И Федор решил ей помочь.
– Сначала я хочу выяснить, почему агент не пришел на встречу.
– Правильно, – радостно воскликнула Даша, но тут же и сникла: – Подожди. Но ты же сам сказал, что, вероятней всего, тебя уже ищут и как минимум неделю надо отсидеться.
Она беспокоилась о нем, его любимая, добрая Даша. Но все-таки некоторых вещей не понимала.
– Для этого, моя милая, мне необязательно идти к нему домой. Если ты не возражаешь, я воспользуюсь твоим телефоном.
Даша не возражала, протянула руку и подвинула ему аппарат.
– Звони сколько хочешь и куда хочешь, – сказала она.
– Нет, не этим, а сотовым, – попросил Федор, не рискуя звонить с квартирного аппарата. Конечно, при желании свободно можно прослушать и сотовый. Но он был уверен, пока до этого дело не дошло.
– Пожалуйста, – раздобрилась Даша, подав ему трубку сотового.
Федор быстро набрал номер, но ждать пришлось довольно долго, пока там ответили, и тихий женский голос устало спросил:
– Алло?
Федор, как человек вежливый, поздоровался и попросил:
– Мне бы с Виктором поговорить?
Кажется, женщина удивилась такой просьбе, и голос ее зазвучал недоуменно:
– С Виктором?
– Да, с Виктором, – подтвердил Федор. – Будьте добры, пригласите его к телефону. У меня к нему очень важный разговор. Пожалуйста, – добавил Федор. Он звонил Верзиле на сотовый. И было весьма странно, что трубка оказалась в руках у женщины.
– А могу я узнать, кто его спрашивает? – спросил все тот же голос.
Федор попробовал определить, кто с ним мог разговаривать. Судя по голосу, женщине примерно под шестьдесят. Да и не женат Верзила. Уж Федор это точно знал. Стало быть, он разговаривал с матерью Верзникова. Да и Верзила как-то говорил, что мать серьезно страдает сердцем. Вот почему у нее такой слабый голос.
Но стоит ли ей называть свою фамилию? Может, соврать, назваться приятелем Верзилы? Но тут же передумал. Вдруг женское сердце почувствует фальшь? Тогда и на ее откровенность рассчитывать не придется.
– Моя фамилия – Туманов. Федор Туманов. – Отчество он не стал говорить.
В голосе женщины появился доброжелательный настрой, но и осторожность еще совсем не пропала.
– Вы тот Туманов?.. – Она нарочно не договорила, предоставляя ему право сделать о себе дополнение.
Федор это понял. Сказал:
– Ну, в общем-то, у нас с вашим Виктором некоторые деловые отношения. – На этот счет Федор распространяться тоже не стал. – Я капитан милиции.
– Да, да. – Теперь она была более расположена к откровенности. – Мне Виктор кое-что рассказал про вас. Кажется, вы должны были с ним встретиться…
Хитрая старая лиса опять посчитала нужным не договорить, устроила проверку, слово за словом вытягивая из Федора признание. А он уже почувствовал неладное, но приходилось принимать ее условия. Иначе разговор попросту может не состояться.
– Неделю назад мы должны были с Виктором встретиться в кафе «Весна». Ровно в восемь вечера. Но он почему-то не пришел, – несколько разозлился Федор. Если бы сейчас он разговаривал с Верзилой, разговор был бы совсем другим.
Но сердце подсказывало, с Верзилой что-то случилось. И он не ошибся, потому что женщина сначала всхлипнула и, сдерживая слезы, произнесла:
– Так вот, неделю назад Витечки не стало.
Федора это не удивило. Примерно такое известие он и ожидал услышать. Иначе бы Верзила обязательно пришел. Теперь только оставалось разузнать детали.
– Знаете, Витя мне никогда ничего не рассказывал. Он вообще был человеком скрытным. А тут словно что-то почувствовал. Перед тем как уйти, назвал вашу фамилию и где вы работаете. Сказал, где вы должны встретиться. – Она замолчала, потом заговорила опять: – Еще он сказал номер вашего телефона и попросил сообщить вам, если с ним что-то случится. А на другой день его нашли в соседнем дворе за гаражами с перерезанным горлом. – Она заплакала. И Федор, чувствуя неловкость за случившееся, молчал. Получается, где-то они с Верзилой засветились.
Он хотел сказать несчастной женщине что-то хорошее, но от волнения ничего подходящего в голову не лезло:
– Примите мои соболезнования. Поверьте, мне очень жаль Виктора.
Теперь ее голос дрожал от плача.
– Не уберегли вы его, – сказала она с укором и отключила связь.
Даша увидела, как помрачнело лицо Федора, и спросила:
– Плохие новости?
Федор вздохнул.
– Хуже не бывает. Человека, с которым я должен был встретиться в кафе, в тот же вечер убили. Вот почему он не пришел.
Даша подвинулась ближе и обняла Федора. Видела, мучается он, и потому хотелось как-то утешить, сказать что-то хорошее, взбодряющее.
– Ну, не расстраивайся так. В конце концов, тебя тоже могли убить. И даже пытались отправить за решетку.
– Ты не понимаешь, – ответил на это Федор чуть раздраженно. – Я все-таки жив. А его убили.
– Пока жив, – довольно резко заметила на это Даша. Не хотела такой откровенности. Но Федор сам напросился. Печется о бывшем уголовнике, а о себе не думает. Забыл, что он в бегах. Если при задержании окажет сопротивление, а в этом Даша нисколько не сомневалась, по нему могут применить оружие. И тогда…
О трагическом ей не хотелось думать. Ведь человек всегда должен надеяться на лучшее, иначе не будет удачи.
Кажется, Федор подумал о том же и сказал уже с долей оптимизма:
– Извини меня за грубость. Ты права. Мне об этом стоит подумать.
– Ты меня тоже извини. – Она доверчиво прижалась к нему и сказала с неподдельной грустью в голосе: – Я так беспокоюсь за тебя. Но ты знай, если тебя все-таки посадят, я буду ждать.
– Долго? – пошутил Федор. Но Даша ответила вполне серьезно:
– Сколько надо будет, столько и буду.
При этих ее словах ему уже больше не захотелось шутить. Глаза сделались влажными. Не выпуская девушку из своих объятий, Федор сказал:
– Все будет хорошо и до отсидки дело не дойдет. Когда это все закончится, мы уедем с тобой.
– Уедем? – Ее глаза повеселели. – Куда, Федор? – спросила она, готовая поехать с ним хоть сейчас и куда угодно.
И ему пришлось ответить:
– Поедем к морю. Снимем недалеко комнатку и каждый день будем смотреть на закат. Ты видела когда-нибудь, как волны накатываются на уходящее за горизонт солнце? Нет? Это ж красотища. А какая гамма цветов! Ты обязательно это увидишь, – пообещал Федор.
Глава 14
Целую неделю Федор никуда не выходил из Дашиной квартиры, начиная чувствовать себя затворником.
