В каждом протоколе допросов фамилии арестованных, упоминавшихся при допросах, впечатывались крупными буквами. Фамилии же людей, находившихся на свободе, вписывались от руки. Проходило несколько дней, и машинистке добавлялись новые фамилии.
Лихачев, Комаров были арестованы в октябре 1951 г. Леонов был арестован в декабре 1951 г. Он был расстрелян вместе с Абакумовым. Путинцев был арестован по другой причине после смерти Сталина. Броверман сочинял документы, которые посылались в ЦК Сталину. Интересно, что, как пишут Брент и Наумов, на своих допросах Комаров был настроен антисемитски.
На первых порах следствие по делу Абакумова и сионистского заговора в МГБ вёл сам генеральный прокурор Сафонов, однако вскоре он попал в автокатастрофу и очутился в больнице. Поэтому дело стал вести первый заместитель Мокичев, который начал с приведенных Рюминым фактов «смазывания» террористических намерений еврейских националистов.
В октябре-ноябре 1951 г. были арестованы начальник спецбюро МГБ генерал-майор Н. Эйтингон, руководитель подразделения, отвечавшего за разработку техники радиосвязи Е. Анциелович, заместитель начальника 1-го Главного управления МГБ генерал-лейтенант Н. М. Белкин, заместитель начальника 2-го Главного управления МГБ генерал-лейтенант Л.Ф. Райхман, заместитель начальника Бюро Љ1 МГБ генерал-майор Н.И. Эйтингон, начальники отделов «Д» и «Р» полковники А.М. Палкин и В.М. Блиндерман, руководитель лаборатории Отдела оперативной техники МГБ СССР полковник Г.М. Майрановский, заместитель начальника отдела «К» 2-го Главного управления МГБ подполковник А.Я. Свердлов (сын бывшего председателя ВЦИК Якова Михайловича Свердлова), тесно сотрудничавший с МГБ начальник следственного отдела прокуратуры Л. Шейнин и другие. За каждым из них стояли не только многие годы службы в органах, но немалые заслуги — подготовка убийства Троцкого, участие в организации политических процессов, работа в диверсионных группах во время недавней войны.
Казалось бы, в ряды МГБ действительно пробрались диверсанты.
Например, при обыске в квартире у сына Свердлова, который двадцать с лишним лет прослужил «по чекистской линии», обнаружили целый «арсенал диверсанта». Там находилось несколько ампул сильнодействующего яда, взрывные устройства с часовыми механизмами, замаскированные под шкатулку, коробку духов, пресс-папье, пять пистолетов разных калибров, автомат, пара винтовок, патроны, гранаты… Свердлов оправдывался, что оружие получено им в 1941 г. для организации диверсионной деятельности в Москве в случае ее сдачи немцам. Свердлову поручалось руководить такой группой, а оружие ему передали по распоряжению будущего начальника спецбюро МГБ Судоплатова. В 1946 г. были предприняты меры по сбору розданного оружия, но собрать удалось не все. В частности, даже у Судоплатова обнаружили большую недостачу сильнодействующих ядов. Сам Свердлов попытался объяснить наличие у него этого арсенала забывчивостью и любовью к оружию. Но следствие выявило у Свердлова несколько уязвимых страниц биографии — его обвиняли в причастности к троцкизму в конце 20-х, и его уже дважды арестовывали — в 1935 и 1938 гг.
Генерал-лейтенант М.Белкин, служивший ряд лет заместителем начальника 1 Главного управления МГБ. Будучи обвиненным в принадлежности к еврейской террористической группе в составе МГБ, Белкин под жестокими пытками дал показания о том, что по воле Абакумова на всех ключевых постах Министерства госбезопасности были расставлены лица еврейской национальности, якобы давнем сотрудничестве агентуры МГБ с западными разведками. Он же сообщил о связи с западными разведками начальника Управления госбезопасности Венгрии Петера Габора, что вызвало проверку евреев во внешнеполитических службах, госбезопасности, в правительствах ряда восточно-европейских стран.
