я смогу снова сесть. Он не такой быстрый и прямой, как другие, но ему удается спуститься вниз, не попадая в желоб, и я сбиваю четыре кегли.
Я вздохнула и пошла обратно. Потом я вспоминаю, что мне снова нужно идти.
— Это было здорово. — Лиам улыбается и аплодирует, подбадривая меня.
Джордан сидит в сторонке с Гэвином и Вайолет, поднеся чашку пива к губам. Несмотря на это, я могу сказать, что он ухмыляется надо мной.
Я терплю остаток своего хода и мне удается получить семь кеглей.
Я иду мимо Джордана по пути к своему месту. Его доверие к арендованной обуви растет.
Как и другие, он наносит удар. Я сажусь рядом с Вайолет, когда Гэвин встает.
— О боже мой, они хороши. Очень хороши.
— Без шуток, — говорит она. Она наблюдает за Гэвином. — Я не предполагала, что “он” будет здесь.
— Я тоже. Извини.
— Проехали. Я собираюсь выпить еще.
— Эй. — Я останавливаю ее. — Поздравляю. Я действительно горжусь тобой.
Ее лицо смягчается. — Спасибо.
— И я полностью обязана тебе устроить настоящий вечер. Обещаю. — Я поднимаю свой мизинец, и она соединяет свой с моим.
— Да, ты обязана. — Она начинает вставать. — Теперь иди поговори с Лиамом, чтобы эта ночь не прошла зря.
Времени на разговоры не так много. Ребята быстро перемещаются по своим кадрам. Я могла бы сосчитать, сколько раз они не получили страйк [Прим.: Страйк — идеальный бросок, когда боулер с первого раза за фрейм выбивает все 10 кеглей] или спэр [Прим.: Кегли, сбитые за две попытки], легче, чем те случаи, когда они это делают.
Пока я готовлюсь к своему последнему повороту (спасибо, милый малыш Иисус), рядом со мной появляется Джордан. — Ты так вежливо бросаешь.
— Вежливо? Что это значит?
— Как будто ты боишься задеть чувства булавок.
Я открываю рот, чтобы возразить, но он смеется и добавляет: — Злись, милая Дейзи. Эти булавки оскорбили тебя. Они сказали, что у тебя ужасные туфли.
Я склоняю голову набок. — Мы все носим одну и ту же обувь.
— Они сказали, что я в них выгляжу великолепно. — Его взгляд медленно скользит по мне и к моим ногам. — Но не так уж и много о тебе.
Я усмехаюсь и отвечаю на его взгляд, останавливаясь на его таких же туфлях, только большего размера. — Как ты смеешь.
Он усмехается и тычет большим пальцем в конец полосы. — Скажи им это.
Я знаю, что он издевается надо мной, но я действительно чувствую волну иррационального гнева, когда запускаю шар. Когда все десять кеглей падают, я стою, застыв, совершенно ошарашенная.
Все аплодируют позади меня. Когда я оборачиваюсь, Джордан широко улыбается.
— Ты им рассказала, — говорит он и игриво обнимает меня, а затем разворачивает. Мое лицо уткнулось в его шею, и я вдыхаю его все более знакомый запах.
— Да, я это сделала.
Его смешок дрожит у меня на груди.
Когда он отпускает меня, Лиам ждет, чтобы дать мне пять.
Я снова могу пойти, но мне не повезло, и я ударила только три кегли.
— Мы все? — спрашивает Вайолет с излишней надеждой.
— Еще одна игра, — говорит ей Джордан. Он указывает на вход. — Смотрите, кто появился.
Высокий, долговязый парень, пробирающийся к нам — Энди Дженкинс. Он баскетболист, как и Гэвин.
Джордан знакомит нас. Я знаю о нем, конечно, так же, как знала Джордана и Лиама, но мы никогда не встречались.
— Меня заменили, да? — спрашивает Дженкинс.
— Думаю, они, наверное, будут рады твоему возвращению, — говорю я.
— Было весело, — говорит Лиам и толкает меня локтем.
Мы вшестером сидим и выпиваем. Ребята наверстали упущенное, пока мы с Вайолет слушаем.
Когда они готовятся ко второй игре, я стягиваю с них футболку команды по боулингу и возвращаю ее Лиаму. — Спасибо, что позволил мне поиграть.
— Ты тоже играла? — спрашивает Дженкинс Вайолет.
— Нет. Я была здесь только ради того, чтобы выпить.
— И перебивать, — щебечет Гэвин.
Вайолет бросает на него надменный взгляд. — Я бы не хотела тебя показывать.
— О, пожалуйста, сделай это. — Он берет футболку, которую я только что дала Лиаму, и протягивает ей. — Ты можешь занять мое место.
— Нет, ты играй. Я подожду и составлю компанию Дейзи, — предлагает Лиам.
Я могу сказать, что Вайолет хотела бы возразить, но Лиам только что сказал, что собирается составить мне компанию, и именно поэтому она вообще согласилась прийти сегодня вечером.
— Я это не надену, но я буду играть, — говорит она.
— Ты должна надеть футболку, — говорит ей Гэвин.
Она закатывает глаза, но натягивает его и одергивает подол, чтобы лучше видеть логотип. — Кто это спроектировал?
— Я сделал, — говорит он. — Почему? Не соответствует твоим стандартам?
— Я собиралась сказать, что мне это понравилось.
— Ой. Спасибо. — Гэвин улыбается.
Лиам кладет руку мне на плечо. — Я умираю с голоду. Хочешь поесть?
Я ловлю взгляд Джордана, пока он, Дженкинс, Гэвин и Вайолет готовятся к следующей игре. Он смотрит то на Лиама, то на меня. Его брови сошлись вместе, а челюсть согнулась, прежде чем он отвернулся.
— Ага. Звучит здорово.
13
ДЕЙЗИ
Лиам заказывает крендельки и колу. Я беру воду.
— Ты уверена, что не хочешь? — Он протягивает тарелку во второй раз с тех пор, как мы сидели за стойкой, выходящей на полосу.
Вайолет встала, Гэвин стоит позади нее. Я не могу слышать его слова достаточно хорошо, чтобы понять, подбадривает он или насмехается. Ее раздраженный взгляд предполагает последнее, но у меня такое ощущение, что даже если бы он говорил ей, какая она замечательная, она все равно нашла бы способ разозлиться на него.
— Нет, спасибо. — Я пью воду, а он радостно жует.
У меня никогда не было серьезного парня. Я встречалась с парой парней, но один учился в старшей школе, а другой был в прошлом году и продержался всего несколько месяцев, прежде чем он перешел в другой универ. Оба эти отношения начались как дружба и постепенно переросли в нечто большее, поэтому сидеть и разговаривать с Лиамом так же близко, как если бы я была на свидании с кем-то, в кого я действительно влюблена.
И я не придаю этому значения.
Его не беспокоит тишина между нами. Он комментирует игру перед нами и много улыбается мне, но не говорит ни о универе, ни о жизни, ни о чем-то еще, кроме боулинга.
Я не могу не сравнить это с общением с Джорданом. Молчание с ним ощущается по-другому, и хотя я знаю, что Лиам объективно больше в моем вкусе,
