асоциального вида жизни всеми красками заполняла пространства. Люди лежали на грязных матрасах потеряв любую человеческую гордость. Им нужен был только временный кайф дарованный очередной дозой дури.
Если история кати хоть на треть правдива, то её бегство вполне ожидаемо, я бы да же сказал закономерно и правильно. У скота в человеческом обличии, чем и становится по итогам наркоман, спрашивать можно только при одном условии. Он ещё не должен сойти с ума от ломки, не быть под очередным приходом, и желать очередного препарата. Деньги в подобном месте это прямая угроза твоей жизни, а предложить дозу, и язык у нарка сам развяжется.
Только третье подобие женщины смогло дать хоть немного знаний. Главных знаний от которых стало больно на душе. Кате недавно исполнилось пятнадцать.
Вообще девочки раньше начинают набирать рост, если им это, конечно, позволяет генетика родителей. Парни их догоняют и перегоняют в этом показателе гораздо позднее. А тут становится понятен её зверский метаболизм, способность к обучению, гибкость и податливость для тренировок. Девочка только только становится на путь становления женщиной.
От того становился понятно её рвение выглядеть старше, её пытливый ум. В общем становится понятна вся трагедия сложившегося положения. Мне предстоял не лёгкий выбор, а посоветоваться то и не с кем.
Возвращался я практически убитый тяжёлыми думами. Требовалось действовать, но как поступить я не знал. Разговаривать со столь ещё юной беспризорницей глупо. Прогнать не позволит совесть. А опасность быть неправильно понятым очень велика. Единственное, что было понятно - это не допустимость возвращения Кати к её законной матери.
Если так подумать, то подобные трагедии случаются по всей планете не просто тысячами - миллионами. Сейчас у неё есть хотя бы прикрытие в виде документов брата, а что же будет дальше? Вопрос, вопрос...
Ночью она хотела пробраться в мою постель, это у неё стало своеобразной игрой, или шалостью, после того что несколько раз пришлось спать вместе. И в этот раз я поддался этому безобразию. Она удивилась, но я её крепко схватил для серьёзной беседы.
- Катюш. Я понимаю зачем ты мне соврала, только не понимаю зачем ты так стремишься со мной переспать?
- Потому что люблю.
- Тебе ведь только исполнилось пятнадцать. Рано тебе мужиков любить.
- Мне скоро будет восемнадцать.
- Ага. Через три года. Я видел твою мать...
Разговор резко прекратился, как я и ожидал она попыталась вырваться из объятий и сбежать. Только после открытия порталов силу можно было измерять уровнями характеристик. Да и без этого взрослый мужчина сильнее девочки подростка. Криков к моему удивлению не последовало. Постепенно она выбилась из сил и зарыдала. Всхлипывания продолжались очень долго, пока она не поборола себя.
- Ты ведь не бросишь меня?
Ответ на этот вопрос не требовался, она просто искала выход своим чувствам и опасениям. Я всё это понимал, потому как теперь её с уверенностью хотел считать своим ребёнком. Примерно в этом роде я и сказал ей, от чего стало спокойней нам обоим. Сон окончательно сгладил пережитые волнения.
Когда отношения прозрачны это порождает более продуктивные взаимоотношения. Тренировки теперь шли более спокойно, я сосредоточился на усиленном откармливании, теперь уже своей дочери. Ну для всех она ещё оставалась Костей, потому проблем не возникало.
Портал восстановился, гоблины снова заняли свои позиции, ягоды опять свесили ветки кустарников к самой земле. Тактику я менять не стал, зачем исправлять то что работает? Один день в лесу, один день торговли. Пришлось признать прогресс моей подопечной, она совершенно больше не обращала внимание на вонь от зеленокожих носачей, могла самостоятельно отыскать съедобные грибы, и главное более не приставала с неприличными предложениями.
С уверенностью можно было заявить об удачном нашем союзе. Умница дочка с лихвой оправдывала ожидания, вот только я как отец понимал важность образования. Потому требовалось дать ей базовые мировые знания. Учебные программы для школы я примерно знал, потому как иногда помогал недавно окончившему школу сыну.
На некоторое время наша жизнь стала похожа на специализированный тренировочный лагерь. В котором пожилой учитель в моём лице обучал подростка физике, химии, географии, истории и прочим знакомым дисциплинам. Умудрился да же найти в интернете полный курс лекций по высшей математике Перельмана, тех по которым учился ещё я. Однако вечно подобное продлится не могло.
Катя заболела, при этом все синдромы указывали на аппендицит. Кто-то скажет что это сейчас обыденная операция, слышал что в нашей больнице её научились делать через незаметные проколы, только трудно будет объяснить врачу что мальчик Костя совсем не мальчик. А значит мирной, безопасной жизни пришёл конец. У меня не возникала дилемма об сокрытии заболевания. Жизнь человека важнее подобной ерунды.
Ещё до окончания операции на моих руках замкнулись холодным железом наручники...
Действительно правы были предки. От сумы, да от тюрьмы не зарекайся. Следователь не стал особо наседать на старика, коим я предстал перед ним. Ограничился вопросами как так всё получилось, а потом препроводил в камеру изолятора.
Там я сидел один не потому что мог подвергнутся чьему то насилию, нет. Просто иных нарушителей не нашлось. В нашей комнате провели обыск, возникли вопросы про косу и арматуру. Я опять не стал врать. От чего отношение работников органов правопорядка ко мне стало более прохладным. Пребывание за решёткой я считал правильным, а ещё не сомневался в правильности своего выбора.
День сменила ночь, потом ещё, и ещё. По моим подсчётам Катя уже вполне здорова. Приближалось время суда. Обвинений на меня навешали не меньше чем репьёв на овцу после прогулки через лопухи. Всё бы было нормально, только поясница опять начала давать о себе знать.
Потом ко мне привели адвоката, такого же как я пожилого человека, с которым мы по сути просто беседовали. Все материалы и показания были задокументированы потому не требовали обсуждения. Он рассказал об новых открытиях учёных в области исследований порталов. Рассказал об очередной религиозной сваре в результате которой сгорел исторический центр Брюсселя. В общем миру не было дела до такой ерунды как моя персона.
Так думалось ровно до той поры пока прямо перед самой датой суда не появилась телевизионная группа. Это было особо обидно, потому как сын ко мне не приходил, дочку не пускали, а им дали зелёный свет. Ведущий с присущей ему напористостью начал распрашивать...
- Александр Александрович. Зрители уже знают вашу историю, но может вы её расскажете сами?
- А чего рассказывать то? Пожалел её, приютил, начал обучать. Сейчас ни о
