всех нас смех.
В аудиторию мы ввалились одними из последних, однако, наши места были свободны. Отчего-то никто не хотел связываться с ребятами, даже одногруппники.
— Что ж, начнем, — профессор Дэлой посмотрена на аудиторию поверх очков.
Дэлой принадлежала к дриадам, что можно считать редкостью. Обычно они придерживаются уединенного образа жизни, максимум становятся лекарями, но не преподавателями. Профессор поправила коричневое платье, которое отлично гармонировало с ее зелеными, всегда собранными в сложную прическу, волосами.
— Сегодня проведем семинарское занятие, вас здесь всего около шестидесяти человек, это будет не трудно, — дриада, уселась поверх стола, как делала всегда.
— Какие кровоостонавливающие растения вы знаете? — как обычно все молчали, а кто-то нервно перелистывал учебник. — Адепт Илиз?
— Драконоцвет, — без промедлений ответил Ил, пока Киран читал учебник.
Дриада сделала отметку в оценочном листе.
— Хорошо. Адепт Мортоне? — Макс хорошо разбирался в растениях, но лишний раз старался этого не показывать.
По аудитории раздался шепот Виталины, которая пыталась подсказать.
— Трава-мурава, — выдал Макс, игнорируя подсказку о звездоцветах, не верную, кстати говоря.
— Отлично. Адептка Хол, своими неправильными подсказками, вы только мешаете. Покиньте аудиторию, — брови преподавателя сошлись в одной точке.
— Но, — начала Хол, за что Дэлой наградила ее убийственным взглядом. Поднявшись со скамьи, и. подхватив вещи, Виталина выбежала из аудитории.
— Вернемся к вопросу. Адептка Лейн? — дриада повернулась ко мне.
— Синеголов, — вспомнила картинку в одной из книг, которые дал Энтони Хег.
— О, смотрю хоть кто-то берет дополнительную литературу в библиотеке! — профессор просияла от радости. — Можете что-то еще рассказать об этом удивительном растении?
— Синеголов, он же синеголовник, — низкорослое растение, предпочитающие тенистую местность. Может выдерживать как самые низкие, так и самые высокие температуры, но не переносит колебаний магического фона. Листья обладают обеззараживающим и болеутоляющим действие. Стебли растения повышают свертываемость крови, тем самым останавливая даже крупные кровотечения.
— А цветы? — Дэлой так заинтересованно слушала.
— Применение цветов считается опасным. Вытяжка из лепестков синеголова, — яд, который опасен при проглатывании. А вот пыльца обладает снотворным эффектом.
— Какие симптомы отравления этим ядом? — с придыханием поинтересовалась профессор.
— Помутнение в глазах, черные вздувшиеся вены, бред и галлюцинации. Поддается исцелению с трудом, и то, лишь в первые пару часов отравления. Лечение только магическое, — предугадав следующий вопрос, ответила я.
— Превосходно! Адептка Лейн ставлю вам зачет по целительству! Вот, берите пример! — дриада хотела что-то добавить, но по магическому говорителю раздался голос ректора.
— Адепты Лейн, Шейн, Илиз, Киноа, Мортоне, Кор и Лоргуд незамедлительно явиться в приемную!
Святые небеса, что-то случилось! Подхватив вещи, мы буквально выбежали из аудитории. Со всех ног мы кинулись в главный корпус, по пути встретив запыхавшуюся Ташу.
— У нас новое нападение, — с порога огорошил ректор.
— На кого? — спросил кто-то из братьев.
— Адептка Хол, — ректор посмотрел на Макса.
— Она выжила? — в голосе Мортоне слушалась надежда.
— Нет. И я думаю, что вам есть что мне рассказать, — перед ректором лежала сфера наблюдатель на которой был момент, когда я забирала статуэтку из тайника. — Лейн?
Глава 29
Ректор накинул на кабинет полог тишины.
