проведёт. А я ж не совсем тёмный, были у меня тут разные умники. Ни одна станция в мире столько лепестричества выработать не смогёт. Вот и поспорили значит. На две тонны алмазов. Мне они тогда очень нужны были, я жене хотел трон сделать. Алмазы - самый прочный камень, вы в курсе?
- Конечно, - ответил я. - Крепче рубинов и сапфиров.
- Именно. Ты точно не геолог?
- Строитель я. Так почему развелись то?
- Я за десяток лет свою задачу выполнил. Руду накопал, лежит, значит, она у меня и красиво так светится. Как в фонаре моём.
Здоровяк поднял руку и продемонстрировал свой осветительный прибор. Для этого он поднял руку, благодаря чему фонарь, который удерживала какая-то гибкая хрень, прошмыгнул у него подмышкой.
- Чем это ты его держишь? - поинтересовалась Лика.
- Хвостом. Как он у меня начал отрастать, мы и развелись. Ну ещё волосы у меня все выпали. Наверное, вся их сила в хвостишко ушла.
- Стоп. А как звали твоего спорщика?
- Так это... вспомнить надо... Курчавый... Нет... Курносый... Неее. А, вспомнил - Курчатов. Точно - Игорёк Курчатов.
- А руду он как называл? - с сильным подозрением спросил я. - Уж не урановой ли?
- Именно. А говорил, что не геолог! Зачем соврал?
- Лика, валим отсюда! - сказал я и схватил жену за руку.
Но вход в пещеру закрылся перед нашими носами. Камни буквально сомкнулись. Я со злостью ударил по гранитной преграде. Ни к чему хорошему это не привело, лишь костяшки отбил. Портал не открывался, Инвентарь оказался недоступным, а иконка Смайлочата горела серым цветом.
Лика, доставшая смартфон из кармашка куртки, покачала мне отрицательно головой и сказала, что связи нет. Мой телефон покоился на дне Юрюзани после того, как мы на байдарке перевернулись. Ёлки-иголки!
- Зачем мы тебе? - спросил я, поглаживая кулак. - Курчатов умер уже, почти шестьдесят лет назад.
- Знаю. Ты не первый, кто ко мне в гости пришёл. Мне Игорёк без надобности. Я когда понял, какой свет красивый от руды, особенно если её ещё шибче сделать, пятипроцентной, то сам всё подземелье и без лепестричества осветил.
- Раз энергетики тебе без надобности, а хвост устраивает, то и живи себе. Дом у тебя есть, большой, просторный, даже с освещением. Коммуналку платить не нужно, всё своё. Красота же? Никто тебя не трогает, и ты нас не трожь.
- Руки у вас коротки мне угрожать! Мне вас растереть раз плюнуть. Но без вашей помощи я, к сожалению, обойтись не могу. Мне нужно, чтоб вы весточку наружу передали.
- Неужели за эти годы ты не смог этого сделать? - недоумённо спросила Лика.
- Пытался. Наружу мне ходу нет, а вы люди, уж больно впечатлительные. Гости, навроде вас, от вида моих сокровищ или за сердце хватались, или кровью начинали харкать, или просто в лужу превращались.
Ёлки-иголки! Сколько ж там бэккерелей, грей и зивертов? Что за дичь вокруг меня происходит? Леший - валютный спекулянт, потом хвостатый Хозяин горы. Мы что, через Портал в сказку провалились? Не стоило мне золотые червонцы из Якутии хомячить.
И в Дербенте зря Катю и Валю вытащил от обступивших их на базаре цыганок, одна из них, старая карга, мне в спину всякие проклятия шептала. А в Златоусте в Бажовском парке экскурсовод был подозрительным, вылитый Дамблдор, только без шляпы.
- У меня после того, как я всё осветил, ещё много руды осталось, - продолжил здоровяк, вырвав меня из размышлений. - Чтобы вы не считали меня пустобрёхом, я сейчас вам эти запасы покажу. И с собой вам кой-чего дам, поядрёней. Хочу руду свою чудесную на алмазы выменять. Игорёк тогда говорил, что в Якутии у вас их шибко много.
- Были мы там. Уже меньше, чем было. Яма в земле, затопленная, на три четверти километра глубиной.
- Иди ты! Такая глубокая?
Лика кивнула подтверждающе головой.
- Беда. Мне вода тоже страшно мешает. С водяным всё договориться не могу. Жадный он. Тоже уран требует, чтобы свои владения осветить.
- Не смей с ним соглашаться, - с испугом сказала Лика. - Обманет! Найдём мы тебе алмазов. В Якутии рудников много, добычу ведут круглосуточно. Затоплен только самый большой.
Тревогу гайдерши я понимаю. Если обогащённый уран окажется в подземных водах, то всей экосистеме, на Урале как минимум, кирдык придёт. У всех хвосты отрастут, ёлки-иголки. Но идти куда-то в сокровищницу владыки совершенно не хотелось. Дозу мы там получим гарантированно.
- Слушай, не надо нам ничего показывать и отдавать, - сказал я. - Мы тебе верим. Геологов пришлём сразу же, как дома окажемся. Веришь?
- Нет. Ты же строитель. Я вашу братию знаю. Мне один такой как ты уже наобещал этот, как его... капремонт, во... сделать. До сих пор жду.
Вот ведь гадство, и тут эти деятели подкузьмили. Встречал таких. Мутные товарищи, денег гребут лопатами, а выхлоп почти всегда на копейку. Отмостку сделают и заявляют, что фундамент починили. Трещины на фасаде штукатуркой замажут, а заявляют, что здание ещё полста лет простоит.
- Уважаемый, отпусти, а, - взмолилась Лика. - Я деток хочу, а от урана мы здесь за полчаса стерилизуемся. Хочешь, я перед тобой на колени встану?
Здоровяк отрицательно покачал головой и махнул рукой, зовя нас за собой в глубину пещеры. Нельзя туда идти, лучше застрелиться, чтобы не мучиться или попытаться хвостатого загасить. Достав из ножен на лодыжке нож, я дал команду жене тоже вооружиться.
Неожиданно здоровяк обернулся. Нахмурившись от вида ножей, он почесал свободной рукой подбородок.
- Вань, а тебе сколько лет?
Что-то в его вопросе меня царапнуло.
- Зачем тебе?
- Ты уже четвёртый десяток доживаешь, а всё в сказки веришь.
- Вань, а он тень не отбрасывает, - вдруг заметила Лика. - И на руках по четыре пальца.
Действительно. В этом зелёном свечении мало чего было видно, вот я сразу и не разглядел.
- Смайл?!
Здоровяк недовольно скривился и начал уменьшаться. Спустя секунды перед нами предстал симбионт в своём традиционном обличии. Жёлтый колобок в белых перчатках и с тремя волосинками.
- Рано вы паниковать начали и за ножи взялись. Ничего бы с вами не произошло. Я приготовил великолепнейшую сокровищницу, которую хотел вам показать. Там и гномы были, и гоблины, и кобольды.
