оставляя лишь пепел и обглоданные кости. А больше всего он любит есть маленьких и непослушных девочек. За их сладкое мясо и вкусную кровь…
Воображение малышки услужливо рисует озвученную картину и сердце сжимается от боли, не соглашаясь с ней.
— Нет! Это неправда! — почему-то кричит девочка, заливаясь слезами. — Это не может быть правдой. Он не такой!
— Но потом, когда монстр будет сыто спать, к нему в пещеру наведаются воины, отрубят голову и снимут с дракона шкуру…
— Нет! Нет! — протестует малышка.
На шум прибегает мама. Поднимает на руки ребенка, что бьется в истерике.
— Что здесь происходит? — спрашивает строго.
Женский голос лопочет что-то в ответ, а потом все затихает.
— Ну же, Ди, искорка моя, посмотри на меня? — шепчет мама ласково, поглаживая по длинным спутанным волосам. И когда малышка поднимает заплаканные глаза, палец ласково касается кончика ее носа. — Ты чего?
— Дракон он…, - начинает малышка и вновь захлебывается слезами, не в силах выдавить из себя ни слова.
— Это все сказки, милая. Простые страшные сказки, которыми люди в деревнях любят пугать друг друга. Драконов уже давно не существует, — успокаивает мама, стирая слезы, но от ее слов почему-то становится больно и страшно, и новые безудержные рыдание срываются с уст, а пальцы рук покалывает будто кто-то загнал в них иголки…
— Ди! Ди! — настойчивый крик выдернул ее из воспоминаний.
Меррит обернулась удивленно, хлопая широко раскрытыми глазами. Йори сидел рядом с ней на корточках и столько беспокойства и тревоги было в его взгляде, что девушке стало не по себе.
— Что?
— Что случилось? — участливо поинтересовался парень.
— Случилось? — недоумевала Меррит.
— Ты плачешь, — пальцем стер Йори слезинку с ее щеки.
— А… Ничего, — пробормотала она, отстраняясь от этого прикосновения. — Просто вспомнилось.
— Расскажешь?
— Возможно. Когда-нибудь, — мотнула головой девушка.
Йори поднялся на ноги, кинув на нее нечитаемый взгляд.
— Обед готов. Гаэрт велел позвать тебя, — и ушел, аккуратно прикрыв дверь.
* * *
Обед проходил в тишине. Никто ни о чем не спрашивал молчаливую девушку. Да она и сама не готова была отвечать. Только вяло перебирала нехитрую пищу на тарелке, несмотря на мучавший ее еще несколько минут назад голод.
— Как у тебя с медитацией, Ди? — выдернул ее из раздумий старик. — Получилось сегодня?
Меррит покачала головой — медитировать у нее не получалось. Да и забыла она, что Гаэрт наказывал ей заниматься медитацией три раза в день. Слишком много событий было. И клетки… Они все еще тревожили ее неуемное любопытство, как и резной сундук наверху.
— Тебе нужно не забывать про тренировки, девонька. Ты ж не хочешь никого убить в порыве злости? И пусть ты не показываешь свои силы, но я чувствую, как они бурлят внутри тебя. Под стать тем штормам, что приходят из долины Бурь, — ласково пожурил старик.
Девушка вздохнула. Она не понимала их. Ни Гаэрта, ни Йори. Подумаешь, напоила парня каплями, разве это причина для того, чтобы возиться с ней? Когда-то давно, еще в те дни, когда она едва переступила порог обители, Меррит вступилась за одну из девочек перед другими. А спустя несколько дней эта девочка набросилась на нее, под улюлюканье удерживающих ее старших. Ди качнула головой, прогоняя очередное непрошенное воспоминание. Ей тогда несладко пришлось. Еще и настоятельницы обвинили во всем ее — сработавшая защита рода хорошо проучила нападавших. Нет, в благодарность Меррит не верила, а значит этим двоим что-то от нее было нужно…
— Ди, я хотел бы чтобы ты прошла обряд принятия в род, — сказал между тем Гаэрт.
Девушка настороженно посмотрела на старика. Вот он, тот подвох которого она ждала. Значит, Гаэрт догадался не только о том, что она из благородных, но и о том, какие земли стоят за ней. А какие земли? На миг Меррит вспомнила о том, что уже давно замужем, и обряд не будет иметь для Гаэрта тех последствий, на которые он рассчитывает.
— Зачем вам это? — спросила она, откладывая деревянную ложку.
— Хотелось бы, чтобы ты осталась с нами. И этот взгляд испуганного зверька…, - он сделал выразительную паузу. — Думал, тебе будет легче принять нас, если мы станем одной семьей.
Семьей… Слово отозвалось давно забытой болью. Когда-то давно у Меррит была семья. Потом семья тоже была, но такая, что девушке хотелось забыть про то, что она у нее есть. И про дядю, слава всем богам, не кровного. И про кузена, которого она ненавидела. И про мужа, которого она ни разу не видела, но чье имя пугало ее в ночи. А ведь было в ее жизни и время мечтательной задумчивости, когда она верила, что муж приедет за ней и окажется не чудовищем, которого рисовало ее воображение, а добрым и ласковым мужчиной и она снова обретет утраченное — семью.
Что-то хрустнуло и этот громкий звук отвлек ее от размышлений.
— Осторожнее!
Йори дернул ее руку, надавил разжимая пальцы, вынуждая выпустить погнутую кружку. Нет, не просто погнутую — покореженную, с острыми краями, один из которых впился в ее ладонь. Недоумение и страх испытала Меррит, когда поняла, что это сделала она. Только как?
— Все же тебе нужно больше медитировать. Если ты не обуздаешь эту силу, то превратишься в одного из тех проклятых магов, что когда-то чуть не довели наш мир до гибели, — покачал головой Гаэрт. — И я ничем не смогу тебе помочь, как бы не хотел. Только старший в роду может обуздать вырвавшуюся силу младшего. Именно поэтому старшим в роду всегда стает сильнейший.
— Хорошо, — выпалила Меррит неожиданно даже для самой себя.
Что руководило ей в тот момент — страх, надежда, затаенное предчувствие, усталость от одиночества, а может просто вмешались боги, — девушка и сама не могла ответить.
Взгляд глаза в глаза — настойчивый, цепкий, будто старик своими выцветшими глазами не просто смотрел на нее, а заглядывал в душу, читая ее решимость.
— Хорошо, — повторил он, поднимая нож.
Полоснул по своей руке и затянул незнакомые Меррит слова, сцеживая капли крови в
