готовить ужин, я решил приготовить котлеты из мяса и гарнир из овощей. Включил плиту и разогрел сковороду с небольшим количеством растительного масла.
Пока сковорода разогревалась, начал готовить мясо. Размял фарш, добавил соль, перец и любимые специи, тщательно перемешал все ингредиенты. Затем взял небольшую порцию фарша и начал формировать котлеты, придавая им круглую форму.
Когда сковорода стала достаточно горячей, положил котлеты на нее и начал обжаривать их с обеих сторон до золотистой корочки. По ходу приготовления переворачивал их, чтобы котлеты равномерно прожарились.
Пока котлеты жарились, начал готовить гарнир. Нарезал морковь, лук и перец кубиками, добавил немного растительного масла в сковороду и начал обжаривать овощи до мягкости.
Когда все ингредиенты были готовы, выложил котлеты и гарнир на тарелку и подал к столу.
Все это время я наслаждался ароматом приготовленной еды и радовался тому, что сделал вкусный обед своей собственными руками.
Когда она вернулась, я почувствовал себя ребенком, смерив меня взглядом, она прошла в свою комнату.
— И как это понимать? Она типа выйдет или голодовку устроила? Почему с женщинами так сложно?
— Уже сам с собою разговариваешь? — произнесла она, заставив меня вздрогнуть.
— Ты как так бесшумно прошла?
— А ты тише размышляй, какие бабы дуры.
— Может, пообедаем? — предложил ей.
— Ты умеешь готовить? — с удивлением произносит она.
— Да.
Мы молча присели за стол и также молча наслаждались едой, и я почувствовал, что напряжение между нами начинает рассеиваться.
— Я не вырос с золотой ложкой, как выразилась ты, — начал я для того чтобы внести ясность.
Подняв на меня взгляд, она наклонила голову влево, давая этим понять, чтобы я продолжил.
— Альберт является моим биологическим отцом, а мать Жасмин…
— А Луиза? — прервала меня.
— Она мать Давида, а мне приходиться мачехой. Мне было шесть когда я переступил порог отцовского дома. А в те годы, что прожил с мамой, были тяжелыми. Я всегда был один, а мама постоянно на работе.
— Почему ты переехал к отцу?
— Мама умерла, и я остался один… Альберт забрал к себе и дал свою фамилию.
— Но этой информации нет. Я искала на тебя информацию и там сообщают, что ты законный наследник.
Усмехнувшись, я отодвинул тарелку и вздохнул. — Не стоит верить всему, что пишут в интернете. Альберт постарался над моей биографией. Создал меня нового и в графу мать записал Луизу. Все, что я имею на данный момент, заработал сам. А про наследство нет и речи, давно известно, что именно Давид возглавит компанию.
— У вас это наследственное переписывать жизни людей? — удрученно спросила она.
— Так получилось…
— Так получилось? — рявкнула она. — Да как ты смеешь. В данной ситуации вообще не удивлюсь, что именно ты меня на машине переехал.
Твою мать.
Опустив взгляд, я допустил ужасную ошибку. — Это был ты, — прошептала с ужасом.
В тот момент я почувствовал себя полным неудачником и несчастным человеком. Я понимал, что мои действия причинили ей огромную боль и страх, и я не мог оправдать себя перед ней.
— Адриана, я не хотел, так сложились обстоятельства. Я признаю, что сбил тебя, но я сразу доставил тебя в больницу…
— Мне от этого должно стать легче? Брак это фикция?
— Да.
— Зачем?
— Мне нужен был брак, ну и ребенок, — на этот раз мои слова казались шепотом.
— Какой же ты урод, — прошипела она. — Ты мне противен. Ты лишил меня моей жизни. Закрыл меня здесь как собачонку. Я ненавижу тебя, — поднявшись со стула, она отвела свой взгляд.
— Я настолько тебе отвратителен?
— Да, — следует её незамедлительный ответ, от которого внутри все обрывается.
Горько усмехнувшись, я поднялся с места. — Ты ничем не отличаешься от других, смотришь лишь на внешность.
Я понимал, что не каждая девушка сможет полюбить меня таким, какой я есть. Она всегда будет видеть только мои шрамы, мой протез, мою боль. Она никогда не сможет пройти мимо моего внешнего вида и увидеть настоящего меня, скрытого за всем этим.
Моя душа была уязвима, как мое тело. Я чувствовал, что никто не сможет понять и принять меня искренне. Эта мысль была как удар в грудь, разрывающий мое сердце на части.
Развернувшись ко мне, она произнесла. — Я не о твоих шрамах, мне на них плевать, я о твоей душе. Она у тебя отвратительная.
11 Глава: Адриана
Когда я открыла глаза утром, я почувствовала яркое солнечное светлое утро, которое заливало мою комнату слабыми солнечными лучами. Но вскоре я почувствовала какая-то странная боль пронзила мои мышцы. Я попыталась встать с кровати, но мои ноги были как ватные, каждое движение было как пытка.
Только тогда я вспомнила, что вчера я усердно занималась спортом. У меня не было сил открывать глаза, но я с трудом поднялась на ноги и пошла в ванную. Каждый шаг был мучительным, каждое движение тела напоминало мне, насколько я предалась занятиям спортом вчера.
— Тиран, изверг, придурок, нахал, — продолжала осыпать Матео различными словами характеризующего его. — И как теперь жить? Ненавижу. Бесит.
В ванной я выключила теплую воду, и леденящий душ обрушился на мое измученное тело.
Вода мягко обнимает мои усталые мышцы, успокаивая их и принося облегчение. Она словно целительница, излечивающая все накопившиеся напряжения и боли. Я чувствую, как каждая капля воды заглушает боль и наполняет меня свежестью и легкостью.
Когда я вышла из ванной комнаты с мокрыми волосами и в коротком полотенце, я услышала характерный стук в дверь
— Явился тиран и деспот.
Открыв дверь, я увидела Матео, который стоял прямо передо мной. Его взгляд застыл на моем обнаженном теле, и я почувствовала, как краска заливает мое лицо.
Он словно не мог отвести от меня глаз, его взгляд был настолько интенсивным, что я чувствовала себя как будто раздетая. Мы оба стояли молча, словно замерли во времени. Я чувствовала, как его взгляд пронзает меня, заставляя кожу покрываться мурашками.
Наконец, он сломал молчание и прошептал мне какие-то слова, но я была слишком ошеломлена, чтобы их услышать. В моей голове кружились мысли о том, что происходит, и я растерянно поправила полотенце, пытаясь прикрыться. Но его взгляд все так же неотрывно смотрел на меня.
Я не знала, что делать или что сказать, но в то же время чувствовала невероятное возбуждение от его внимания.
— Там надо… очень надо… короче… оденься твою мать, — рявкнул напоследок и пошел в гостиную.
Мое лицо моментально покраснело от стыда, я была смущена до глубины души. Быстро закрыв дверь рывком, я спустилась спиной по
