Не любовью к семье, а любовью к своим слабостям и себе слабому.
Взгляд Иххо стал прищуренным, тёмным, опасным, но Рьен предупреждению не внял, спокойно продолжая:
–А сейчас я буду говорить не как сыскник, а как сын, чей отец сгинул по той же самой причине, что и твой – поддавшись слабости. Правда, не сам, а по случайности, но слабость у наших с тобой отцов была одна и та же. И каждый раз, оглядываясь назад, я нахожу в себе потребность учиться у отца быть сильным – на его примере. А получается иначе. Иногда, Иххо, сильным становишься не равняясь на кого-то, а наоборот – отказываясь быть таким. У меня это получилось. И у тебя получится. Осталось лишь избавиться от желания покончить с собой, особенно таким глупым способом.
И, покопавшись в свёртке, он вытащил оттуда наволочку, расстелил её на столе и показал на пару тёмных пятнышек:
–Это кровь, Иххо. Кровь живого человека. И мой колдун быстро выяснил, что наследил ею чужой для дома Ру человек. Понимаешь? Это не кровь Эвьи, да и не твоя. Убийца, пару дней назад воспользовавшись «гостевыми» брошами и разведав обстановку, пришёл убивать. Или от напряжения в руках, или по иной причине, но ранки вскрылись. А теперь ответь: ты готова к казни за чужое преступление?
Девушка покраснела, поджала дрожащие губы, спрятала глаза. Рьен её не торопил – свернул наволочку, собрал бумаги и достал из папки чистый лист, перо и склянку с колдовскими чернилами.
–Что вам рассказать?– хрипло спросила Иххо.
–Всё, что запомнила,– Рьен проколол пером склянку.– Даже если тебе что-то показалось непонятным или странным, говори. Мы не все чужие законы понимаем, но традиции уважаем. И нам позволено в некоторых случаях смягчать или снимать обвинение, если человек из-за своих традиций не мог поступить иначе. У тебя есть шанс выпутаться из этой истории без последствий.
Она кивнула и сипло, сбивчиво заговорила:
–Я собиралась… я давно собиралась. Долго готовилась… но всё откладывала. То работы много, то… А в этот день… В этот день после обеда я… папин голос услышала. «Сегодня,– шептал он,– сделай это сегодня. Сразу после девяти». И я подумала… Он слабый был, вы правы, мастер, но зато нюх у него… Он всегда чуял подставы, неприятности, хорошие сделки… И если бы чаще слушал себя, а не настойку в себе… В общем, я решилась. Он никогда не советовал плохого. Никогда. Понимаете, никто не видел во мне музыканта, все наставники твердили, что ни слуха у меня, ни голоса. А папа верил. И нашёл того, кто раскрыл мой талант и взялся учить. В общем…
Иххо перевела дух и продолжила уже твёрже:
–Дверь была открыта – это правда. Я услышала скрип ключа, едва подошла. А потом – возня, крик… Забежала в комнату… а там папа. Отскочил от кровати и пропал в стене – в той, которая с полками. И хозяйка… уже мёртвая. Вот и всё, мастер.
–Как он выглядел – твой отец?– Рьен поднял голову от записей.– Ты лицо видела?
–Нет, только тёмную фигуру папиного роста,– качнула головой девушка.– Но ведь люди в стенах исчезать не умеют. И дверь мне кто-то открыл. И то, что он просил сделать всё сегодня… Я подумала, что должна была прийти, чтобы папа всё сделал за меня, раз никак не решусь, чтобы я только деньги забрала. А я так испугалась…
–А что ты знаешь о врождённом даре островитян?– осторожно, пользуясь паузой, спросила матушка.– Пузырёк с прахом с собой носишь?
Иххо расстегнула ворот платья и показала пузырёк:
–Ношу. Мама подарила, когда я была совсем маленькой. И сказала, что если я попаду в беду, мёртвая семья всегда придёт мне на помощь. Вот я и подумала… что папа помог.
–И ведь он действительно помог,– заметил Рьен.– Вы вспугнули убийцу. Он едва успел подменить то, зачем пришёл и из-за чего убил, но при этом сильно наследил. Брошь «гостевую», правда, утащил… Но моему колдуну и этих капель хватит, чтобы взять след и найти.
Он и это быстро записал, а потом протянул лист и перо Иххо:
–Прочитай. Дополни, если есть чем. И подпиши.
–И вы меня освободите?– не поверила она.
–Не сегодня,– Рьен улыбнулся.– Слуги, конечно, рассказали журналистам, кто убил. Пока тебе лучше остаться в тюрьме. И убийца спокоен и не знает, что его ищут, и до тебя не доберутся. И убийца – как до свидетеля, и те, кто зол из-за смерти Эвьи. Её очень любили.
–Знаю,– опустила глаза Иххо.– Она хорошая была. Я оттого и… не могла никак.
–Дуры мы обе…– прошептала Эвья и требовательно посмотрела на матушку Шанэ:– Ты же её не бросишь?
–Конечно, нет,– немедленно пообещала матушка и посмотрела на настороженную Иххо:– Сейчас она здесь. Эвья. И требует, чтобы я о тебе позаботилась. Когда тебя отпустят, приходи, дочка. Чайная на Третьем острове. В любое время,– и туманно добавила:– Ты поймёшь, зачем.
Девушка кивнула и уткнулась в записи. Быстро прочитала и застенчиво заметила:
–Одних моих рассказов об островном колдовстве же мало будет… И вы совсем не указали, что я…
–Мы нашли ещё пятерых колдунов в Семиречье,– перебил Рьен и, глянув на матушку Шанэ, поправился:– Шестерых. И ещё поищем. Десяти подтверждений, думаю, хватит, чтобы снять с тебя обвинения. Шла по своим служебным делам по коридору, услышала шум и крик… Об остальном говорить необязательно. Если бы ты хотела убить – давно бы убила. А ты не хотела. И мы за молодость и глупость не казним. Вопросы?
Иххо молча подписала признание.
–Спасибо,– искренне поблагодарил Рьен.– И всё на сегодня.
Однако когда они вышли из допросной, Эвья вдруг сказала:
–Врёт он про кровь. Спроси, Шанэ. Иначе зачем так на девочку давить? Следов крови хватило бы, чтобы заняться поисками и без её признания. Если бы они были.