— Что было в свертке? — Соэнцио сверлил меня взглядом.
— Статуэтка совы, — я уставилась в пол, смотреть в глаза ректора оказалось страшно и стыдно.
— Так какого драного лешего ты не сказала!? — артефакты на полках затряслись.
— Мы не знали можем ли доверять вам, — Ил сделал шаг вперед, принимая удар на себя.
— Вы что? — его глаза заволокло гневом. — Из-за ваших игр Лоргуд чуть не погибла, а Хол мертва! Вы хоть понимаете во что вы ввязались!? Завтра приедут родители Виталины, чтобы забрать тело своей дочери, которая поступила в самую безопасную академию империи! — он ударил кулаком по столу и все вздрогнули, а Таша вцепилась в мой рукав.
— Это моя вина, — выдохнула я, но никто не предал значение моим словам.
— Семь наследников моров поступают в Академию гончих, в то время, как по всей империи ведется розыск рыжеволосой девушки, — Соэнцио выдержал паузу. — Убийцам нужна принцесса, которую вы здесь охраняете.
По спине пробежал холодок. Не уже ли он обо всем догадался?
— Ваша вылазка в морг выдала вас, тогда преступники решили, что Таша и есть принцесса. При нападении они выяснили, что это ни так. Теперь Хол. В академии слишком много рыжеволосых девушек, чтобы гадать. Вы должны выдать принцессу.
Я перестала дышать.
— Нет, даже если убьете нас, — спокойно произнес Илиз и я поняла, что они все готовы умереть за меня.
— Нет! Никто не должен больше умереть! — я хотела признаться.
— Да я вам не враг! Принцессу нужно защитить! — рычал ректор.
— Лучше чем она защищена сейчас, все-равно не будет, — Элор покачал головой.
— Да чтоб вас, упертые, моры! — ректор устало откинулся на кресле. — Ладно, пока пусть будет по вашему. Где статуэтка? — Соэнцио сверлил меня глазами.
— В вашем доме, — спокойно произнесла я.
— Умно, — удивленно выдал он в ответ. — Идем.
В дом ректора мы направились вдвоем. Соэнцио молчал весь путь от кабинета до моей спальни. А я поняла, что вновь потеряла друга, едва нашла его.
— Вот, — достала я статуэтку из ящика с бельем.
— Вы выяснили, что это? — вновь лишь холод в голосе и во взгляде.
— Нет, — выдержала этот взгляд, хотя и хотелось отвернуться. Хватит убегать, две смерти уже на моей совести, нужно быть сильной.
— Не ври мне больше, — от его тона хотелось сбежать.
— Я и не врала. Ты же не спрашивал, — я осеклась. — Вы не спрашивали брала ли я что-то из тайника.
— Откуда узнала о тайнике? — ректор склонил голову.
— Ректор показал, сказал, что если что-то случится, я должна забрать ее.
— Почему тебе? — кажется, он что-то заподозрил.
— Энцо Мортоне рассказал ректору зачем мы здесь, и тот обещал помочь, — чистая правда.
— Что-то еще? — уточнил устало.
— Перед убийством ректора, я вернулась в приемную. Ректор с кем-то ругался. С какой-то женщиной, но голоса я не слышала. Он сказал, что не будет выслуживаться перед императором и не знает где девчонка, но точно не в академии.
— Ты должна была сказать сразу, — со статуэткой в руках, Эсильвар покинул комнату.
Если бы можно было отметать время вспять, я бы сделала это.
Следующую неделю ректор со мной на разговаривал. В доме старался не пересекаться, а на работе просто оставлял мне лист с заданием.
К выходным я собрала вещи и вернулась в общежитие, хотя Бублик был против, у него только стали налаживаться отношения с Фелицией.
Жизнь медленно вставала в привычное русло, ограничения вновь сняли, даже напряжение среди адептов ушло. Только мы ничего не забыли.
Каждый вечер, после отбоя, мы покидали общежитие
