Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
предупреждение. Какие у нас могут быть причины для того, чтобы копаться в гнилостных хитросплетениях современных философских систем? Там нет истины, а у нас истина есть.
А если человек просто любит философию? У человека может быть философский склад ума, так не пропадать же добру. Об этом я думал, когда читал книгу Татьяны Горичевой «Христианство и современный мир». Знаете, что я почувствовал, когда читал Горичеву? Зависть. Я всегда очень интересовался философией, но жизнь сложилась так, что до чтения современных философов руки у меня не дошли. А Горичева посреди всех этих Дитмаров, Камперов и Лаканов, как у себя дома. И Хайдеггер с Кьеркегором хорошо ей знакомы. И Фрейд с Юнгом не оставлены вниманием. Чему тут завидовать? Ну как, ведь интересно же. Я может быть то же всех этих ребят почитал бы. Если бы у меня была ещё одна жизнь.
Я сознательно поставил на первое место свою эмоциональную реакцию на Горичеву, потому что не хочу говорить так, как надо, говорю так, как есть. Я хочу разбираться в философии так, как разбирается Горичева, хочу владеть тем понятийным рядом, которым она владеет, хочу писать так, как она пишет. В том, что ни чего из этого мне не дано, нет ни чего принципиального, просто так вышло. Но что я потерял? Моё духовное развитие из-за моего незнакомства с философией претерпело какой-либо ущерб? Нет, наверное. Наше стремление к Богу ни как не зависит от Хайдеггера с Кьеркегором. Что же тогда означает эта моя тоска по философии? Мне это было дано, но это не было реализовано.
А, может быть, и слава Богу? Блуждание в философских дебрях духовно опасно, и я это очень хорошо понимаю. Спускаясь из мира абсолютного в мир условного и относительного не трудно и веру потерять. Ни кому не стоит быть слишком уверенным в твердости своей веры. Даже тот, чья вера тверда, как камень, должен помнить о том, что капля камень точит. Когда ищешь крохотные жемчужины истины в огромной куче токсичных отходов, легко заразиться такими тяжелыми болезнями по сравнению с которыми обретение нескольких жемчужин ни чего не значит. Знаменитые западные философы потому и стали знаменитыми, что обладают большим интеллектуальным обаянием. Конечно, православного человека трудно купить доказательствами того, что Бога нет, но иные псевдохристианские мысли могут, чего доброго, показаться вполне убедительными, так и сам не заметишь, как под видом ортодоксии начнешь исповедовать псевдохристианство, променяешь золото на позолоту. Наша догматика из свода абсолютных истин вдруг покажется сводом истин условных и относительных. Православная духовность начнет восприниматься не как наилучший путь к Богу, а как один из возможных путей, который не лучше других. Вера в душе начнет понемногу распадаться, крошиться, выветриваться и уже не сможет быть фундаментом жизни. Всё это может быть прямым следствием длительного погружения в духовно недоброкачественный мир западной философии.
Когда некоторые наши угрюмые отцы говорят о том, что нам не нужна философия, что мы не собираемся погружаться в мир лжи, поскольку уже обладаем истиной, я не спорю с ними. Если обращаться ко всем православным одновременно, то обращение должно быть именно таким. Вот только бывают уникальные православные, и путь их уникален. У меня они вызывают не возмущение, а восхищение. Такова Татьяна Горичева.
Но зачем нам всё-таки лезть в дебри неправославной философии? Ну, во-первых, иные люди, скопив серьёзный багаж православных знаний, очень хотят применить их на практике для противостояния безбожной мудрости. Но ведь невозможно противостоять тому, чего не знаешь. Значит надо изучить их мудрость, чтобы дать ей отпор. А во-вторых…
Между Россией и Западом идет война на всех фронтах, в том числе и на духовном, и на интеллектуальном. Нам известна глубинная суть нашего противника — воинствующее антихристианство. Если мы знаем самое главное, то можно сказать, что детали не столь уж существенны? Но, как известно, черт сидит именно в деталях.
Мы смотрим на Запад издалека и воспринимаем его очень обобщенно, как некий символ. А Запад на самом деле очень неоднороден, там много всяких сил, включая, кстати, и антизападные. К тому же и нехристианская философия не вся ведь сплошь антихристианская. Конечно, для войны достаточно понимание её общего смысла, в детали можно и не вдаваться. Но ведь и такой подход содержит свою духовную опасность. Чем больше мы упрощаем, тем больше мы звереем. Глядя на врагов, мы начинаем видеть перед собой уже не людей, а бесов во плоти, в которых всё плохо, в которых нет и не может быть ни чего хорошего. Так воевать легче, но легче, не значит лучше. Как нам избежать собственного озверения на этой войне, как не превратиться в тупых и злобных фанатиков?
Выход только один — надо хорошо понимать Запад изнутри, надо в мельчайших деталях знать, как он устроен и организован, надо на уровне нюансов и полутонов представлять себе душу Запада. Не только их политическую и экономическую сферу, тут у нас специалистов полно, но и духовную их составляющую, и интеллектуальную, а тут у нас специалистов не лишка. Кто захочет копаться в их дерме? Уж во всяком случае не тот, кто воспринимает Запад, как одно сплошное дерьмо. Чтобы надолго погрузиться в хитросплетения западной философии, надо любить не только философию, но и Запад, иначе не выдержишь. Чтобы возненавидеть Запад по-настоящему, его надо сначала полюбить. «Лишь тот, кто так любил, как я, имеет право ненавидеть». Только интеллектуальная глубина понимания Запада может спасти нас от фанатизма. И вот тут тот путь, которым идет Татьяна Горичева, оказывается не просто допустимым, но и в высшей степени актуальным.
Горичева являет собой парадоксальный феномен русской парижанки. Мир парижских интеллектуалов — это её мир. Она не может ненавидеть этот мир, поскольку она его часть. И всё-таки ценности этого мира — не её ценности. Она живет с волками, но не воет по-волчьи, хотя мир волков знает не хуже, чем Маугли. Наши суждения о Западе могут носить слишком обобщенный и упрощенный, а потому до известной степени искаженный характер. Её суждения о Западе имеют совсем иную, куда более высокую цену.
Горичева пишет: «Зайти в католическую церковь стало попросту трудно. Там противно. Болтливый проповедник, унылые, прилично одетые прихожане — ни юродивых, ни нищих, ни святых».
Такое отторжение от западного типа духовности может испытывать только человек, который очень тонко и глубоко чувствует православную духовность, который является носителем нашего духа. Поэтому она ещё в 90-е годы прекрасно понимала, что происходит между Россией и Западом:
«Призрачная энтропийность
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
