внутренняя кошка снова зашипела и рванулась на свободу, желая схватить суку. И Мила не сомневалась, что её кошка справится со своим врагом. Шакалиха была права, когда использовала оружие и нападала на расстоянии. Вид Милы не сражался честно или легко, и их внутреннее кошачье начало было определённо беспощадным. Они могли быть лишь немного крупнее домашней кошки, но они также были, фунт за фунтом, одной из самых сильных пород перевёртышей. И они всегда целились в лицо.
— Ты классная девчонка, — заметила шакалиха.
— Чего ты хочешь? — спросила Мила ровным голосом, когда адреналин пронзил её, подготавливая, обостряя и без того острые чувства.
— Ничего. Я здесь только для того, чтобы…
Мила схватила отдельно стоящую лампу и, крутанувшись, взмахнула ею. Металлическое основание ударило шакала по руке с такой силой, что небольшая вибрация пробежала по кости руки Милы. Охренеть. Пистолет с лязгом упал на деревянный пол.
Прежде чем шакалиха успела нырнуть за оружием, Мила ударила сучку основанием лампы в грудь, отчего та отшатнулась назад. Затем, со страшной скоростью, Мила перекинулась.
В полной ярости маленькая кошечка вылетела из кучи одежды и обхватила голову шакалихи. Рыча и шипя, кошка разодрала ей лицо острыми, как бритва, клыками и когтями. Почувствовала вкус крови. Удовлетворённо зарычала. Приветствовала прилив адреналина, намереваясь отомстить.
Крики ярости и боли шакалихи были приглушены густой кошачьей шерстью. Никто не придёт на помощь незваному гостю. Никто не будет вмешиваться.
Шакалиха покачала головой, спотыкаясь о комнату, ничего не видя. Она изо всех сил потянула кошку за тело. Кошка не отпустила её. Нет. Она вонзила свои клыки и когти глубже, отказываясь отдавать свой приз. Отказываясь проявлять жалость.
Шакалиха нанесла быстрый и жестокий ответный удар. Нанесла кошке сильные удары по голове, бокам и позвоночнику. Вцепилась когтями в морду, лапы и бока.
Кошка проигнорировала боль. Запах её собственной крови смешался с запахами крови шакала и страха, и это только привело кошку в ещё большее бешенство. Она вырвала ещё несколько полосок из лица самки. Порезала губы, веки и лоб. Укусила за нос и по бокам лица. Безжалостно разорвала столько кожи и мышц, до каких смогла дотянуться.
Даже сквозь шум крови, бьющейся в ушах, кошка слышала удовлетворяющие звуки криков шакала, раздираемой плоти и…
Что-то твёрдое и увесистое ударило кошку по голове. Стекло разбилось. Вода залила её мех.
Раненая и слегка ошеломлённая, кошка ослабила хватку на самке. Шакалиха воспользовалась этим и глубоко вонзила когти в бока кошки, когда она, наконец, оторвала кошку от своего лица. Взвизгнув, шакалиха швырнула маленькую кошечку через всю комнату.
Кошка перевернулась в воздухе и приземлилась на лапы возле комода, тяжело дыша и рыча. Готовая и рвущаяся снова наброситься.
Женщина зарычала на неё в ответ, глаза горели яростью, когда она двинулась к пистолету.
— Ты, нахрен, сумасшедшая…
Кошка снова набросилась на самку.
***
Наконец-то отделавшись от Шарлин, которая была несколько взбешена его настойчивостью, чтобы она перестала вмешиваться, Доминик направился прямиком в гримёрную, чтобы разыскать Милу. Он толкнул дверь… как раз вовремя, чтобы увидеть, как в воздухе промелькнуло серебристое пятно и вцепилось в голову женщины. Он быстро понял, что это кошка Милы. Она свирепо вцепилась в лицо женщины и содрала ей скальп. Что, чёрт возьми, здесь произошло?
Разинув рот от шока, Доминик наблюдал, как женщина, ослеплённая всей этой шерстью и, без сомнения, дезориентированная весом кошки, шаталась повсюду, нанося удары руками, пощёчинами и царапая нападавшего. Кошка проигнорировала её. У неё была мёртвая хватка на этой женщине, и она не отпускала. Нет. Рыча, кошка просто продолжала терзать своего врага своими острыми когтями и клыками.
Запахи крови, ярости, страха и шакала врезались в его организм, и шок Доминика быстро сменился той же яростью, которая заставила его волка издать гортанный рык. Не имело значения, что кошка доминировала в драке, Доминик все ещё хотел влепить пощёчину маленькой сучке, которая посмела причинить ей вред. Она была в крови.
Мила не стала бы затевать драку — её вид следовал принципу — живи и дай жить другим. Нет, рыжая, должно быть, затеяла драку с ней. Он почувствовал какое-то мрачное удовлетворение, зная, что шакалиха, без сомнения, сильно сожалеет об этом.
Он хотел вмешаться и помочь кошке, но, в общем, ей это было не нужно. И в любом случае было бы самоубийством встать между двумя дерущимися женщинами-перевёртышами. Они так же легко набросились бы на вас, оскорблённые вашей верой в то, что им нужна какая-либо помощь.
Не в силах сделать ничего, кроме как стоять там и предлагать кошке свою молчаливую поддержку, Доминик стиснул зубы. Пятна крови на шерсти кошки беспокоили его, особенно потому, что он понятия не имел, сколько в ней крови и насколько серьёзны её травмы.
Он достал свой мобильный телефон и набрал номер бета-самки стаи Меркурия. Алли работала в баре сегодня вечером, и как Провидица, она могла исцелять физические раны.
Она ответила на четвёртом гудке, но он не стал утруждать себя приветствиями.
— Алли, ты нужна мне в гримёрке.
Он так же быстро закончил разговор и убрал телефон в карман, желая оставить руки свободными на случай, если он понадобится маленькой кошечке. В тот момент ей, казалось, все ещё не требовалась помощь. Было немного сюрреалистично видеть, как такое маленькое и пушистое существо ведёт себя как… ну, вот так.
Он заметил пистолет и выругался. Он поднял его, и да, от него пахло шакалом. Ярость снова захлестнула его, и он сделал тщательно контролируемый вдох.
Удивило ли его, что Мила, очевидно, не позволила оружию помешать ей защищаться? Нет. Точно так же, как его не удивило, что она, очевидно, застала шакалиху врасплох. Он многое узнал о роде Милы от Мэдисон. С манулами не было никаких предупреждений. Никаких поз или шипения. Они просто нанесли удар — безразлично, столкнулись ли они с кем-то, кто был сильнее, крупнее, вооружён или даже входил в группу. Нет, им было абсолютно наплевать.
Он услышал шаги как раз перед тем, как Алли, Джесси и Харли ввалились в комнату.
