Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
я еще раз пересмотрел все материалы и понял, что в них нет самого важного. Заключения судмедэксперта.
— Уже интереснее, — сказала я.
— Дело в том, что ни у меня, ни у кого-то из следственной группы не возникло сомнений в том, что мы имеем дело с обычным суицидом. Девушка прыгнула в воду сама, на глазах у свидетелей. Никто ее не сбрасывал, не толкал и не принуждал. В этих случаях экспертиза обычно приходит уже после закрытия дела. Тем более что само дело не было возбуждено. Вернувшись в кабинет, я просмотрел материалы и понял, что экспертизы нет.
— Может, потерялась?
Морошин оскорбился:
— У меня ничего не теряется. Если бы она пришла, я бы знал об этом и в любом случае просмотрел бы отчет. Но тут забыл — моя вина. Экспертиза не показалась мне существенно важным делом — причина смерти была установлена, факт самоубийства не вызывал сомнений. Поэтому я просто забыл о ней.
— А теперь вспомнили? — спросила я и тут поняла, что ничего не предложила незваному гостю. — Может быть, кофе?
— Благодарю, но я крайне редко употребляю кофеин. Можно просто стакан воды.
«Тяжело с тобой», — подумала я, но налила капитану воды в высокий стеклянный бокал. Для себя я поставила на огонь турку с бразильским кофе. Аромат поплыл по кухне густой маслянистой волной.
— Я вспомнил об экспертизе после ваших слов про лужу.
— Про лужу?
— Вы сказали, что никто в здравом уме не будет топиться в луже.
— Ах да. Сказала.
— Тогда я подумал: а что, если какие-то обстоятельства смерти Усольцевой ускользнули от меня?
— Например?
— Сейчас поймете. Но сначала я расскажу о другом. Вернувшись в отдел, я позвонил судмедэксперту спросить, почему он до сих пор не прислал отчет по Усольцевой. И представьте себе, он сказал, что давно прислал его мне. Экспертизу Игорь Юрьевич передал через сотрудника, сержанта Чередниченко. Тот, в свою очередь, клянется, что положил документ на мой стол, а меня самого не было на месте.
Я заварила себе кофе и села с чашкой напротив собеседника.
— Но вы его не видели?
— Не видел. Потому что его не было. Я прекрасно знаю, какие бумаги лежат у меня на столе. И могу дать руку на отсечение, что отчета о вскрытии Усольцевой там никогда не было.
— Выходит, кто-то врет, — заключила я.
Лев Марсович развел руками:
— Выходит, что так. Либо эксперт, либо Чередниченко.
Я покачала головой:
— Не обязательно. Они оба могут говорить правду, а экспертизу со стола прихватил кто-нибудь третий.
— Да кому это нужно? — Голос у Морошина был удивленный, но лицо этого удивления не выражало. Потрясающая сверхспособность.
Я вспомнила все слухи, которые ходили о Вознесенском РОВД.
— Не знаю, кому нужно. Но знаю, что такое возможно. Вы уж извините, но я многое слышала о вашем отделе.
— Что же именно? — тихо спросил Лев Марсович, делая глоток.
— Не буду утомлять вас подробностями.
— Нисколько не утомите.
Я посмотрела на него. Как бы, голубчик, у тебя вода обратно не пошла от того, что я могу рассказать…
— Вы давно работаете в Вознесенском РОВД?
— Два года. С тех пор как переехал в этот город.
— Это достаточно большой срок, чтобы разобраться в коллегах.
— Уверен, ничего необычного в них нет.
— Может быть, и так. Но слухи о вашем РОВД ходят самые нехорошие. Я сама в ходе расследования для своих клиентов несколько раз сталкивалась с непрофессионализмом, если не сказать вредительством со стороны ваших сотрудников.
— И в чем же это выражалось? — Похоже, Морошин не очень-то мне верил.
— Говоря о подробностях, я бы раскрыла тайну личности своих клиентов. Но если коротко — подлог, шантаж, взятки.
— Чушь!
— Вы сидите в своем кабинете, как в стерильной камере, и думаете, что мир вокруг вас такой же стерильный. Вам, похоже, и в голову не приходит, что может быть по-другому. Что коллеги обманывают, подчиненные за вашей спиной совершают неблаговидные поступки, и в целом люди в погонах могут нарушать закон. Я думала, вы черствый сухарь, но вы просто идеалист. Все вышеперечисленное, выражаясь вашим языком, имеет место быть. И если бы вы огляделись по сторонам, то заметили бы это.
Морошин поджал губы, чтобы скрыть гнев.
— Я, может быть, и идеалист, но не дурак. Все вышеперечисленное в отдельно взятом РОВД невозможно, потому что такое не скрыть. Если речь идет о масштабах, о которых вы говорите, я бы увидел.
Мне захотелось ответить резко, но кофе всегда вводит меня в состояние крайнего благодушия. Я отпила немного божественного напитка и улыбнулась:
— Нет, если все хотели от вас это скрыть. Мне хватило пяти минут, чтобы понять, какой вы человек и какой сотрудник. Упрямый, уважающий закон, дотошный и немного твердолобый. — Морошин открыл рот, но я перебила: — Не обижайтесь. Да, для следователя это не самое лучшее качество, но мы говорим об обязательности и исполнительности. Думаю, ваши коллеги тоже быстро разобрались, что к чему, и поняли, что вы в их грязные игры играть не будете. Да еще и неприятностей навешаете. Так что они тихонечко за вашей спиной мутят свои черные дела. Я не утверждаю, что все поголовно каждый день заняты взяточничеством и разгильдяйством. Но это случается систематически.
— Я поговорю с сотрудниками, и если найду причины сомневаться в их порядочности…
Я усмехнулась. Ну откуда же ты такой наивный взялся?
— Вы казались мне умным человеком. Поговорите — и окажетесь у них под прицелом. Вам одному не под силу перевернуть устоявшийся порядок без веских доказательств.
Морошин уперся в меня стальным взглядом:
— Но ведь этих доказательств и у вас нет, не так ли?
— Вы правы, нет. Если бы были, я бы вашу шарашкину контору уже на уши поставила. Может быть, теперь, когда вы об этом знаете, начнете внимательнее относиться к происходящему. Только сами воду не мутите. Соберите железобетонные улики, иначе пропадете, как ваш отчет.
Лев Марсович опять дернул бровью. Я подумала, что его организм развил такую реакцию для обозначения любой эмоции.
— Отчет, кстати, не пропал.
Настала моя очередь дергать бровями.
— Да что вы?
— Да. Он остался в компьютере судмедэксперта.
— Я все время забываю, что полиция тоже живет в век современных технологий.
— Если бы жила, то отчет не сохранился бы. Тот, кто забрал бумаги у меня со стола, просто не подумал о том, что нужно удалить первоисточник. А вообще я давно уже говорю, что нужна общая компьютерная программа для движения отчетов. Но до нас технологии доходят в последнюю очередь.
— В таком случае судмедэксперта можете вычеркнуть из числа
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
