пронеслись в такси между серыми скалами небоскребов и вышли у дома Сильвы. Высокий забор окружал жилье миллиардера. Дом казался безлюдным.
Воздухоплаватели остановились у решетчатых ворот, за которыми высился памятник — рыцарь на коне. Сид нажал кнопку звонка.
Каменный всадник вдруг поднял забрало и сказал:
— Я вас слушаю!
— Мы к мистеру Сильве, — сообщил Коля.
— Цель вашего визита?
— Бой с Джо Литлфу!
Рыцарь открыл дверцу на шее коня, достал телефон куда-то позвонил. Затем он поставил телефон на место принял прежнюю позу и замер. Половинки ворот начали расходиться, и воздухоплаватели вошли во дворик. Пройдя по дорожке, выложенной плитками, они остановились у бронированной двери, на которой была надпись: «Положить на землю все металлические предметы!»
Коля вынул из кармана отвертку и два шурупа. Сид выложил мелочь и ложку, которая почему-то оказала при нем.
Дверь открылась. Они очутились в гостиной. Вокруг не было ни души. Неожиданно из-за портьер выскочил огромный дог, строго посмотрел на гостей и обнюхал их.
— Оружие ищет, — шепнул Сид.
Пес кивнул головой, приглашая следовать за ним. Они прошли длинным узким коридором, поднялись по лестнице и очутились перед стальной дверью. Дверь неслышно поползла вверх. Коля и Сид шагнули в кабинет, следом шмыгнул дог, и вход опять закрыла сталь. Собака села перед портретом пожилого мужчины. Художник изобразил его сидящим в кресле в натуральную величину. На лице у мужчины было брезгливое выражение, на пальцах перстни. Глаза его в упор смотрели на гостей. Редькин поежился. Судя по всему, это и был Амадей Сильва.
Воздухоплаватели скучали в креслах, поглядывали на собаку, которая, конечно же, знала, где ее хозяин, молчала.
Дог сидел под портретом, равнодушно высунув язык. Внезапно человек, изображенный на холсте, шевельнулся, встал с кресла и шагнул к пораженным гостям.
— Амадей Сильва! — произнес он, любуясь растерянными лицами визитеров.
— Николай Редькин! — представился Коля, приходя в себя. — Мой боксер согласен встретиться на ринге с Джо Литлфу.
— Не слишком ли вы молоды, мальчик, — удивился Сильва, — для деловых отношений?
— Не надо про возраст, — Коля поморщился. — Нам нужны деньги. У вас они есть.
Миллиардер внимательно посмотрел на юного бизнесмена и усмехнулся.
— Вам известны мои условия? — спросил он. — Если боксер не выстоит против Литлфу два раунда, он не получит ни гроша!
— Известно, — подтвердил Коля.
— Но это еще не все. В случае, если боксер в последний момент струсит или по каким-то другим причинам не явится на ринг, он должен будет найти себе замену или возместить убытки, связанные со срывом матча.
— Всего два условия? — небрежно спросил Редькин.
— Вам недостаточно?
Редькин улыбнулся, наклонился к уху Сида и произнес абракадабру: — Экес, мекес, альмавиро, гугри, бешбармак.
Сид покорно кивнул головой.
— А теперь выслушайте наше условие! — сухо объявил Коля. — Миллион флуидоров, если мы выстоим четыре раунда!
Амадей Сильва вздрогнул. Глаза его сузились. Он задумался. На сумасшедших эти люди непохожи. Судя по произношению, какие-то приезжие. Мечтают разбогатеть. Но какова наглость! Четыре раунда против Джо — это же немыслимо! И все же что-то в них есть такое… Надо держать ухо востро. Отказываться от их услуг, пожалуй, не стоит. Уже два года Литлфу бездействует. Никто не хочет с ним драться, боясь его ударов. Джо перестал приносить доход. Это нехорошо. Придется согласиться. Четыре payнда этот парень, конечно, не выдержит. Два тоже не должен. Толстоват. Малоподвижен. Но рекламу ему сделать можно…
— Я принимаю ваше условие! — произнес, наконец хозяин кабинета. — Бой состоится через неделю в зале «Кайман». Кстати, как зовут вашего боксера? Какие у него победы?
— Сид Джейрано — абсолютный чемпион Мармеладового архипелага, — не моргнув, сообщил Редькин, подумал и добавил: — Не дай вам бог встретиться с ним в темном переулке.
— Понятно, — кивнул Сильва, подозрительно на Сида.
«Абсолютный чемпион архипелага» сидел с идиотским выражением лица и время от времени открывал рот, будто порывался что-то сказать. Но говорить ему, по сценарию Редькина, запрещалось.
— Что это он у вас? — удивился Амадей.
— Дефективный, — вздохнул Редькин, — сила есть — ума не надо.
Сильва поежился и, на всякий случай, притянул к себе дога.
— Прежде чем расстаться, — сказал миллиардер, — позвольте узнать, где вы остановились?
— Отель «Колумбия», — ответил Коля.
Он видел этот отель, когда они ехали в такси.
— В день матча за вами будет прислана машина.
Сильва встал, давая понять, что аудиенция окончена
— А договор? — напомнил Редькин, оставаясь в кресле.
— Ах да! — Сильва скривился. — Обычно я подписываю контракт в день матча, но можно сделать это и сейчас.
Он нажал кнопку, и из стены появился столик с бумагами. Обе стороны подписали контракт, в котором перечислялись все условия. Аккуратно сложив договор, Редькин засунул его в карман.
— Вот что, — сказал на прощание Сильва, — если вы захотите полюбоваться будущим противником, то загляните в зал «Кайман», где он тренируется.
«Увидев Джо, — подумала старая лиса, — они проиграют, еще не выйдя на ринг».
Дог проводил Колю и Сида до самых ворот.
Выйдя от миллиардера, они отправились прямо в зал, чтобы посмотреть на чемпиона мира. Джо Литлфу вел тренировочный бой на ринге «Каймана». Стокилограммовый великан двигался легко и мягко. Под кожей перекатывались мускулы. Длинные руки работали, как рычаги, обрушивая на противника град ударов. Его спарринг-партнер, наглухо закрыв голову перчатками, служил всего лишь мишенью.
— Хорош, — невесело заметил Сид. — Против такого зверя и секунды не выдержишь, не то что два раунда. Давайте, Коля, сматывать удочки, пока мы еще живы.
Коля не ответил. Он внимательно изучал противника. Действительно, Джо производил впечатление. Его прямые удары левой страшны. Техника безукоризненна. Даже Акоп Самвелович Мавр, Колин тренер в боксерской секции, не смог бы, пожалуй, справиться с Литлфу.
Редькин поежился. Его план, казавшийся раньше таким надежным, начинал трещать по швам. Один удар этой громадины может переломать все кости. Неужели Сид прав? Неужели лучше убраться, избегнув позора, подобру-поздорову? Вернуться в Лимонадвиль, сесть в «Искатель» и спокойно отправиться домой, к папе и маме… А школа для мапуят? Мечта, лопнувшая,
