– Все это отражено в вашем досье. При слове "досье" Лонгворт почему-то отпрянул:
– Да, должно быть отражено… в моем досье…
– Но ведь любой может узнать содержание вашего досье и потом выдать себя за вас. Назовите свои особые приметы.
– Я все думал: спросите вы о них или нет?
– В своих книгах я стараюсь быть убедительным, описывать события так, чтобы они шаг за шагом развивались логично, чтобы в повествовании не было пробелов. Если хотите меня убедить, заполните пробел в вашем рассказе. Лонгворт перекинул куртку с правого плеча на левое, правой рукой расстегнул рубашку и распахнул ее. Через всю грудь, спускаясь ниже пояса, шел уродливый, кривой шрам.
– Думаю, нашим украшениям до этого далеко. Питер на мгновение вспыхнул от гнева. Но он понимал, что нет никакого смысла начинать разговор о ранах. Если Лонгворт был тем, за кого себя выдавал, то наверняка не пожалел времени, чтобы собрать всю необходимую ему информацию, в том числе и сведения о жизни Питера Ченселора.
– В котором часу вы придете завтра?
– Как вам удобнее?
– Я встаю рано
– Я буду здесь рано.
– Скажем, в восемь.
– Хорошо, до завтра.-Лонгворт повернулся и быстро зашагал по пляжу Питер остался стоять на месте, наблюдая за уда' лившимся мужчиной Боль в ноге куда-то исчезла. Весь день она беспокоила его, а тут вдруг пропала. Надо позвонить Джошуа Харрису в Нью Йорк, Сейчас на Восточном побережье только половина пятого. Время еще есть. У них в Вашингтоне был общий друг, юрист, который мог разузнать все об Алане Лонгворте. Он очень помог Ченселору во время работы над романом "Контрудар!". Джошуа даже как-то пошутил, что тот может потребовать авторский гонорар Поднимаясь по ступенькам на веранду, Питер вдруг поймал себя на том, что торопится. Это было странное и в то же время приносившее какое-то особое удовлетворение, чувство, но объяснить его природу Питер был не в состоянии. "…Случилось нечто такое… Умер человек, могущественный человек. Было объявлено, что он умер естественной смертью. На самом деле его убили". Питер рванулся через веранду к телефону.
Утреннее небо казалось сердитым. Мрачные облака повисли над океаном. Вот– вот хлынет дождь. Ченселор закончил все приготовления еще час назад. На нем бала нейлоновая куртка и брюки цвета хаки. Часы показывали семь сорок пять. Значит, в Нью-Йорке сейчас без четверти одиннадцать. Джошуа обещал позвонить в семь тридцать – в десять тридцать по восточному времени. В чем причина задержки? Лонгворт придет ровно в восемь. Питер налил себе еще одну чашку кофе, пятую за это утро. Зазвонил телефон.
– Тебе попалась странная личность, Питер, – послышался в трубке голос Харриса.
– Почему ты так считаешь?
– Согласно сведениям, которыми располагает наш друг из Вашингтона, этот Алан Лонгворт сделал то, чего от него никто не ожидал: очень неудачно выбрал время для ухода в отставку.
– Он прослужил положенные двадцать лет?
– Едва-едва.
– Но пенсию-то он все-таки заработал?
– Безусловно. Однако такую, что на нее не проживешь. Необходимы дополнительные заработки, а у него их нет. Но не в этом дело.
– А в чем?
– У него прекрасный послужной список. Самое главное, Гувер лично выдвинул его в кандидаты на руководящие должности. В его досье имеется положительная характеристика, написанная рукой самого Гувера. При подобных обстоятельствах люди не уходят на пенсию.
– Но ведь, имея такие заслуги, он может получить какую угодно работу на стороне. Многие бывшие сотрудники ФБР так и делают. Видимо, он где-то работает, а бюро просто об этом не знает?
– Вряд ли. Они собирают самые подробные сведения на всех своих бывших сотрудников. И потом, как же он может где-то работать, если живет на Мауи? Там трудно найти что-нибудь подходящее. Во всяком случае, в его личном деле это никак не отражено. Нет, сейчас он ничем не занимается. Питер посмотрел в окно. Из темных туч начал моросить дождь
– Другие его данные проверили?
– Да, – ответил Харрис. – Место его последней службы в ФБР – Сан-Диего. Вероятно, он был личным офицером связи Гувера с Ла-Йоллой.
– Ла-Йолла? Что это такое?
– Любимое место отдыха Гувера. Лонгворт отвечал за связь между Ла-Йоллой и Вашингтоном.
– А что удалось узнать о шраме?
– Он фигурирует как особая примета, но без каких-либо объяснений. Вообще эта часть личного дела вызывает сомнения. Например, отсутствуют данные двух Последних ежегодных медицинских обследований. Это очень странно.
– Значит, сведения о нем неполные, – размышлял вслух Питер. – Я хочу сказать, что по имеющимся данным трудно составить общее впечатление.
– Именно так,– согласился Джошуа.
– Когда он вышел в отставку?
– В марте. Второго марта. Ченселор замер, пораженный услышанным. В последние годы он придавал датам особое значение. Он приучил себя искать логическую связь между ними, старался определить, нет ли здесь какой-либо взаимозависимости, не вытекают ли события одного дня из событий другого. Есть ли такая связь в данном случае? Почему так взволновал его март? Через кухонное окно Питер увидел идущего под дождем к дому Алана Лонгворта и почему-то сразу вспомнил яркое, солнечное утро и себя, лежащего с газетой на горячем песке. Второе мая! Второго мая умер Гувер. "Умер человек, могущественный человек. Было объявлено, что он умер естественной смертью. На самом деле его убили".
– О господи! – прошептал в телефон Питер Они шли по пляжу под моросящим дождем вдоль самой кромки воды. Лонгворт не захотел разговаривать в доме или в каком-нибудь помещении, поскольку там могли быть установлены записывающие устройства Он был слишком опытным в таких делах человеком.
– Вы проверили мою личность? – спросил он Ченселора.
– Вы же знаете, что проверил,-ответил тот.– Я только что закончил телефонный разговор.
– Вы удовлетворены?
– Тем, что вы тот, за кого себя выдаете, тем, что у вас прекрасный послужной список и ваши способности отметил сам Гувер, тем, что вы действительно пять месяцев назад вышли в отставку. Все это подтвердилось.
– Я не говорил о том, что мне оказывал доверие сам Гувер…
– Это зафиксировано в вашем деле.
– Конечно, ведь я работал непосредственно на директора.
– Ваше последнее место службы Сан-Диего. Вы были офицером связи с Ла– Йоллой? Лонгворт мрачно улыбнулся:
– В Вашингтоне я провел больше времени, чем в Сан-Диего или Ла-Йолле, но подтверждения этому в моем личном деле вы не найдете.
– Почему?
– Директор не хотел, чтобы об этом знали.
– А почему не хотел?
– Я уже говорил вам, что работал непосредственно на него. Был его личным офицером.
