могу ни как понять; почему он не поглощает его, раньше ведь у него это легко получалось.
Шаг и меня шатает, ещё шаг и перед глазами летают тёмные точки.
Шаг, а я решаю, что другим помогать очень опасно.
Шаг, и я почти добрался до купола.
Вздрагиваю всем телом от боли, что скрутила моё тело.
Смотрю куда-то вдаль, сквозь, закусив губу, чтобы не застонать.
Фокусирую взгляд.
Аэрлис!
А оказывается, он мне очень нравится. Даже эти его драконьи глаза, которые он, сейчас не скрывая устремил на меня.
А в этом взгляде столько боли и отчаяния.
Почему-то мысль о том, что оказывается, он не всемогущ, меня порадовала, я даже сквозь боль улыбнулась и протянула руку вперёд ладонью.
Аэрлис тут же протянул свою руку в том же жесте. И когда наши ладони соприкоснулись, барьер, что был между них, да и вообще, весь барьер, рассыпался лиловой пылью.
— Как? — единственное, что я услышала прежде, чем темнота заволокла меня в свои объятия.
* * *
Всё бело, словно я бреду снова среди белого тумана и ничего не вижу перед собой.
— Я что, снова умерла? — спрашиваю я у Оилялы.
— Если бы ты умерла, то беседовала бы не со мной, а с Селдарин. — ответила недовольно богиня.
— А что я тогда тут делаю? Да и где я?
— Докучаешь мне своими вопросами.
Больше она ничего не сказала, а я пыталась осмотреться, но ничего не видела, лишь сплошное белое пространство.
— Я ослепла? — испугано спросила я.
Богиня хмыкнула, а потом всё же снизошла до ответа:
— Это всего лишь сон. Сон ни о чём. Проснёшься и забудешь его.
Обдумать я это не успела, меня куда-то дёрнуло, и это куда-то было поглощено темнотой.
* * *
— Мракус, почему везде, где ты появляешься, от тебя одни лишь проблемы?
— Не вали с больной головы на здоровую, к тому же я о тебе переживаю.
— Да неужели? — с сарказмом сказал Маланисор.
Так я, значит, тут помираю, а директоришка и этот рогатый решили, что сейчас в самый раз нужно выяснить, кто же из них прав, а кто виноват.
— Конечно, ведь именно она может привести тебя к ответам, которые тебе так сильно нужны.
— Она может быть и не тем ребёнком. Да скорее этого ребёнка и в помине нет, я его ищу уже пятьдесят лет, и до сих пор не нашел.
— Не забывай, про пророчество.
— С тобой забудешь.
— Только помни, девчонка моя! — сказал Мракус
У меня, наверное, челюсть отвалилась, по крайней мере, я вздрогнула.
— Какого чёрта, этот рогатый козёл здесь всё ещё ошивается? — возмущённо прорычал Аэрлис.
" О, два петуха в одном курятнике " — мысленно потираю руки. — " И, что сейчас будет? "
— Аэрлис, успокойся. Мракус очень переживает за Астрид.
— Хрена с два он переживает. Он решил присвоить МОЮ Астрид себе.
— Да с чего это она твоя, я первый её приметил, значит она моя — возмутился король демонов и добавил. — А вот вам молодой человек надо бы научиться скрывать свои эмоции. Учитесь у своего дяди или ещё лучше у Аргуса.
— Сам учись. Мною движет любовь, а тобой лишь похоть или выгода. Так ищи себе другую игрушку. А Астрид я заметил раньше тебя, да и вообще, она моя невеста.
— Да не хочу я другую, я её хочу. И когда это ты успел невестой обзавестись?
— Мракус, тебе придётся уступить. Ты же знаешь, что для нас значит пара. — заметил Маланисор.
— Да знаю я, что вы однолюбы грёбаные. Но демон я, в конце концов, или нет?
Слышу рычание, явно Аэрлис рычит.
— О придумал, ведь мы вполне можем жить тройничком — предложил рогатый.
Ну уж нет. Сейчас тройничок, потом пять, десять, двадцать.
Да фиг им! Большой пребольшой фиг!
Открывая глаза, вижу, что все трое стоят около большого окна.
Хотел было скинуть одеяло и убежать, но понимаю, что под одеялом у меня из одежды ничего нет.
" Черти полосатые " — ругаю я неизвестных мне извращенцев, которые успели меня раздеть.
Обматываюсь одеялом по стилю древнего Рима и, сползая с кровати говорю:
— А может вам трахнуть друг друга и не будете приставать ко мне, и без вас тошно.
В комнате повисла гробовая тишина.
Но лишь на мгновение. Затем Маланисор громогласно позвал кого-то, Мракус пытался втереть мне, что Раюка осознала свой проступок и раскаивается.
Но я весь этот шум слышала, как будто откуда-то из дали.
Я тонул в сильных, но таких нежных объятиях Аэрлиса и слышал лишь его шепот:
— Спасибо! О, великая богиня Оиляла. Спасибо, что вернула её из мира теней! Спасибо!
Что-то я не поняла, что здесь происходит? А учитывая, как устало и опустошено он выглядел до того, как я дала знать, что в сознании, и как он реагирует сейчас, здесь явно, что-то произошло.
А ещё мне интересно, что там за ребёнок из пророчества.
Но это всё я оставлю на завтра, а пока можно позволить себе и нежность.
Обнимаю Аэрлиса за талию и кладу свою голову на его грудь, пусть Мракус позлится и позавидует, а завтра… завтра я и с ним разберусь.
Глава 14. Раз, два, три четыре, пять, вышел зайчик погулять
Оказывается, без сознания я пробыла целую неделю. Организм, видите ли, боролся с ядом горгоны, только Фалланер решил после осмотра порадовать меня, сказав, что в принципе я должна был умереть, что никто ещё не выживал.
И это он меня обрадовал?
А с другой стороны, разве это не радость, что я выжила.
Теперь-то мне ясно, почему Аэрлис в таком измотанном состоянии.
Фалланер прописал мне ещё одну неделю постельного режима.
Меня переправили в мою новую комнату на верхние этажи, и меня очень порадовало, что моя новая комната, была точной копией прежней, что создала я, даже белые розочки оплели балкон.
Знаю, что это Маланисор постарался и от чего-то на душе стала тепло.
На второй день лежачего безделья, я готова был выть словно волк на луну.
Ко мне заходила Раюка и плача просила прощенья, а разве можно обижаться на неё. Демонеса сказала, что не может контролировать свою горгону, но ведь и я не умею контролировать свой щит, так, что и обижаться не стоит.
Аэрлис заходил по вечерам, в прочем, как и Маланисор, всё остальное время я была практически одна, вот и заскучал.
Похоже, Аэрлис всё же сжалился надо мной, нет, он не отменил мой постельный режим,
