своей наземной женой. Их дети обычно несут в себе сильную Волю и помогающую с ней справляться солнечную кровь. С тех пор к этому роду примыкали только отпрыски Лунных наследников и сильнейшие из Оиилэ. А несколько поколений назад они впервые смогли провести обряд погружения. Они обвенчали не избранного Луной Оиилэ и похищенную с поверхности Гаанэ. Мать Эгиарра тоже была наземной.
— Почему была?
— Большинство Гаанэ плохо переносят погружение. Обычно они успевают дать жизнь только одному или двум детям, прежде чем их призовёт Мир голосов.
— И вы похищаете нас, зная, что обрекаете на гибель?
— Не надо, Рриану. — Аруог с досадой покачал головой. — У Лунных наследников нет другого выбора. Мы делаем это не ради себя, а ради нашего племени. Но Оилан, в отличие от нас, поступают так ради выгоды. Акульи выродки, по-другому не скажешь!
— Я всё понимаю, Аруог. Прости. Не знаю, почему я так отреагировала.
С первого полнолуния, когда в её супруге пробудился Дикий зверь, Диана знала, как он ненавидит возложенное на него бремя. И меньше всего ей хотелось увеличивать груз его вины и сожалений.
Сон настиг Диану, как только она прикрыла глаза, но вопреки её усталости, он вовсе не был спокоен. Ночь напролёт ей снились серо-голубые глаза Эгиарра и его голос со стальными нотками равнодушия. Он снова и снова повторял своё обещание: «Ещё увидимся, загадочная Рриану».
На утро она проснулась разбитой, потихоньку слезла с кровати и подплыла к продолговатому высокому окну, отбрасывающему на пол замысловатые рисунки из солнечного света. За окном, на ткацкой площади, переговаривались Оиилэ. Сквозь оконный узор Диана с любопытством наблюдала, как ткачи, заправив нити в два стоящих рядом станка, принимаются за работу.
На станке, расположенном ближе к зданию общины, Оиилэ в серых узких штанах и простой рубахе, используя Волю, развёл ремизки, и его соплеменник взмахом руки отправил челнок с уточной нитью сквозь образовавшийся зев. Ещё один Оиилэ гребнем пододвинул уток к опушке будущей ткани, и ремизки вновь пришли в движение.
Диана завороженно наблюдала за их слаженной работой и не торопилась будить супруга, давая ему возможность набраться сил перед дорогой. Вчера они договорились дождаться визита Главы Эигину и покинуть город до обеда, чтобы успеть доплыть до Улиан Гиугин к вечеру следующего дня.
Когда ткачи сняли со станка первый навой с готовым полотном, на площади в сопровождении стражи появился статный Оиилэ в летах. Работники почтительно склонили головы, и гость едва заметно кивнул им в ответ.
Глава 9
С приглушённым стуком Виан положила на подставку очередную доску с писанием и присела на длинную скамью, стоявшую возле настолько же бесконечного стола. Сквозь резное окно за её спиной дневной свет падал на витиеватые письмена Оагин Эёл, заставляя их вязь казаться ещё глубже врезанной в камень. Последнюю неделю от рассвета до заката она пропадала в библиотеке и в компании служителей святилища перечитывала послания прародителей. Полные загадок и тайн, они рассказывали самые необычные истории, но до сих пор не попалось среди них ни единого, которое поведало бы как разорвать помолвку или не сдержать слово, не заплатив цену.
— В этом тоже ничего нет, — сказал Ианур, поднимая писание с подставки и откладывая его в сторону.
Сегодня все служители оказались заняты, и Ианур вызвался помочь ей с поисками, за что Виан несомненно была ему благодарна. Но, как бы она ни стыдилась этого, его присутствие отвлекало и заставляло думать о совершенно непозволительных вещах. Вот и сейчас, когда он склонился над новым писанием, она то и дело косилась вправо, подмечая, что его жёсткие короткие волосы топорщатся ёршиком на макушке.
— Ты что-то нашла? — спросил он, почувствовав на себе её взгляд.
Пойманная с поличным, она вздрогнула от неожиданности и, отрицательно покачав головой, снова уткнулась в каменную доску.
Отзывчивость и неравнодушие к её горю говорили о большом и добром сердце Ианура, и порой ей становилось совестно, что она обременяет его своими проблемами. Но иногда ей хотелось специально выдумать какую-нибудь трудность, лишь бы он с присущей ему серьёзностью вызвался помогать.
Каждый его взгляд и жест она ловила и старалась запомнить, сохранить в своём сердце. Ведь она не смела и надеяться на взаимность. Чужая невеста, первая Улиан, согласившаяся выйти замуж за Ругоии, она недостойна такого смелого и честного Оиилэ, как Ианур. Но раз за разом она не могла удержаться и представляла, как они живут в одном доме, вместе обедают и горячо спорят о том, как лучше воспитывать их общих детей.
Нет, она совсем не ждала от него ответных чувств. Достаточно и редких случайных встреч на людях, беглых взглядов и ничего не значащих слов. Юный глава рода Эгвэра ещё встретит достойную его девушку.
— А ты что-нибудь нашёл? — спросила она, пытаясь отвлечься от грустных мыслей.
— Нет… Тут про Бездну и про Ключника. Ты ведь знала, что раньше Океан выбирал Хранителя ключей?
— Кажется, слышала что-то такое. Это ведь он стоял над Хранителями чертога?
— Да. Верховный судья Всемория… Не повезёт тому, кто попадётся ему под руку. Тут написано, что от его кары даже Мир голосов не убережёт. Он может разыскать в нём любую душу и навсегда отправить её в Бездну.
— Хорошо, что нам бояться нечего, — сказала Виан, натянуто улыбнувшись. — Ключника во Всемории нет уже много веков.
Но Ианур почему-то нахмурился, услышав её слова.
— Ведь нет же? — переспросила она на всякий случай.
Он помолчал задумчиво и, пристально посмотрев ей в глаза, ответил:
— Течение меняется, Виан.
— Как? Не может быть?! Океан выбрал нового Ключника?
— Тшш… Тише. Только я тебе об этом не рассказывал, ладно?
Она закивала и вздохнула, пытаясь унять волнение. Как не вовремя отец и дядюшка сосватали её за ненавистного Норага! Течение меняется. Лаан действительно могут возродиться. А она предала своё племя и согласилась выйти за Ругоии.
— Ви-иан, — Ианур взял её за руку и, сжав её ладонь, склонился ближе. Он провёл пальцами по спадающим не её лоб прядям, — тебе не за что корить себя. В том нет твоей вины.
— Есть, Ианур. Есть!
Он покачал головой, и в его взгляде мелькнула злоба.
— И Маварэг, и этот Нораг — им самое место в Бездне! Они ещё поплатятся за свои козни, вот увидишь. Если бы я был на месте Норага, я бы никогда… — он осёкся и замолчал, продолжая сжимать её ладонь.
Сердце Виан гулко застучало в груди.
«О глубины, зачем он это делает? Зачем?» — меньше всего ей хотелось
