жена? Ты вообще понимаешь, что мы валютой за игры платим?
У Бескова были припасены примерно такие же доводы:
— Причем тут твоя любовь к «Спартаку»? Ты получишь звание, доплаты, квартиру дадим, поможем купить машину!
— А как же «Спартак»? — спросил я. — Как с ним быть?
— А «Спартак» твой валится!
Я был в шоке, но расстались мы корректно. Бесков понял, что меня не убедить. Но слова про «Спартак» наложились на его мнение о «шмоточниках». История с приглашением в «Динамо» помаленьку сошла на нет, потому что и сам Бесков вскоре покинул «Динамо». Но мы с ним пересеклись еще до того, как его позвали выручать «Спартак», вылетевший в первую лигу.
* * *
В 74-м Константин Иванович возглавил сборную СССР. В мае того года мы играли контрольный матч с чехами в Одессе. Все решил дальний, почти с центра поля, удар форварда чехов Неходы, перебросившего нашего голкипера Женьку Рудакова. Отыграться мы не смогли, и после матча Бесков был очень разочарован. А это значит — начнется поиск виноватых.
В этот раз случилась чуть не детективная история. Готовились к игре мы на базе местного «Черноморца», уютное место — не один корпус, а несколько коттеджей. Отыграли матч, вернулись на базу, а по клубам разъезжались на следующее утро.
Никто в номерах не сидел, ребята общались, приехали мои хорошие знакомые — Леня Заец, известный в ту пору администратор одесского «Черноморца», и Аркадий Кольцов, директор мебельного магазина в Москве, друг Симоняна и Бескова.
Женька Рудаков сказал, что останется на фуршете (а в ту пору после игры его делали для игроков обеих команд), а на базу приедет чуть позже. На базе игрокам, которые в сборной давно не виделись, хотелось подольше пообщаться — обычный разговор, без выпивки — тем более команда уже была наслышана о мнительности Бескова.
* * *
В сумерках к базе подъехала машина. Тогда же не было никаких заборов, все просматривалось. Мы видим — машина остановилась, водитель заглушил двигатель, погасил фары, но не выходит. Видели силуэт и понимали, что в авто сидит Рудаков. Но почему не выходит? Ответ был получен совсем скоро. Женька оценивал обстановку, можно ли выходить, нет ли Бескова, который наверняка начнет выговаривать за гол Неходы.
Смотрим, кто-то идет в нашу сторону. Но темно, не видно. Я вспоминаю довольно комичный эпизод из матча со сборной ФРГ, когда Колотов, Банишевский и Трошкин договорились хитро разыграть штрафной, но не поняли друг друга и разбежались в разные стороны от мяча. Бесков приближается к нам, и по виду тренера стало понятно, о чем он думал: говорим мы о матче с чехами, а смеются, конечно же, «над ним». Константин Иванович сразу же начал с претензий: «Вы тут смеетесь, а вся страна переживала за сборную! Вот из-за такого вашего отношения к футболу вы и проиграли».
Тут уже я начинаю заводиться: «А почему это — „вы проиграли“? Мы все вместе проиграли: вы как тренер, мы как футболисты. Мы же одна команда!» Многие тренеры на эти мои слова и внимания бы не обратили, но для Бескова, человека мнительного, они стали ударом. Проблема была в том, что даже посмотри мы в его сторону — и то бы Константин Иванович подумал, что обсуждают его.
Бесков вспыхнул и начал свой обычный наезд. «А тебе надо помолчать, ты уже два года в футболе ничего не делаешь, два года деградируешь», — говорил мне тренер. И если бы Заец с Кольцовым не удержали меня, был бы скандал. Бесков достал своей моралью!
И ладно, если бы он сам являлся образцом для подражания. Меня злило, когда тренер нас, спартачей, обзывал шмоточниками — произошло это во время одной из зарубежных поездок. В то время как сам… Перед поездками за границу сборной порой звонила его супруга, Валерия Николаевна (я уже говорил, что был вхож в эту семью), и, зная, что у меня хороший вкус на вещи (покупал своей жене одежду и часто угадывал), просила купить что-то и ей: Константину Ивановичу как главному тренеру не очень красиво ходить по магазинам.
* * *
После вот этой тирады про «два года деградируешь» и несостоявшегося скандала я ночь не спал. Утром сказал второму тренеру, Алексею Александровичу Парамонову, что в сборной, конкретно у Бескова, больше играть не стану. Специально зашел в номер к Константину Ивановичу и попросил меня больше не вызывать. Но в то же время уточняю: «Считаю, что не достоин сейчас сборной». Почему так? Нельзя было ставить ультиматумов, потому что потом затаскают по партсобраниям и неизвестно, чем все это кончится. Константин Иванович ответил так: «Наши мнения совпадают». Помните историю моего взбрыка в «Спартаке» Симоняна и Старостина? Ведь все можно решить одним нормальным разговором.
Но Бесков — это барин, такая репутация сложилась после его работы в нескольких командах. В середине 60-х тренер поехал в луганскую «Зарю», отработал год, а потом, как рассказывают, объявил на собрании: «Вы деревенская команда, и вам нужен деревенский тренер». Сказал — и уехал в Москву.
* * *
А его отношения к помощникам? После того разговора с Бесковым меня отозвал Алексей Александрович Парамонов: «Ухожу из сборной, Бесков и на меня спустил полканов». И я стал вспоминать, сколько же Парамонов от него натерпелся! Да хотя бы взять тот матч с чехами в Одессе. Во время матча Парамонов сидел на скамейке рядом с Володей Федотовым и несколько раз позволил себе не согласиться с мнением главного тренера по заменам. Федотов, как я понимаю, рассказал все тестю. Через пару дней, уже в Москве, Бесков вызвал Парамонова и поставил вопрос: совместной работы в дальнейшем не получится, потому что второй тренер при нем не должен иметь своего мнения, а должен смотреть в рот и действовать по принципу «одобрямс». Меня это удивляло. Какой смысл в помощнике, если он с тобой во всем соглашается?!
* * *
Вспоминается и еще один эпизод, который произошел за два месяца до одесской истории. Сборная встречалась с югославами в городе Зеница и проиграла 0:1. После матча команда поездом переезжала в Белград. На вокзале Бесков, не разобравшись толком в маршруте подошедшего поезда, первым полез с чемоданом в вагон. Ошибку заметили, тренеру подсказали, и Константину Ивановичу на ходу пришлось выбрасывать чемодан и выскакивать на перрон. Команда, естественно, смеется — и не над Бесковым, ну просто смешной эпизод.
Для тренера же рядовой прикольный эпизод стал трагедией. Как же, тренер так низко пал перед
