меня на стуле. Все мое тело болело от постоянного пребывания в неудобном положении.
Эта комната стала моей тюрьмой.
Постепенно страхи и кошмары, преследующие меня по ночам, переставали меня беспокоить. Я приняла свою новую судьбу, смирившись с мыслью о том, что стала заложницей психопата.
Я перестала сопротивляться его словам и действиям. Я перестала с ним спорить и пытаться вырваться на свободу.
Но внутри меня еще жила надежда.
Я должна попытаться что-то сделать.
Но как?
Очередная вспышка молнии прервала мои размышления. Голова была тяжелой и ватной от лекарств Алана и постоянных беспокойств.
Как же я устала.
Я медленно закрыла глаза, в глубине души надеясь, что новое утро для меня не наступит.
— Дженни, любимая, пора просыпаться.
Я стиснула сильнее веки, прячась от раздражающе яркого солнечного света.
— Алан… — прошептала я едва слышно.
— Ты была такой послушной последние пару дней. У меня есть для тебя маленький подарок.
Он вколол мне лекарство, и принялся отвязывать ремни. Мое измученное тело ответило новой вспышкой боли на его действия, но сил что-то предпринять у меня не было.
— Поднимайся, осторожно, — он подхватил меня под руку и потащил из комнаты.
— Куда мы… идем? — проговорила я с усилием. Ноги плохо слушались меня, каждый шаг давался мне невероятно тяжело.
— Я вижу как тебе больно и плохо. Но это вынужденная мера, Дженни. Я должен быть уверен, что моя любимая не покинет меня. Ты заслужила немного отдыха.
Он отвел меня в свою спальню и уложил на кровать. Едва мое тело коснулось поверхности, я почувствовала, словно сотни мелких иголок впились в мой позвоночник. Будто бы я легла не на мягкую кровать, а на оголенные гвозди.
— Ты знаешь, как давно ты не спала в постели? Уже почти две недели.
«Две недели, — пронеслось в моей голове, — я почти две недели нахожусь в этом аду.»
Хотя по моим внутренним ощущениям это время казалось вечностью.
— Бедная моя Дженни, — он ласково провел пальцами по воспаленным рубцам на моем запястье, — ты ведь не обманешь мое доверие, правда ведь? Ты же понимаешь, что я это все делаю, потому что люблю тебя?
Больше всего мне хотелось сейчас наброситься на него и сделать как можно больнее. И несколько дней назад именно это я и попыталась бы сделать.
Но не теперь. Ночи, наполненные отчаянными мыслями и безысходностью, что-то надломили во мне. И что-то во мне изменили.
Я посмотрела ему в глаза.
— Да, — прошептала я едва слышно.
Он улыбнулся, внимательно глядя на мое лицо. Его губы нежно коснулись уродливого шрама на моей руке, оставленного ремнями.
Я закрыла глаза. Все мое существо кричало от ненависти к Алану. От того, что он сделал с моими близкими. От того, что он сделал со мной.
Но я больше не могла быть такой беспечной, как прежде.
Не будь я такой наивной, я бы не была сейчас здесь. И моя подруга и мой парень были бы живы. И я могла бы видеть их вживую, а не в кошмарах по ночам.
Нет, у меня больше не было права на ошибку. Если у меня и есть шанс на спасение, то мне придется подыграть этому психу.
— Алан…
— Я люблю тебя, Дженни… я так люблю тебя… я готов на все ради тебя… даже на убийство… и в моем случае, это не просто слова.
Его голос теперь звучал возле моего уха. Я приказала своему телу расслабиться, но я не могла унять нервную дрожь, проходящую по мне каждый раз, когда он оказывался слишком близко.
— Что с тобой? Кажется, ты слишком рада моей компании. Ты хочешь побыть одна? Вернуться на свой стул?
Одна только мысль об этом вызвала в моей душе приступ паники.
Я посмотрела на него с ужасом.
— Нет… пожалуйста…
— Тогда принимай с благодарностью мою щедрость и любовь. Я уже говорил тебе — чем сильнее ты мне противишься, тем хуже для тебя. У меня нет цели делать тебе больно. Это все лишь твоя вина.
«Проклятье», — пронеслось в моей голове.
Его глаза внимательно наблюдали за моим лицом.
— Ты все равно примешь меня рано или поздно. Никто не придет спасти тебя, Дженни. Ты никому не нужна. Кроме меня. Лишь я один тебя люблю. Когда ты, наконец, поймешь это, ты будешь умолять меня о том, чтобы я был с тобой.
На его лице появилась жутковатая улыбка.
— Ты уже готова просить меня о том, чтобы я не уходил? И не оставлял тебя наедине с мыслями о твоей тупой подруге? Я постоянно слышу, как ты кричишь во сне. Ведь это именно ты виновата в ее смерти. Как и в смерти того придурка с татуировками.
Мое сердце невыносимо сжалось.
— Ты ведь так сильно хотела кого-то любить. Кого-то кроме себя. Я даю тебе этот шанс, моя Дженни.
Его глаза скользнули по моему искаженному болью и ужасом лицу. Губы нежно коснулись моей кожи.
— Я люблю тебя, — прошептал он мне на ухо. Я почувствовала, как по моим щекам катятся слезы.
— Ненавижу… тебя… чертов ублюдок…
Я замахнулась в попытке ударить его. Но мое одурманенное лекарствами тело двигалось вяло и медленно. Моя подрагивающая рука неуверенно двинулась в сторону его лица. Он перехватил ее, больно сдавив изрезанную ремнями кисть.
— Ты снова решила сопротивляться? Что ж, я не против. Я все равно буду любить тебя, моя Дженни.
— Ты… убил их… не я… я не… виновна… в этом…
— Ты так мило перекладываешь ответственность на других, — он ласково улыбнулся, — ты всегда была такой несамостоятельной. Ничего, я рядом. Тебе не нужно ни о чем больше беспокоиться. Я буду решать теперь все за нас обоих. Ведь именно этого тебе и хотелось, правда?
Я медленно с усилием качаю головой. Он снова провел меня.
Но нет, я не сдамся так просто.
Этой ночью мне снился странный сон. Он преследовал меня уже несколько ночей.
Я стояла перед окном в своей собственной комнате. Мои глаза неотрывно следили за Крис, гуляющей на улице. Она замечает меня и машет рукой.
Внезапно стены комнаты начинают сжиматься, сдавливая меня. Крис что-то кричит мне, и стучится в окно, пытаясь мне помочь. Но уже слишком поздно.
Мне уже никто не поможет.
Я проснулась, резко дернувшись на кровати. В спальне было темно.
Я лежала в своей постели. Так значит, все это был просто страшный сон?
Я попыталась пошевелиться, и поняла, что руки мои перетянуты ремнями.
«Это был не сон»
Мое сердце взволнованно забилось в груди. Я почти
