переусердствовала?
— Стресс, — призналась я. — Только не проси рассказывать, — чуть ли не взмолилась я, не представляя возможным поведать ему о переживаниях по поводу Игоря и подруги.
Саша по-доброму улыбнулся.
— Хорошо, не буду. Но укольчик тебе поставлю.
Я сообщила, что уже приняла таблетку, на что доктор ответил, что этого не достаточно. Как бы я ни хотела отказаться от укола, так как в больнице их натерпелась, но ради ребёнка безропотно повернулась и освободила место для инъекции.
— Ай! — невольно вскрикнула, ощутив укол в ягодицу.
— Уже всё, — подбодрил меня доктор. — По идее лучше бы тебя в больницу увезти.
— Разве так всё плохо? — сердце сжалось от мысли, что мне снова придётся лежать под капельницами и сдавать различные анализы.
— Подождём до утра, а там посмотрим. Если лучше не станет, то госпитализация неизбежна.
Что значит “подождём”? Он собрался у меня ночевать? Перевернувшись на спину, я удивлённо посмотрела на Сашу.
— Разве ты не поедешь домой? — невинно хлопая глазами, спросила его.
— Оставить тебя одну в таком состоянии?
— Мне уже лучше, — мягко намекнула, что лучше бы ему уехать.
Саша усмехнулся, снова присел на кровать и, опершись руками по обе стороны моего торса, задал вопрос:
— Ты что, меня боишься?
Его слегка прищуренные глаза излучали такое тепло, что мне стало стыдно. И правда, как я могу ему не доверять? Особенно после того, что он для меня сделал.
— Нет, — ответила и не смогла скрыть накатившего волнения — лицо запылало румянцем.
— Вот и прекрасно, — вымолвил он, вставая. Окинув взглядом спальное место, добавил: — Кровать достаточно большая, вдвоём поместимся. — Взглянув на ошарашенное лицо моё, засмеялся. — А говоришь, что не боишься. — Более серьёзным тоном произнёс: — Лика, я не монстр, ни за что не стану приставать к беременной женщине, тем более с угрозой выкидыша. Просто буду рядом на случай, если тебе станет хуже. Считай, что я твоя сиделка.
Я согласно кивнула, хотя всё ещё ощущала неловкость от всей этой ситуации. Одно хорошо — про Игоря с Ингой напрочь забыла. Сейчас все мысли только о малыше и… о Саше, конечно. Даже не знаю, как благодарить его за такую заботу. Понятно, что делает он это не просто так, в будущем надеется на взаимность. А если он её не получит? Если я так и не смогу его по-настоящему полюбить? Быть с человеком только из благодарности не смогу, несмотря на симпатию к нему. Не буду сейчас об этом думать, сейчас главное ребёнок.
Саша укрыл меня пледом и удалился на кухню, по его словам попить чай, мне же строго велел лежать. Ё-моё! А на кухне у меня такое творится! Что он подумает? Так и есть, буквально через минуту Александр появился с озадаченным лицом. Пришлось оправдываться, что пила не я, а бутылку разбила — снимала стресс. Дополнительных вопросов не последовала, кроме одного: “Где совок и веник?”
Я отправила его в кладовку, что находится между кухней и санузлом и далее слушала, как мой гость убирается на кухне. Повернувшись на бок, горько улыбнулась, представив, как это делает Игорь. У нас был похожий случай, я как-то случайно разбила старую хрустальную вазу, которая досталась мне от бабушки. Я берегла её, как память. Расплакалась и, ругая себя за криворукость, принялась собирать осколки. Ещё и порезалась при этом. Видя такую ситуацию, муж поднял меня, пожалел, как маленькую, залепил пластырем порез на пальце и отправил в спальню. Точно так же я лежала и слушала, как он убирает на кухне. Дурацкое дежавю снова заставило меня переживать. Я не люблю Игоря, не люблю. Заставлю себя забыть его. Ради ребёнка, ради меня и… ради Саши.
Глава 17
Игорь
Проснулся от неприятной трели дверного звонка. Кто-то натрыжно требовал, чтобы его впустили. Я кое-как поднялся с кровати, головная боль сдавила виски. Сегодня перебрал с коньяком, но тому была веская причина — утром позвонил адвокат моей жены. Всё-таки Лика хочет развестись. Понимаю, что сам всё испортил, но можно было хотя бы попытаться сохранить наш брак ради ребёнка, ради тех лет, что мы были счастливы, но она не хочет этого.
Адвокат жены поставил меня перед фактом и назначил встречу, чтобы якобы выслушать мои доводы. Он типа за сохранение семьи! Да щас-с-с-с, так я и поверил. Знаю я их… Надеется, что я ему больше предложу, чтобы выгода от развода была в мою пользу. Но я не хочу развода и буду бороться за своё счастье до последнего.
Я не стал звонить любимой и выяснять отношения, ей нельзя сейчас нервничать. Мы столько ждали этого ребёнка. Буду затягивать развод пока Лика не родит, а там я в любом случае уговорю её вернуться. Костьми лягу, но она снова будет моей. Добился же я её, неприступную, пять лет назад, и сейчас добьюсь.
Протяжная трель снова заставила меня сморщиться. Да кого ж это черти принесли в двенадцать ночи! У Лики, будь это она, есть ключи, но она ни за что не приедет ко мне сейчас, тем более в ночное время. Тут явно тот, кого не хочу видеть. Может я соседа снизу залил? Не помню ведь, как домой вернулся, мог и кран в душе забыть закрыть.
Заставил себя встать с кровати и пойти сначала в ванную, чтобы проверить догадку. Нет, всё в порядке, никого не затопил. Опять звонок, снова отразившийся в моих висках ноющей болью. Мне уже хочется удавить того, кто это делает! Быстро дойдя до прихожей, открыл дверь.
— Привет! — улыбаясь ввалилась пьяная Инга и повисла у меня на шее.
— Ты на часы смотрела? — пробурчал я, отрывая её от себя.
Подруга жены обиженно надула накачанные губы.
— Ты что, не рад мне?
— Рад, но в первом часу ночи.
— Пф-ы-ыр, подумаешь! Завтра выходной, выспимся, — проговорила Инга и опять потянула ко мне свой длиннющий маникюр.
Никогда не понимал женщин, которые делают себе ногти, как у ведьм. Может кому-то из мужиков это нравится, но не мне. Моя Лика никогда такие не делала. Я так соскучился по её нежным рукам, по ней самой. Сердце защемило от нахлынувшей тоски по любимой, а тут ещё эта профура лезет ко мне.
Снова убрал от себя её пакли и строго спросил:
— Ты у Лики была?
— Была! — недовольно ответила она. — Бесполезно, не вернётся она к тебе. Обиженку из себя строит, принцесска твоя.
— Не смей так о ней говорить. Ты ей в подмётки не годишься.
Подруга жены недовольно поджала губы.
