госпожа молчала, а в глазах тетушки Фан, стоявшей позади, отражалось беспокойство.
– Чжэньчжэнь, они зашли слишком далеко, говоря такое о твоем дедушке, – мягко произнесла женщина. – Но раньше ты была настроена выйти замуж. Теперь же, когда тебе это больше не нужно, лучше не держи на них зла.
Из-за этих слов старая госпожа Фан тоже кое-что вспомнила. Раньше семья Нин очень холодно к ним относилась, а также находила в себе смелость негативно высказываться о семьях Цзюнь и Фан. Но несмотря ни на что Чжэньчжэнь все равно всеми силами пыталась угодить семье будущего мужа. Дело даже дошло до того, что девушка возненавидела родственников со стороны матери и вдобавок унизила свою двоюродную сестру перед всем честным народом.
В ответ на клевету семейства Нин в адрес семьи Цзюнь девушка заявила про дорогостоящие лекарства, потраченные на старого господина Нина. Это напрямую показывало желание Чжэньчжэнь окончательно порвать все связи с семьей Нин.
Не хотите свадьбы – будет вам вражда. Не дадите спокойно жить – вам тоже не поздоровится.
Такие крайние меры могли привести к гибели обеих сторон.
Юная госпожа Цзюнь, не обремененная никакими заботами, спокойно могла погибнуть с семьей Нин, но семья Фан – нет. Когда девушка вытворяла подобные вещи, она, видимо, не понимала, что последствия ее решений будут разгребать именно родственники.
Говоря по существу, девчонка будто вынуждала семью Фан излить на нее свой гнев.
Лицо старой госпожи снова выражало безразличие, и Чжэньчжэнь улыбнулась:
– Тетя, теперь уже поздно прощать все обиды. Семья Нин завязала вражду в тот самый момент, когда отказала в помолвке.
Госпожа Фан вздохнула:
– Чжэньчжэнь, дорогая, в мире полно вещей, которые нам неподвластны. Мы и без семьи Нин можем подобрать тебе достойного жениха, так почему ты зациклилась именно на них? Ты ведь хорошая девушка, тебе совершенно незачем терпеть презрительное отношение посторонних людей. Нужно отпустить эту ситуацию и не оставлять места вражде.
– Тетя, когда я решилась вернуть брачный контракт, то сразу положила его прямо у них перед носом, однако члены семьи Нин все равно не смогут меня отпустить, – протяжно прошептала Цзюнь Чжэньчжэнь.
Семья Нин не сможет отпустить?
Госпожа Фан была слегка удивлена.
– В их глазах я стала врагом еще с тех самых пор, когда полгода назад появилась у порога их дома, чтобы поговорить о свадьбе, – продолжала девушка, – я тот самый враг, который желает разрушить будущее их дорогого сына и репутацию семьи Нин. Допустим, разорвала я эту помолвку, не существует больше никакого брака. Однако пока я не умерла, я остаюсь живым напоминанием этой ситуации. И проблема не будет решена, пока мы и в самом деле не поженимся.
У Цзюнь Чжэньчжэнь был весьма бунтарский характер, поэтому семья Нин в самом деле хотела предпринять какие-то оборонительные меры. Кто ж мог предугадать, когда она в следующий раз что-нибудь выкинет?
Госпожа Фан, разумеется, все это понимала, поэтому придумала способ успокоить семью Нин.
– Чжэньчжэнь, как тебе такое в голову пришло? – ласково промолвила тетушка. – Раз ты уже отпустила их семью, теперь можно все попытаться решить переговорами и устранить проблему. Ведь лучше помириться, чем враждовать между собой. Брака больше нет, но и ненависти быть не должно. Только бы…
– Только бы я была покорной, уступчивой и вежливой, верно? – опередила ее юная госпожа Цзюнь. Ее голос звучал мягко и плавно, казался благосклонным, нежным и красивым.
После столь продолжительного разговора госпожа Фан обратила внимание на то, что Чжэньчжэнь будто бы изменилась. Раньше девушка, как только видела кого-то из родственников, становилась нервной и повышала на них голос, что очень сильно раздражало окружающих.
Теперь же она сохраняла неспешный темп речи, независимо от того, что ей говорили: уговаривали или же противились ее словам. Чжэньчжэнь не была встревожена, не нервничала и оставалась спокойной, лишь сейчас в ее голосе почувствовалось незначительное изменение.
Но изменение не в сторону раздражения, а в сторону еще большего спокойствия.
Однако даже в этих нескольких безропотных словах скрывалось то, что ее недовольство никуда не исчезло и проблемы девушка все же создаст – просто чуть позже.
Госпожа Фан поджала губы.
– Чжэньчжэнь, закончить вражду вовсе не означает быть уступчивой, – женщина говорила уже с безысходностью, – не все в этом мире так просто…
Девушка снова перебила ее.
– Тетушка, я прекрасно понимаю, что в этом мире не все можно делить на правильное и неправильное, на черное и белое. Но конкретно эта задача очень проста, – ее голос оставался мягким, – все случилось и не по моей вине, и не по вине семьи Цзюнь. Во всем виновата семья Нин.
Она сказала это с улыбкой.
– Все, наверное, позабыли об этом, а вот я – нет.
Глава 14
Справедливость не обманешь
Поскольку брачный контракт и в самом деле существовал, помолвка между семьями Цзюнь и Нин считалась действительной. В таком случае нежелание семьи Нин признавать этот брак можно было расценивать как предательство.
По-видимому, все вокруг пренебрегли этим и делали из юной госпожи Цзюнь виновницу всех проблем, однако ее действия были вполне оправданны. Просто Чжэньчжэнь и Нин Юньчжао слишком уж разные, и эта их несовместимость делала девушку врагом в глазах всех остальных.
Когда юная госпожа Цзюнь говорила это, она перевела взгляд на бабушку с тетушкой, намекая на то, что речь, естественно, шла и о них тоже.
Похоже, девушка все еще держала обиду на свою семью из-за того, что они не оказали ей помощь.
Госпожа Фан вздохнула:
– Чжэньчжэнь, дело совсем не в том, что мы не помогли. Семья Нин правда совершила ошибку, но, если ты без конца будешь продолжать создавать проблемы, это может негативно сказаться на тебе. В конечном итоге то, что правильно, может стать неправильным.
Юная госпожа Цзюнь покачала головой, выражая свое несогласие:
– Нет. Что правильно, то правильно, а что неправильно, то неправильно. Я не верю, что правда станет ложью, а ложь – правдой. Я верю, что Небеса справедливы.
В противном случае, почему она тогда не умерла на постоялом дворе? Почему до сих пор жива? Выходит, Небеса видели всю вопиющую несправедливость и дали ей второй шанс доказать всему миру правду.
Услышав ее слова, долгое время молчавшая старая госпожа Фан неожиданно рассмеялась.
– Небеса справедливы? Тогда подожди и увидишь, насколько же они справедливы, – саркастично бросила старуха.
Пусть сказанная ею фраза являлась насмешкой, в глазах старой госпожи мелькала грусть, а губы подрагивали. Она хотела еще что-то добавить, но в итоге остановилась.
Госпожа Фан легонько похлопала ее по плечу.
– Матушка,
