Опять же — логика не слишком прослеживалась. Есть мясо убитой свиньи на ужин, это нормально. Использовать ту же свинью, чтобы вырастить условное сердце, почки или печень, чтобы спасти человеческую жизнь — уже нет.
В обоих случаях, люди зарабатывали на этом политический капитал, либо деньги, если речь шла о радикальных общественных структурах. Вернее, их рядовая пехота была обывателями с промытыми мозгами, которые порой жертвовали свои личные средства. Инвестируя деньги в то, чтобы их дети жили хуже и меньше. А вот руководители неплохо обогащались. Уверен, как только появятся доступные процедуры, все текущие критики выстроятся в очередь. Да и пехота засомневается.
План медийной поддержки я корректировал лично. Собственно, контроль над операцией тоже планировал осуществлять самостоятельно. Это был слишком важный вопрос.
Планируемый ход по привлечению внимания потенциального противника, теперь оказался под вопросом. Одно дело, заинтересовать чем-то бывшего собственника аргентинской компании, у которого не так много ресурсов. Совсем другое — заставить действовать вице-президента «Локхид».
Тем не менее, сам факт принятия законопроекта должен был привлечь его внимание. С вполне ожидаемыми последствиями. Как минимум, мужчина попытается выяснить, кто стоит за стремительным одобрением нового закона.
Какая-то часть меня склонялась к мысли, что возможно всё не так сурово и если в теле Роберта Грэма находится другое сознание, им может оказаться человек, который раньше играл на одной со мной стороне. Тогда мы без проблем найдём с ним общий язык. Особенно, если он был таким же специалистом, как я. Не так много людей заканчивало процесс обучения, оставаясь в здравом рассудке. И узы, которые нас связывали, были ничуть не слабее боевого братства пехотинцев, которые несколько лет кряду воевали бок о бок в катакомбах Марса.
Впрочем, подобная вероятность была не слишком велика. Максимум, я выделял на неё не больше тридцати процентов. Во всех остальных случаях, мы скорее всего сойдёмся в битве.
В конце концов, настало время поездки. Хан Со Хи отправилась вместе со мной, забравшись на заднее сиденье «Генезиса». На саму встречу я планировал отправиться в одиночку. Но раз у меня появился секретарь, её место рядом с шефом. К тому же, как знать, вдруг она пригодится по дороге.
Погружённый в свои мысли, я отвлёкся лишь тогда, когда услышал резкий звук тормозов. Потом автомобиль тряхнуло, и «Генезис» отбросило в сторону — в его правое переднее крыло врезался роскошный лимузин. «Тойота Центури». По понятным причинам, не слишком распространённая в Сеуле модель. Технику бывших оккупантов, корейцы старались подчёркнуто игнорировать.
— К бою! Защищать сонбэ!
Водитель рявкнул в наушник, а около дверей моментально появились фигуры троих охранников, что до того были в машине сопровождения. Впрочем, неизвестный, устроивший аварию, тоже путешествовал с охраной.
Два «Лексуса 600» взвизгнули колёсами, затормозив посреди развязки и оттуда тоже высыпали бойцы. Сразу восемь человек. Вдвое больше, чем у меня.
Водитель уже передавал сообщение Хён Ву, вызывая подкрепление. Я же прищурился, оценивая ситуацию. Все три машины были японского производства. Да и охранники, судя по их лицам, родились на островах.
Взявшись за ручку двери, я потянул её на себя и сразу же поймал на себе взгляд водителя.
— Лучше оставайтесь здесь, сонбэним. Мы защитим вас.
Я чуть качнул головой.
— Это не покушение. И мне совсем не хочется опаздывать на встречу.
Договорив, открыл дверь, шагнул на асфальт. А следом из машины выбралась и Хан Со Хи.
Глава X
Выбравшись из машины, я двинулся к застывшим напротив друг друга охранникам. Хан Со Хи безмолвно последовала за мной, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица. Держалась она вполне уверенно, но я во взгляде просматривалось напряжение. Что с учётом ситуации, было вполне логично.
Моё внимание сразу же привлекла дверь лимузина, который нас только что протаранил. Она плавно открылась, и из салона вышел мужчина — плотного телосложения, с уверенной осанкой и видом человека, привыкшего отдавать команды. Его взгляд сразу остановился на моей фигуре, и он зашагал прямо ко мне, жестом заставив охрану расступиться.
— Вы только что врезались в машину Её Высочества, — без каких-либо приветствий, начал он на безукоризненном английском, голосом, полным раздражения. — Требую немедленных извинений.
Его тон давал понять, что к возражениям он не привык. Но уступать ему я не собирался. Тем более теперь, когда стало понятно, что это лишь недоразумение и необходимость в маневрировании отпала. Сомневаюсь, что кто-то из противников мог подстроить аварию с участием знатной японской девушки.
— Вы, должно быть, шутите, — хмыкнул я, окидывая взглядом повреждения машин. — Это вы врезались в нас. Мне следовало бы требовать извинений от вас.
Он нахмурился. И посмотрел на меня с таким видом, будто мои слова показались ему абсурдом.
— Вы не понимаете. Внутри особа из императорской семьи. Она обладает дипломатической неприкосновенностью.
Я усмехнулся.
— Дипломатическая неприкосновенность? Это не отменяет того факта, что именно ваша машина спровоцировала аварию. Вашему водителю стоило осторожнее обращаться с такой махиной на столь узкой развязке.
Мужчина покосился на автомобили, которые с трудом объезжали нас. Потом шагнул ближе ко мне.
— Вы создаёте проблему. И оскорбляете своими действиями Её Высочество… Если немедленно не извинитесь, последствия могут оказаться весьма серьёзными.
Прежде чем я успел что-то ответить, из лимузина появилась ещё одна фигура — элегантная девушка с идеально уложенными волосами, аккуратным макияжем и закрытом вечернем платье. Плавно подойдя к нам, окинула меня взглядом, после чего посмотрела на мужчину, который говорил со мной.
— В чём дело? Почему мы до сих пор стоим на месте?
Тот немедленно склонился в глубоком поклоне.
— Простите, наисинно! Я быстро со всем разберусь! Эти неотесанные крестьяне ещё не поняли, с кем столкнулись.
Говорили они на японском. А вот прозвучавший титул заставил слегка удивиться. Выходит передо мной была не просто дальняя родственница императора, которую на английском тоже можно было назвать «Её Высочеством», а самая настоящая дочь правителя Японии.
Когда взгляд девушки снова обратился ко мне, я не стал ждать и заговорил
