Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
от моего дома расселили и снесли аварийную пятиэтажку. Соорудив подземную парковку и несколько первых этажей, застройщик объявил себя банкротом и кинул тем самым первое поколение дольщиков. Через пару лет пришел следующий застройщик. Появился еще один корпус, вдвое шире первого. Оба строения подросли на несколько этажей вверх, затем застройщик разорился. Так появилось второе поколение дольщиков. Котлован со временем затопила вода. Летом в нем плавали чопорные утки. Периодически на стройплощадке случались всплески активности, намекая на то, что родилось очередное поколение обманутых. Несчастные люди безрезультатно судились и взывали к справедливости властей. Даже песню для мэра написали и сняли клип: юное, светловолосое, ангелоподобное создание бродило по недострою и пело высоким чистым голоском о сложной жизни без денег и квартиры.
— Никто из нас не умеет ли петь? — тут же спросила в воздух Марина Аркадьевна, ознакомившись с произведением.
— О, нет. Только хамить, к сожалению, — ответила Мария, передразнив ее манеру ни к кому конкретно не обращаться.
Впрочем, мне начало казаться, что наши дела шли неплохо. Мы плотно насели на Департамент капитального ремонта, природоохранную прокуратуру, префектуру и дирекцию парка. Прораб нас презирал и здоровался так, будто следующим своим действием он собирался закопать нас в лесу. Тяжело отдуваясь и еле-слышно нас проклиная, он следовал за нами по пятам в попытке предугадать, какой штраф прилетит следующим. Заместитель прокурора, конечно, стояла на своем, но я уже вела переписку с городской прокуратурой по поводу привлечения ее к ответственности за бездействие и халатность. Над недостроенными павильонами нависла угроза торжества закона. Зима кончилась. Впереди маячил, как лазурные проталины на еще сером мартовском небе, конец наших прений.
"Срочно смотрим все в почту!" — написала Алена в наш чат, — "Марина разослала всем приказ Никольского".
И просвет пропал.
Руководитель Департамента природопользования и охраны окружающей среды волевым решением и легкой рукой внес изменения в текст государственной экологической экспертизы проекта благоустройства нашего парка.
Пункт 1.1. приказа гласил:
"В разделе "Проектные решения" добавить подраздел № 6 следующего содержания: Центральный многофункциональный комплекс размещается на центральной площади парка и включает два многофункциональных павильона (№ 1 и № 2) с переменной этажностью 1–2 этажа, позволяющий организовать досуговую и экспозиционную работу с посетителями, зоны фудкорта и др. Общая площадь под павильонами 700 кв.м., максимальная высотная отметка 9 м."
— Разве это законно? — громко возмущалась Алена.
— Закон об экологической экспертизе не допускает внесения изменений в текст акта. Однако в приказе речь идет об устранении технической ошибки, допущенной экспертами. — ровным тоном ответил заместитель руководителя Росприроднадзора, когда мы пришли к нему на прием. Он смотрел в сторону Алены пустыми, светлыми глазами и постоянно поправлял кончиками пальцев стопку бумаг, лежавшую перед ним на столе, хотя ни один листик не выбивался. Идеальными были его темно-серый костюм и белизна рубашки, стрижка и лицо без каких-либо признаков, позволяющих определить возраст. С педантичной аккуратностью расположены были предметы на его столе, он все же их, разговаривая с нами, постоянно пододвигал.
— Но это, по сути, и есть изменение текста экспертизы, — возразила Алена. — Почему вы не вмешаетесь?
— Если бы статус данной природной территории был федеральным, мы, безусловно, вмешались бы. — ответил безмятежный заместитель руководителя. — Рекомендую вам обратиться в Департамент природопользования.
— Но Никольский только что нарушил закон, — произнесла Алена тоном, несколько выше приличествующего.
— … и в правоохранительные органы, конечно. — любезно подсказал заместитель руководителя. — Свой ответ мы направим вам по адресу, указанному в обращении.
Он опустил глаза на бумаги и, взяв ручку, старательно обвел адрес электронной почты, указанный мной вверху первой страницы. Разговор был закончен.
— Будто бы я играю в карты за столом, где все шулеры, кроме меня, — удрученно делилась я своими размышлениями на очередной встрече Народного совета.
В дела парка коммунисты, кроме Марии, не вмешивались, удовлетворяясь рассказами о том, что там происходит. Сначала они были заняты подготовкой к муниципальным выборам, потом спорили о том, как продавить своего главу совета депутатов. Затем были президентские выборы, по прошествии которых председатель Алексеев и его заместитель, коммунист Иван Железный вернулись к незавершенному спору о все еще незаконно занимающем свой пост Викторе Геннадьевиче.
— Конечно же, можно заставить Росприроднадзор действовать! — важно заявил товарищ Лебедев.
Последние полгода он, торжествуя, описывал каждое наносимое органам государственной власти сокрушительное поражение, снимал селфи с высокопоставленными чиновниками, если представлялась такая возможность, а если нет, то выкладывал себя на фоне золоченых табличек, указывающих на то, чей кабинет он только что посетил. Также он раздавал активистам ценные указания, всячески демонстрировал свою осведомленность внутренними делами различных инстанций и ужасно собою гордился.
— У меня есть действующая схема, — объявил товарищ Лебедев, гордо выпятив квадратный подбородок.
— Неужели? — оживилась Мария Соловьева и одарила его своей самой обворожительной улыбкой.
— Именно! — снисходительным тоном ответил товарищ Лебедев. — Конечно, вам сначала необходимо было пройти все этапы, описанные в моем весьма подробном руководстве, которое я написал исходя из своего обширного и успешного опыта борьбы. Цена электронной версии — триста рублей.
— Погоди, — прервала его Мария, — на тебя подали в суд за клевету. Ты выиграл. Опыт, конечно, успешный, но не сказать, чтобы обширный.
— Я консолидировал опыт разных групп активистов, действующих под моим руководством. Если бы вы так же следовали моим советам, а не мололи языками в соцсетях, то вопрос с парком был бы уже давно решен в нашу пользу. А вы как дети малые!
Мария смотрела на товарища Лебедева, раскрыв рот от возмущения его безграничной наглостью.
— Спасибо за вашу высокую оценку наших усилий на протяжении целого года, — зашипела она, как взбешенная гадюка.
Товарищ Лебедев одарил ее презрительным взглядом и шуточным поклоном.
— Может быть, — неуверенно вмешался председатель Алексеев, — у вас есть, что сказать по существу?
Благородные черты его лица неизменно выражали глубокую и невыносимую скорбь относительно всего происходящего вокруг.
— Либо, — предложил он мирно, — можем перейти к следующему вопросу повестки.
— Под моим давлением природоохранная прокуратура учредила рабочую группу, в которой есть представители и нашего парка, — сообщил товарищ Лебедев.
— Кто эти люди? — быстро спросила Мария.
— Мои люди. — холодно ответил товарищ Лебедев, — я им доверяю.
— Настолько, что боишься назвать их имена?
— С чего бы мне раскрывать вам их имена? — поинтересовался товарищ Лебедев язвительно.
— Должны же мы как-то конструктивно с ними взаимодействовать? Надо передать им наши материалы дела, — предложила Мария, правдоподобно изобразив смирение и покорность.
— Незачем. — отрезал товарищ Лебедев. — Мы сами разберемся без вашего кудахтанья. Тут нужен сильный лидер, который будет говорить с властью на равных.
Мария тряслась от злости рядом со мной, но дискуссию с товарищем Лебедевым дальше развивать не
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
