всех окружали мужчины и женщины в черных одеждах.
Мелани подошла поближе и начала рассматривать фотографии, пытаясь отыскать этих людей в толпе у столов с едой. Все как один на фотографиях улыбались и казались счастливыми, однако, выглядело это фальшиво и слишком уж хорошо, чтобы быть правдой. Насколько она могла увидеть, никого из них сегодня в зале не было, кроме Доротеи Росси.
Пожав плечами, девушка прошла к столам с едой и улыбнулась стоящей там пожилой женщине в черном элегантном закрытом платье. Незнакомка приветливо улыбнулась в ответ, но сразу вновь стала серьезной, отчего Мелани стало не по себе. Почувствовав напряжение и приближающуюся панику, она сосредоточила свое внимание на выборе блюд, однако он был весьма скудный, поэтому, положив на тарелку несколько ломтиков свежих овощей и пару кусков хорошо прожаренной курицы, она отошла к свободному столу.
Темный столик в самом углу зала оказался свободен. Есть особо не хотелось, поэтому она, уныло ковыряя еду вилкой, рассматривала посетителей.
Практически все люди, собравшиеся в этом зале, очевидно, были незнакомы друг с другом, поэтому предпочитали садиться по одиночке. Исключение составляла только небольшая группа из семи человек, одетых в черные одежды и сидящих около импровизированной сцены. Слева на груди у них были таблички с именами, но различить их издалека было невозможно.
Оглядывая зал, Мелани насчитала двадцать восемь человек, включая ее саму. Некоторые сидели так далеко, что в полумраке зала разглядеть даже их пол было нереально, только темные тени выделялись на фоне маленьких настольных ламп.
Вокруг нее сидели семеро женщин, все разного возраста, и пятеро мужчин. Остальные тонули во мраке.
Мелани только собралась внимательно присмотреться к своим соседям по столу, как раздался треск микрофона.
– Дорогие братья и сестры! Мы рады приветствовать вас сегодня в ОБИТЕЛИ. – голос принадлежал мужчине около пятидесяти лет, стоявшему у края сцены. – Насколько я могу заметить, собрались еще не все, кто подтвердил свое участие в нашей ежегодной встрече, однако, у нас есть еще пара дней, чтобы дождаться опаздывающих. Все вы получили комнаты, в которых сможете жить всю неделю, пока будут проходить наши мероприятия. А те, кто захочет, сможет остаться здесь дольше. – мужчина на минутку замолчал, оглядывая зал, – Расписание мероприятий, а также информацию о членах ОБИТЕЛИ с номерами телефонов и комнат вы сможете найти у себя в комнатах, вместе с картой этого прекрасного здания, которое нам любезно одолжил его владелец. Вы видите у нас бейджики с именами. Такие же бейджики вы найдете у себя в комнате, рядом с картой здания. Напишите на них свое имя, чтобы мы все знали, как к вам обращаться. Если вы не хотите называть свое настоящее имя – напишите любое, на которое вы будете откликаться, – мужчина хрипло засмеялся. – Ну, что ж. Добро пожаловать! Угощайтесь и чувствуйте себя как дома.
В зале повисла тишина, изредка нарушаемая стуком столовых приборов о тарелки и шёпотом людей в черных одеждах.
Доротея Росси, хоть и сидела за столом членов ОБИТЕЛИ, была одета в широкий и длинный вязанный свитер из розовой шерсти и плотные обтягивающие брюки. Ее огненные волосы были видны даже в скудном свете настольных ламп. Мелани какое-то время наблюдала за этой незнакомкой, которая с самого начала заинтересовала ее, неизвестно почему.
Затем взгляд перекинулся на людей, сидящих вокруг нее. Через два стола ужинала пожилая женщина, одетая в серое платье с высоким воротом. Она постоянно натягивала рукава почти до кончиков пальцев, но девушка успела заметить, что обе ее руки обожжены до чудовищных шрамов. Незнакомка не смотрела по сторонам, медленно жуя тушеные овощи.
Чуть подальше сидела еще одна женщина, помоложе, лет сорока. По ее осанке, натянутой как струна, было похоже, что она из интеллигентной семьи, в которой детей били по спине, если они начинали горбиться. Она была одной из немногих, кто пользовался ножом и вилком, отрезая маленькие кусочки мяса и прожевывая их с особой тщательностью. Мелани даже залюбовалась ее манерами – тем более было странно увидеть такую особу здесь, в этом заброшенном здании, наполненном одинокими и страждущими людьми.
Слева от Мелани за разными столами сидели две молодые девушки. Они были очень похожи и одеждой, и поведением – обе одеты в джинсы и рубашки, и обе вздрагивали от любого шороха. Минут через пять одна из них взяла свою тарелку и молча села за столик соседки по несчастью. Они сидели, изредка исподлобья бросая друг на друга затравленные взгляды. Было понятно, почему они тянулись друг к другу, хотя им было явно тяжело пойти на контакт – атмосфера в этом странном зале была гнетущая, хотя организаторы очень старались сделать ее располагающей.
Мелани отвернулась от двух девушек и начала разглядывать молодого человека лет тридцати, сидевшего прямо напротив нее. Это был самый тощий человек, которого она когда-либо видела. Его впалые глаза смотрелись как дыры на бледном лице, а слишком красный и большой рот разрезал лицо отвратительным шрамом. Мужчина ел быстро, постоянно оглядываясь по сторонам и наблюдая за всеми, также, как и девушка.
Сразу за ним сидел мужчина около сорока, одетый в старую военную форму и почти лысый. Его выправка выдавала в нем военного, а холодные глаза и нервный тик говорили о возможном участии в настоящих военных действиях. Он первым доел свой ужин, встал по струнке и так же прямо, чеканя шаг, вышел из зала, так ни на кого и не оглянувшись.
Мелани фыркнула, заметила внимательный взгляд женщины-интеллигентки, коротко ей улыбнулась и отвернулась. Ее взгляд привлек еще один молодой человек. На вид ему было около семнадцати-восемнадцати лет. Но не возраст привлек взгляд Мелани. Мальчишка был по-настоящему красив, той классической красотой, с которой не поспоришь. У него были светлые волосы, голубые глаза с длинными густыми ресницами и правильной формы губы, которым позавидовала бы любая девушка. Однако вел он себя как маленький загнанный зверек, все время озираясь по сторонам и вздрагивая.
Спустя минут двадцать Мелани надоело разглядывать весьма колоритную публику, и она встала, чтобы уйти в свою комнату.
– Мелани! – девушка оглянулась, не понимая, кто мог ее окликнуть. – Мелани, боже, какая встреча!
– Ниннель? – перед ней стояла секретарша ее бывшего директора по работе в газете. Та самая, которая единственная понимала, что с ней происходит. Удивительно, но она была рада ее здесь увидеть, хотя последние годы всячески избегала всяких контактов с людьми, боясь либо насмешек, либо расставания.
– О, Мелани, какое же это счастье! – девушка обняла ее, словно они были давними знакомыми или близкими родственниками.
