Мы помчались к туалету. Сегодня его, к нашей радости, вновь открыли. Лучше бы мы не радовались! На тропинке — на той же тропинке! — стояла Света и визжала. Митя обнял ее за плечи и отвел в сторону. В его объятиях она смолкла, и установилась звенящая, ужасающая тишина. Юрий Андреевич сделал несколько шагов вперед и присел.
— Все-таки случилось, — мрачно произнес он странную фразу и, поднявшись, отошел.
— Кто это? — напряженным, неестественным голосом, срывающимся на визг, поинтересовался Арсений.
Ему не ответили. Митя крепко сжимал Свету, рядом стоял превратившийся в изваяние Руслан. Вадик в ужасе смотрел на отца, Лида кусала губы. Впрочем, видно было плохо, и в отношении выражения лиц я могла ошибаться.
— Йо-хо-хо-хо-хо!
Мертвое тело — а я была убеждена, что на тропинке лежит мертвое тело — издало какой-то дикий, невообразимый клич. Нечеловеческий, невозможный! Я не завизжала исключительно потому, что лишилась голоса. Чего нельзя сказать о Лиде, Ларисе, Ире и даже Руслане.
Что-то зашевелилось впереди, и нашим глазам предстал Максим.
— Йо-хо-хо-хо-хо! — в восторге повторил он. — Новый жмурик, новый жмурик! Во клево! Новый жмурик!
— Кто там, Максюша? — тихо прошелестела Лида.
— Дядя Леша! Жирных убивают, во! Во клево! Жирных убивают!
И тут на меня словно обрушилась лавина. Совсем недавно я приняла Лешу за мертвого, и вот он мертв. Почему я сразу не осознала, что моя ошибка — это предчувствие, предупреждение? Почему я ничего не сделала, чтобы спасти его? Мне хотелось поделиться терзаниями с Бэби, но мысли путались, и я с удивлением услышала, как отчаянно кричу:
— Это Петр Михайлович! Это снова Петр Михайлович! Уже второй раз!
Я будто наблюдала за собой со стороны, но контролировать поведение была не в силах. Митя оставил Свету и обнял за плечи меня. Я замолчала и заплакала.
— Ну, что? — вздохнул он. — Кто пойдет к администрации? Снова вы?
Он обращался к Юрию Андреевичу с Вадиком.
— Ну, нет, — твердо заявил Юрий Андреевич. — Хорошенького понемножку. Теперь идите вы, а мы постоим тут.
Митя с Русланом не возражали. По пути они отвели женскую часть нашего общества к домикам и оставили, а сами канули в темноту. Вообще оба убийства ассоциировались у меня с темнотой. Знаете ли вы южную ночь? Нет, вы не знаете южной ночи! Темнота там почти живая. Она так густа, что ее можно пить.
Мы со Светой тихонько лили слезы, Бэби и Лариса казались спокойными, а Лида с Ирочкой время от времени глухо стонали. Бесед мы не вели, происшедшего не обсуждали.
Милиция явилась в том же составе, но майор Ильин был гораздо вздрюченнее, чем в прошлый раз.
— Что ж вы так? — укоризненно поинтересовался он, не обращаясь ни к кому конкретно.
Как тут ответишь?
Вскоре нас собрали за стоящим во дворе столом. Итак, кто присутствует? Мы с Бэби, Света с Ларисой, Лида с Максимом. Еще Арсений и Ирочка, Митя и Руслан, Юрий Андреевич и Вадик. Двенадцать человек. А кто отсутствует? Один Андрей. Впрочем, Андрея наученный опытом капитан Игаев быстренько выволок из домика на свет божий, прервав очередную медитацию. Кстати, кого, кроме Андрея, не было в прошлый раз? Ирочка с Лешей появились позднее, Лариса же и вовсе утром. Теперь Ирочка и Лариса с нами.
— Значит, нашли тело снова вы? — с явным неодобрением обращается Ильин к Свете.
— Я, — жалобно пролепетала она.
— И зачем вы опять туда пошли?
— Ну… просто так…
— Светлана Николаевна! — довольно резко заявил майор. — Тропинка у мужского туалета — не самое подходящее место для дамских прогулок. Тем более, что позавчера вы обнаружили там труп и, казалось бы, должны впредь остерегаться. Что скажете?
Она растерянно пожала плечами, а ее взгляд мимолетно скользнул куда-то влево. Там стоял Митя. Мне вдруг представилось, как Света решает устроить себе с ним якобы случайную встречу и выбирает, где проще всего его подкараулить. Разумеется, окрестности туалета — не самое романтическое место для ночных свиданий, зато верное. Этого места не минует никто. Только не признаваться же в подобных намерениях, правда? Бедной Свете стоило посочувствовать.
— Ладно, — махнул рукой Ильин, осознав, что объяснений не дождется. — Итак, как вы обнаружили тело?
— Ну… шла и… оно лежало… и все…
— Хорошо. Кто из вас видел убитого последним?
Вопрос показался мне странным. Откуда знать, последний ты или нет? Мы молчали.
— В таком случае, кто жил с убитым в одной комнате?
Руслан судорожно вздохнул:
— Я.
Его голос звенел сдерживаемым напряжением. Еще бы! Леша — его друг. Если бы… о боже! — если бы убили Бэби, а мне пришлось давать показания! Да я бы слова не сумела вымолвить!
— Когда вы видели убитого в последний раз?
— Наверное… часов в одиннадцать, наверное.
— Так, и что дальше?
— Он сказал, что ему надо выйти, и ушел. Больше я его не видел.
— Так, а тело обнаружили в районе половины первого, — прокомментировал майор. — И вас не удивило столь долгое отсутствие? Особенно если учесть, что я настаивал, чтобы вы не ходили поодиночке. А я настаивал, и это отражено в протоколе.
«Снимает с себя ответственность», — подумала я.
Руслан замялся. Да уж! Я так и вижу, как Леша собирается на интимную прогулку с Ирочкой, а Руслан бежит за ним вдогонку, дабы не отпускать одного. Представляю реакцию Леши! Он не отличается ни терпением, ни покладистостью. То есть не отличался. Господи, ведь он же мертв!
— А теперь ответьте, не встречал ли кто-нибудь из вас примерно в это время на территории турбазы посторонних? — продолжил допрос Ильин. — В частности, тех двоих, с которыми была драка.
— Я не уверен, что это были они, — заметил Юрий Андреевич. — Я их фактически не запомнил. Но каких-то двух типов видел. Местных.
— Во сколько?
— Наверное, незадолго до двенадцати. Примерно.
— И вы, зная, что их разыскивает милиция, не стали ничего предпринимать?
— Я же говорю, — спокойно возразил Юрий Андреевич, — что не запомнил лиц. А представителей местного населения на территории турбазы предостаточно. Все лоточники, например. Так что, хватать каждого и тащить к вам?
Он был совершенно прав. Шашлыки, вино, минералка — всем торговали кавказцы. Удивляло лишь его неестественное спокойствие.
— А кто из вас видел Алексея Крылова после одиннадцати вечера?
— Ну, я, — с вызовом ответил Вадик. — Это что, криминал?
— Где и во сколько? — похоже, Ильина тон совсем не задел.
— В двенадцать. Вон там, около пальм.
