с охранением, — высказал я свое мнение, — будет минимум грузовик солдат и кто-то из командиров. Они здесь уже бывали, и не раз. Если не застанут охрану на мосту, забеспокоятся. Остановят машины.
— Что ты предлагаешь? — сразу уловил главное капитан.
— Займем места охраны, наденем немецкую форму и встретим машину с офицером. А как только танки войдут на мост — тут же производим подрыв.
— Из нас только ты говоришь на их языке, — правильно понял мою мысль Шамсутдинов, он вообще был толковым командиром и быстро принимал решения, это я уже про себя отметил. — Придется тебе стать на время немцем. Но если что-то пойдет не так, то никто из нас с танком не справится!
— В таком случае просто выведете все три машины из строя. Сделать это легко — в баки засыпать песок и подорвать заряд внутри танка. Но даже если это не получится, их не смогут эвакуировать на тот берег, ведь моста больше не будет. А для переправы вброд они слишком тяжелые — застрянут, увязнут.
Капитан вновь задумался. Я все говорил логично… но от этой истории пахло очередной авантюрой, на которые я был крайне падок. И Шамсутдинов интуитивно это чувствовал… но и особого выбора у него не имелось. Бери, что дают!
— Действуй, что б тебя! Но если ты, твою налево, просрешь ситуацию, я тебя так покараю, что мало не покажется!
— Не волнуйтесь, товарищ капитан, — ухмыльнулся я, сам того не желая, — не просрем! Никак нет!
На самом же деле мне было вовсе не до смеха. Времени у нас в обрез, а сделать предстояло многое.
— Тарасова возьму для компании, — сообщил я капитану, — его хватит.
— Сначала еще место надо зачистить, — буркнул Шамсутдинов и сунул бинокль мне в руки. Я понимал его недовольство. Все шло наперекосяк, без четкого плана, на сплошной интуиции и кураже — а это обычно кончается смертью. — Крюков, Демин, за мной! Остальным ждать!
Тройка разведчиков нырнула в туман, и только мы их и видели. Нас же с Мишей оставили здесь, как самых младших и неумелых. Плевать. Главное, чтобы у парней получилось.
Ненавижу ожидание — оно куда неприятнее прямой опасности. Дьявол! Я должен был идти с ними! Мой уровень подготовки на голову превышал то, что могли выдать Шамсутдинов и остальные — так мне казалось. Разве что тот безымянный летчик, с которым я схлестнулся на аэродроме, сумел бы мне противостоять.
Я интуитивно дернулся в направлении моста, но Тарасов положил тяжелую руку мне на плечо:
— Выполняй приказ капитана, друг! Или я тебя заставлю это сделать!..
Я недовольно выдохнул, но подчинился. При желании, я мог скрутить Мишу… но он был прав — прямой приказ Шамсутдинова я не имел права нарушить.
Приникнув к биноклю, я пытался отследить действия группы, но ночная темнота мешала вычленить из многочисленных теней нужные. Вот один из немецких солдат отошел в сторону, вероятно по нужде, зашел в тень от ограждений… и тут его словно выдернуло сильной рукой великана куда-то вниз и в сторону, более он не появлялся.
Немцы исчезновения товарища пока не заметили. Они устало пялились по сторонам, бессмысленно тараща глаза в темноту, курили, коротко болтали между собой. Рутина. День за днем одно и тоже. Да, идет война, но солдатская служба — скучная штука. Это когда бой — то адреналин и эмоции, а дежурить в карауле на мосту — то еще развлечение, особенно, когда никто не ожидает вражеского нападения. Казалось бы и линия фронта не так далеко, а все же здесь — тишина и спокойствие, зевота и расслабленность. Даже унтер-офицер, которые должен гонять подчиненный состав и драть их, как сидоровых коз, в случае малейшей оплошности, стоит и бездействует, апатично поплевывая с моста в реку. Тоже не его война? Многие потом будут так говорить, мол, не хотели, нас заставили. Потом, когда Рейх падет. Сейчас же все мечтают пройти маршем по Красной Площади, сделать пару фото с побежденными русскими медведями, да пригнать себе в городок с десяток славянских рабов.
Еще один солдат вышел на середину моста и, судя по оживленной жестикуляции, что-то прокричал. Очевидно, звал своего напарника. Тот по понятным причинам не отвечал. Тогда немец пошел в том направлении, где в последний раз лицезрел своего товарища по оружию… и тут уже я заметил, как откуда-то со стороны метнулась быстрая тень. Один удар — и фриц рухнул, как подкошенный. Вторая тень тут же оказалась рядом, и тело утащили прочь. Все заняло тридцать секунд, и осталось незамеченным остальными.
У меня сжимались и разжимались кулаки, так хотелось быть сейчас рядом с разведчиками, а не торчать вдалеке, без возможности помочь.
— Почему мы не участвуем в деле? — зло спросил я Мишу.
— Я молодой еще, не все доверяют, — пожал тот плечами, — а ты вообще пришлый. Кто знает, что ты учудишь? Так что дыши ровно, младлей. Ребята справятся!
Я проигнорировал нарушение субординации. Разведчики — особая каста. Им позволено многое из того, что не разрешается другим. Они не простые солдаты — разведка всегда впереди остальных. Там где ступает солдат, уже прошел разведчик. Прошел, проверил и обезопасил путь — насколько это было возможно. На разведку нужно молиться! Где оплошал разведчик, там лягут сотнями мертвых тел красноармейцы.
А в том, что Шамсутдинов и его люди сумеют вырезать охрану моста, я и не сомневался. Они — профи высшей категории. И в этот раз действуют они в прямом контакте, бесшумно и наверняка.
Недаром еще Леон-киллер говорил, что нож — это оружие для истинного профессионала. Проще всего убить издалека, а подобраться к врагу вплотную и перерезать глотку кинжалом сумеет лишь один из тысячи.
Капитан и его люди сумели. Через семь минут мост был зачищен, а все немцы — мертвы. Баста!
Шамсутдинов сделал знак, и мы с Мишаней, пригнувшись, быстро добежали до моста. Я пересчитал тела убитых: пятеро, включая унтер-офицера. Достаточно много для охраны какого-то заштатного моста, обычно на такой пост ставят пару человек. С другой стороны, это единственная удобная переправа на южный берег в округе. И вздумай немцы отступать, удобнее всего это будет сделать именно здесь. Либо перебираться вброд, что займет больше времени и усилий.
Удачно мы зашли!
Крюков и Демин уже минировали опоры, протягивая провода к лесу и присыпая их землей. Останется лишь покрутить рукоятку конденсаторной подрывной
