только обретя любимого мужчину, я тут же потеряла хорошего друга. А был ли он другом?.. Вздыхаю. Сегодня вечером самолет. Улетая отсюда, я попрощаюсь с душой. Что-то мне подсказывает, что это будет болезненное прощание. Надо как-то держать себя в руках, чтобы не разреветься…
— Алис, — тихое рядом. — Я понимаю, что тебе плохо… но не могу не спросить, — все-таки поднимаю взгляд. Лешка застыл в нерешительности, словно ждет моего согласия. И я просто киваю. — Ты его любишь?
Вздыхаю обреченно. Люблю ли я? Наверно да, раз от одной мысли о расставании я впадаю в отчаяние.
— Люблю, — отвечаю тихо, снова переключаясь на Нильса, который подставляет свою лохматую голову под мои пальцы.
— Я рад за тебя, — искренне вроде, но как-то грустно говорит Лешка. — Надеюсь, мы сможем дружить как раньше? Потому что я чувствую, что ты замкнулась в себе…
— Я тоже надеюсь, что мы будем дружить, Леш. И очень хочу, чтобы и ты был счастлив… А знаешь что? Давай я тебя познакомлю с моей подружкой? Она мне как сестра… — приходит мне неожиданная мысль, и я даже вдохновляюсь. — Она хорошая девчонка, — блин, я как настоящая сваха!
— Думаешь, это хорошая идея? — улыбается Лешка.
— Отличная идея, даже не сомневайся. Маня добрая, красивая… И я ее очень люблю. А если рядом с ней будет такой хороший парень как ты, я буду спокойна. И за нее, и за тебя, — и за себя. Но не произношу вслух. Просто улыбаюсь. Лешка, вроде, не против. И мне уже не терпится познакомить ребят. Но для этого нужно сначала вернуться домой. Домой…
— Доброе утро, — из-за угла выныривает Свен, и я вздрагиваю от неожиданности. — Что вам не спится? День будет тяжелым, а вы вскочили на рассвете? — Нильс, виляя хвостом, подхватывается с места и запрыгивает передними лапами Свену на плечи, при этом пачкая светлый свитер. Но недовольства хозяин не выражает, и только целует пса в густую шерсть на загривке и улыбается, треплет за уши.
Как-то само собой, мы перемещаемся в хижину Кэт. Я помогаю ей приготовить завтрак. Из мужчин на базе только Свен и Лешка. Матиас уехал в город еще вечером. Альвисс приедет только после полудня, привезет бумаги для моего больничного. Надеюсь, все получится, и мне не поставят прогулы по неуважительной причине.
К вечеру я собираю в свою дорожную сумку свои нехитрые пожитки. Главное — документы, остальное — не важно! Прощаюсь со всеми, еле сдерживая набегающие слезы, и иду за Свеном в машину. Лешка уже сидит с Нильсом на заднем сидении. Пес не рычит, но и не дает себя трогать. Лешка и не пытается, знает, что Нильс — своенравный пес. В итоге всю дорогу мы молчим, и только Нильс поскуливает и то и дело кладет морду на мое плечо. Внутри все сжимается от осознания, что все… Уезжаю…
Когда подъезжаем к аэропорту, я совсем расклеиваюсь. Понимаю, что надо взять себя в руки, но, наверно, в силу темперамента и характера, я этого сделать не могу. Лешка видит мое состояние, но не лезет с вопросами. Быстро прощается со Свеном и отходит в сторону. Я треплю Нильса за загривок, целую морду и захлопываю дверь. Оборачиваюсь к Свену.
— У меня к тебе просьба, — выдавливаю из себя слова. — Пожалуйста, выполни ее, — Свен молча кивает, сильно сжимая челюсти. — Не иди нас провожать. Я не смогу… — все же слезы срываются с ресниц.
Свен обнимает меня крепко, дышит шумно мне в шею. Его пальцы зарываются в мои волосы. А я уже реву в голос.
— Пожалуйста, Свен, — сквозь слезы. Он просто кивает и целует. Так болезненно сладко, что я готова все бросить и остаться. Но он выпускает меня из объятий и, еще раз поцеловав, говорит:
— Тебе пора, Элис. Позвони, как доберетесь, — и, развернувшись, возвращается к машине. Я, чтобы не передумать, иду прочь. Лешка идет рядом, молчит. Но я чувствую в этом молчании поддержку и опору. Проходим регистрацию, в зале ожидания тоже сидим молча, слушая монотонный голос из динамиков. Наконец, объявляют наш рейс и приглашают на посадку. Я успеваю немного успокоиться, но снова роняю слезы, смотря в иллюминатор на отдаляющуюся землю и огни города.
— Все наладится, Алиска. Не может быть по-другому, — Лешка сжимает мои пальцы, которыми я вцепилась в подлокотник до побелевших костяшек. Это прикосновение немного расслабляет, и я в который раз за день пытаюсь успокоиться. Киваю другу. Он молча протягивает мне беспроводной наушник, второй вставляет в свое ухо. Включает плейлист и откидывается на подголовник, прикрывая глаза. Следую его примеру и под негромкую музыку засыпаю.
18. Алиса
Дома все деревья в цвету и солнце светит так ярко, что глазам больно. Я уже неделю дома, но никак не могу привыкнуть к тому, что не нужно надевать свитер, когда выхожу из дома. Здесь намного теплее, и все не так. Абсолютно все. Кажется, что прошло не полмесяца, а целая жизнь. И что дом теперь не дом, и я приехала в гости.
Выхожу из подъезда и топаю к остановке. Маня еще у родных в станице, и я ночевала одна. В универе как всегда оживление, и я проталкиваюсь сквозь толпу в сторону нужного кабинета, пока меня не перехватывают на полпути чьи-то руки. Я еще даже не видя, кто это, начинаю раздражаться. Вообще, мое настроение меняется со скоростью света. Не узнаю себя, честное слово. И не могу понять, что со мной происходит. Оборачиваюсь, уже готовая послать к черту того, кто помешал мне пройти эти мучительные несколько десятков метров до нужной двери, но это Лешка, и я выдыхаю и улыбаюсь.
— Привет, Алиска. Куда так бежишь?
— Привет, пойдем из этой толпы, — снова вздыхаю, пытаясь сдержать тошноту, которая подкатила от обилия запахов и толкотни. — Не могу дышать здесь. Мало того, что жара, так еще и люди, видимо не знают меры, когда обливаются своими ароматами перед выходом из дома…
Лешка только смеется и следует за мной. Когда выходим в широкое фойе перед нужной аудиторией, я подхожу к окну и распахиваю его настежь. Жадно хватаю свежий ветерок, пытаюсь надышаться.
— Может, тебе лучше домой пойти? Ты бледная.
— Сейчас пройдет, — отмахиваюсь.
— Ну ладно, — друг запрыгивает на подоконник, усаживается поудобнее и продолжает за мной наблюдать.
— Вроде полегче, — прикрываю окно.
— Я сегодня Виктора видел, — словно между прочим говорит Лешка. — Он не поздоровался даже, — хмыкает.
—
