бизнесмен? – поинтересовалась я у нее за ужином.
- Ой, куда там! – рассмеялась Настя. – Он - моряк, старший механик на корабле. А бизнес – совсем не для него. Да что там бизнес - Юру одного в магазин посылать страшно: купит или самое дорогое, или то, что стоит в первом ряду. При этом ему обязательно подсунут просроченный товар и обсчитают на кассе.
Настя размешала сахар в чае и продолжила:
- Я ведь как с этими окнами связалась – Юрка решил поменять рамы на металлопластик. Нанял какую-то первую попавшуюся фирму по объявлению. Ох, уж они и постарались: все криво-косо, подоконник шатается, изо всех щелей сквозит. Еще и по деньгам кинули – обещали сделать отливы, да так и пропали.
- А он?
- Расстроился, конечно. Но сказал, что поделать – будем жить так. Пришлось все взять в свои руки.
Настя улыбнулась:
- Просидела две недели в интернете, перечитала кучу отзывов, посмотрела ролики. Потом бегала по выставкам и складам, все смотрела-щупала, задавала вопросы. И, наконец, поняла, что именно нам нужно. Нарисовала проект и нашла ребят, которые все это сделали. А потом пошло-поехало: соседям понравился наш ремонт - попросили помочь с окнами, следом знакомые обратились, потом знакомые знакомых. Через полгода зарегистрировала фирму.
Тут у Насти ожидаемо зазвонил телефон, и она с виноватой улыбкой выскользнула из столовой.
- Ишь ты, коммерсантка! – усмехнулась буфетчица тетя Нина, протирая стол. – Бабушка моя, царствие небесное, такой же была. После войны осталась одна с семью детьми, чуть с голоду не умерли все. А пошла на базар торговать, – и постепенно все наладилось. И божилась, что в жизни никого ни на копейку не обсчитала и ни на грамм не обвесила. Но по глазам видела, что именно человеку нужно, и сколько он готов заплатить. А уж торговалась как – сосед дядя Ашот перед ней шляпу снимал!
- Ой, а у меня живот болит! – плюхнувшись на кровать после очередного разговора в коридоре, растерянно сообщила Настя.
- Конечно, заболит! – буркнула Дашка. – Бегаешь целый день туда-сюда, по ночам сметы какие-то рисуешь. Ляг, отдохни!
- А теперь не болит! – Настя прислушалась к себе. – Ой, снова болит!
- Так ты рожаешь! – поняли мы. – Схватки!
- Как рожаю? – испугалась Настя. – Мне еще два заказа закрыть надо. Плюс элитный от Дамира под вопросом!
- Засекай время, - посоветовала я. – У тебя на телефоне есть счетчик схваток?
- Где то был… Ой, мамочки, больно как!
Схватки, конечно, вещь малоприятная. Но многое зависит от болевого порога. У Насти он оказался не просто низким, а практически нулевым.
- Я рожаю! – кричала Настя. – Врача! Позовите врача, скорее!
В палату вошла Алла Ивановна, пощупала Настин живот, послушала сердцебиение ребенка, замеряла промежуток между схватками.
- Ну что ты так орешь, голуба моя? – вздохнула она. – Это у тебя еще даже не роды, а так, прелюдия. Схватки короткие, нерегулярные, промежуток большой. Погоди часик хотя бы, если будет хватать регулярно, подойдешь ко мне в смотровой кабинет.
- Ча-а-ас?! – взвыла Настя. – Да я за час точно умру!
И, ухватив врача за халат, умоляюще заглянула в глаза:
- Аллочка Ивановна, миленькая, ну сделайте что-нибудь! Разрежьте меня, четвертуйте, я больше не могу терпеть!
- Я попрошу Лилю, чтобы сделала тебе массаж поясницы, - Алла Ивановна осторожно высвободила халат из Настиных рук. – Заодно запишите КТГ.
- Какая же она все-таки бесчувственная! – обиженно прошептала Настя и уткнулась носом в подушку.
Мы пытались отвлечь ее разговорами, предлагали чай, воду, печение, но Настя не обращала на нас внимания.
Не помог и массаж поясницы.
- Схваточки есть, но слабенькие – прокомментировала Лиля результаты мониторинга. – Так что лучше всего тебе поспать.
- Ну да, - прошипела Настя. – Это как палач предлагал бы висящему на дыбе: «А ты пока поспи, дорогой, отдохни».
Она сползла с кровати на пол, встала на четвереньки и начала раскачиваться из стороны в сторону, поскуливая, как побитая собачонка.
В палату заходила Маринка, заглядывала буфетчица, предупреждая, что через полчаса обед. Неожиданно ввалились два мужика в строительной робе, измерили рулеткой высоту панелей и ушли.
Настя не реагировала ни на что. Она все также раскачивалась с закрытыми глазами и скулила.
И вдруг послышался характерный звук вибрации Настиного телефона.
- Кто? – еле слышно прошептала роженица.
- Дамир! – сообщила Дашка, взглянув на экран.
- Дай, пожалуйста.
Настя села на пол, глубоко вздохнула и нажала кнопку ответа.
- Да, Дамир! – неожиданно бодрым и даже веселым голосом произнесла она. – Нет, конечно, вы меня не отвлекаете! Какой именно проект вам понравился, с арочкой? Мне он тоже больше всего приглянулся. По ценам… по ценам сейчас скажу.
Настя легко поднялась с пола и чуть ли не вприпрыжку понеслась к тумбочке, схватила блокнот.
- Да-да-да, - ворковала она в трубку. – Все ваши пожелания учтем, и в гостиной, и на террасе! Сейчас приедет мастер, уточнит размеры.
Нажав кнопку отбоя, Настя обвела нас счастливыми глазами:
- Девочки, у меня получилось! Дамир заказал самый дорогой проект, у меня еще никогда такого большого заказа не было! Но не это главное, главное – ему понравился мой дизайн! А он такой привереда!
Настя подхватила юбку и закружилась по палате, как девочка-снежинка на детсадовском утреннике.
- Настюха, а ты что уже не рожаешь? – удивилась Дашка. – Схватки прекратились?
- Схватки? – Настя перестала кружиться и, положив руку на живот, прислушалась к себе. И тут же с воплем плюхнулась на колени:
- У-у-у! Я умираю!
Через час Алла Ивановна позвала Настю на осмотр. Мы с Дашей под руки волокли Настюху в смотровой кабинет, она с трудом перебирала ногами и орала на все отделение.
- Переводим в родзал! - вынесла вердикт Алла Ивановна, выглядывая из смотрового. – Соберите ее вещи, пожалуйста.
- А Настя?
- На каталке повезем, - хмуро пояснила врач. – Ее ноги не держат, изоралась, дуреха. Где силы на потуги возьмет – непонятно.
- А что – нельзя было ей эпидуралку сделать? – удивилась я. – Ну если у человека такая сверхчувствительность?
- Ей – нельзя, - вздохнула Алла Ивановна. – В крайнем случае, только общий наркоз.
Мы быстро сложили Настюхины вещи.
Две пожилые санитарки катили по коридору каталку. Настя лежала на