Наиболее «ценные показания» для следствия о сионистском заговоре в МГБ дал заместитель начальника следственной части по особо важным делам полковник Лев Шварцман, который говорил все, что жаждали услышать следователи. Именно на его показаниях в значительно мере базировался «фундамент» обвинения о наличии «сионистского заговора» в МГБ. После признаний Л. Шварцмана было арестовано особенно много евреев-чекистов. Шварцман был арестован 13 июля 1951 г. (он был расстрелян в 1955 году «за многочисленные нарушения законности».)
В сентябре 1952 г. следователи жестко допрашивали Л. Шварцмана, его сломили и он дал показания против большинства руководителей государства и партии, карательных ведомств. Были получены «важные» показания на Кагановича, Хрущева, Меркулова, Кобулова (первого заместителя наркома госбезопасности в 1943–1945 гг.), Мамулова (заместителя министра внутренних дел) и ряда других видных деятелей. Однако, по выражению ведущих дело следователей, он «клеветал» на них. Видимо, эти линии в данный момент не интересовали следователей или их было запрещено разрабатывать. Кроме того, Шварцман назвал 14 имен сотрудников МГБ, большей частью евреев, и их немедленно арестовали. Почему он назвал евреев? Кто ему велел? Почему не назвать русских? Бездельников и идиотов там было полным полно и среди русских.
Шварцман сообщил, что о его замыслах провести террористический акт против Маленкова знали Абакумов, Райхман, Эйтингон, Палкин, полковник Л.Е. Иткин — начальник следственного отдела Управления контрразведки Московского военного округа, Эйтингон и бывший прокурор Дорон. Указания о проведении терактов он якобы получал от военного атташе посольства США Файмонвилла и от посла Гарримана. После показаний Шварцмана само дело Абакумова впредь стало именоваться делом Абакумова-Шварцмана.
Шварцман на допросах сознавался в том, что было и чего не было. Он дал показания, что, будучи ярым еврейским националистом, стремился объединить под флагом сионизма евреев из всех подразделений МГБ. Убийство Кирова организовал он, Лев Шварцман. Он же якобы готовил теракт против Маленкова. О его замыслах знали министр Абакумов, генерал Райхман, полковник Палкин и другие сотрудники МГБ. Показания Шварцмана оказались настолько нужными и своевременными, что дело Абакумова впредь стали именовать делом Абакумова-Шварцмана. Указания о проведении терактов, заявил Шварцман, он якобы получал от военного атташе посольства США Файмонвилла и от посла Гарримана.
Шварцман заявил, что является помощником Абакумова по сионистской террористической организации, в состав которой входило высшее руководство МГБ и все евреи-сотрудники госбезопасности. Он признал, что получил от Абакумова задание создать группу из числа сионистов для проведения террористических актов против Советского правительства и его главы товарища Сталина.
Далее Шварцман написал в своих показаниях, что он гомосексуалист и состоял в интимной связи с министром Абакумовым, а также с послом Великобритании А. Керром. Далее он признался, что его партнерами по гомосексуальным связям были американские агенты Гаврилов и Лаврентьев, через которых он получал указания из посольства США.
Шварцман выдумывал самые невероятные истории, которые рассказывал следователям. Например, он заявил, что в сионистской работе ему помогала тетя, которая готовила специальные еврейские блюда. Попробовав их, люди сразу же становились убежденными сионистами. Особенно действовал суп, который варила та же тетя Циля.
На основе показаний Шварцмана было выдвинуто обвинение против 30 высокопоставленных сотрудников МГБ — евреев по национальности. Им «шили» участие в подготовке терактов, антисоветскую деятельность.
По показаниям Шварцмана были арестованы как сионисты-заговорщики руководящие работники 2-го Главного управления МГБ (контрразведка) Л.Райхман, С.Павловский, Н.Бородин, заместитель начальника Особого бюро генерал Н.Эйтингон, заместитель
