честно спрашивать у Джейкоба:
— В том, что Даррен так себя ведет, виновата я?
— Не думаю, — ответил Джейкоб. — Но ты с ним более сдержанна, чем со мной, и это его расстраивает.
— Он ведь не считает, что не нравится мне? — нахмурилась я. — Это ведь не так, мне с ним бывает чуть сложнее, потому что я иногда не знаю, что сказать и теряюсь, но… Эм, Джейкоб, а между вами ведь нет ссор из-за меня?
Это немного самонадеянно уточнять, не ссорятся ли Его Величество и Его Высочество из-за меня, скромной фаворитки самого простого происхождения, но пробыв с ними вместе так долго, я поняла одно: они не только те, кто заботятся о стране и поддерживают ее, но еще и обычные мужчины. Красивые, сильные, великолепные, те, в которых слишком легко влюбиться и с которыми можно многое принять, но все-таки мужчины. И все человеческое и мужское им совсем не чуждо.
— Из-за того, что нас двое, а ты одна? — хмыкнул Джейкоб. — Из-за того, что я с тобой больше сблизился, чем Даррен? А как сама думаешь?
Я сглотнула, а сердце гулко забилась. Наверное, я даже побледнела, потому как Джейкоб мигом прекратил ухмыляться и встревоженно спросил:
— Так, спокойно, я немного подшучивал над тобой, сладкая, между мной и братом нет никаких проблем. — Ты ведь знаешь, что мы близнецы, да? Однояйцевые?
Я кивнула. Еще в самом начале мне это рассказали: Джейкоб и Даррен родились близнецами, абсолютно идентичными. И в детстве у Джейкоба тоже были темные волосы, но как только он повзрослел, пробудилась его магия. Сила, которая превосходила разумные пределы, обесцветила его волосы и исказила цвет глаз.
— И магия у нас связана, — сказал Джейкоб. — Вплоть до того, что в критической ситуации мы сможем черпать силы друг у друга, ведь они частично синхронизированы. Мы никогда не сможем иметь разные источники, потому что тогда наши силы рассинхронизируются, что не лучшим образом отразиться не только на магии, но и на нас самих. Вплоть до болезни и смерти. В какой-то критической ситуации пару раз можно попросить помочь разные источники, но постоянно такое проворачивать нельзя.
— Получается, что вы вдвоем женитесь на одной королеве? — внезапно осознала я.
— Получается, что пока у нас ничего не получается, — развел руками Джейкоб. — Источник один, а королева ведь может и не быть источником. Да и Даррен вовсе не планирует… Не суть важно. Обрати на него чуть больше своего прекрасного внимания, вот. Будущее пока не определено, разве не стоит наслаждаться тем, что происходит сейчас?
Я этот момент к сведению приняла. И то, что больше внимания уделять Даррену (Джейкоб-то пооткровеннее, сам возмутится при попытках обделить его), и то, что королева может и не быть источником.
Последнее меня смущало. Случаи, когда мужчины выбирали один источник для двоих, еще встречались. Но вариации, когда фаворитка короля спит с принцем и королем, а король с королевой (и, возможно, что и принц с королевой), еще не было.
Это слишком развратно и чрезвычайно легкомысленно. Ни Джейкоб, чье возмутительное поведение было скорее наносным, чем шло из глубины души, ни, тем более, Даррен, легкомысленными и безответственными не были.
— Хорошо, — ответила я, поцеловав Джейкоба. — Я обязательно буду уделять Даррену намного больше времени, чем тебе, раз ты так просишь. Как я могу отказать самому принцу?
— Дразнишься? — хрипло спросил Джейкоб, обняв меня.
— Са-а-амую малость, — шепнула я, выпутавшись из объятий и оставив Джейкоба растерянно моргать.
Обычно наши объятия заканчивались вполне однозначно.
— Ты куда? — не понял мужчина.
— Я? Уделять внимание Даррену, — ответила я тогда и, наплевав на страхи и сомнения, отправилась тогда во дворец.
— Так выглядит копание могилы самому себе? — пробормотал Джейкоб, но не стал заморачивать — и просто присоединился ко мне в моей поездке.
Вторая вещь, которая меня беспокоила — это Эваланжелина Мосс, прекрасная любимейшая дочь главного советника.
Насчет прекрасной — это не преувеличение. Невероятно красивая, чем-то похожа на Элизабет: тоже золотистые волосы, небесно-голубые глаза и точеная фигурка. Вот только если Элизабет выглядела как аристократка до кончиков ногтей, то Эваланжелина казалась слащавой куколкой с приклеенной улыбкой и капризным личиком.
И ужасно избалованной и упрямой. Вокруг нее было множество мужчин, причем довольно достойных — тех, кого прельщал ее легкий характер, и кто готов был потакать ее капризам, ограничивая лишь в той степени, в которой это разумно. Но она не хотела тех, кто был доступен. Она хотела Джейкоба, словно он был не человеком, а игрушкой. Хочу — дай! Как ребенок.
В первый раз я увидела Эваланжелину Мосс на своем самом главном мероприятии — на закрытом балу фаворитки, где меня представляли всем самым важным людям страны, которые поддерживали Даррена.
Это мероприятие организовывала Элизабет вместе с Дарреном, который отложил практически все дела, чтобы организовать поистине достойный и роскошный бал. Они отслеживали все мелочи от нашей пуговиц на нашей одежде до цвета на подвязках штор. И тщательнейшим образом отбирали гостей. Приглашали только тех, кто поддерживает Даррена, уважает и не посмеет поставить его власть под сомнение. Любой человек, которого подозревали в некоторой нелояльности ко мне или Джейкобу, также исключался из списка приглашенных.
Поэтому советник Мосс присутствовал, а его дочь должна была оставаться дома. Вот только сама Эваланжелина была против такого расклада.
Я считала, что самым сложным вопросом на этом балу будет решить, в каком платье пойти — в элегантном лиловом, на котором настаивал Даррен и которое подходило под цвет моих глаз, или же в темно-синем, похожим на звездное небо, ради которого Джейкоб мотался на другой край королевства.
Но нет.
Элизабет помогла с выбором, сказав надеть второе, чтобы моя благородная красота не затмила скромный наряд. Мол, лиловый красивый, но мои глаза нынче сияют намного ярче. Поэтому исключительно синее, летяще-парящее, расшитое множеством маленьких драгоценных камней, из-за чего я, по словам Джейкоба, напоминала настоящую богиню ночи.
В назначенное время я под руки с королем и принцем королевства предстала на балкончике второго этаже, где сверху вниз смотрела на самых верных и важных для королевства людей. И они смотрели на меня. Я ловила на себе разные взгляды: любопытствующие, изучающие, спокойные, заинтересованные, одобрительные.
С первого взгляда не было ни одного «неправильного» взгляда: злого, неприязненного или завистливого. И мужчины, и женщины, которые здесь присутствовали, уважали короля, а потому с максимальным почтением относились к его выбору — ко мне. Или уважали Джейкоба. Популярность принца, признанного самым сильным магом королевства, не слишком уступала таковой короля. На самом деле, политическая обстановка в королевстве не
