этом речи не шло, даже душевой не имелось, только бочка с водой, накрытая защитным заклинанием. Опорная точна не предназначена была для долгого проживания, а вот переждать тут опасность и оказать помощь раненым, было можно. При этом, чтобы избежать разграбления не слишком сознательными личностями, на склад было наложено охранное заклинание, пропускавшее только обладателя специального амулета. Это, конечно, тоже не давало полной гарантии, с учетом человеческого, а в данном случае эльфийского фактора, но с учетом не чрезмерной ценности содержимого, требовало несоразмерных усилий для его получения.
Помимо контроля за проведением работ, которые его в общем-то и не требовали, я занималась высотной разведкой местности. Идею эту подал вернувшийся из рейда Грайнд, и поддержали ее все, даже мой муж. Картограф имелся при штабе, и все что от меня требовалось — это подняться с ним на нужную высоту и повисеть там часа три. В результате к концу все той же декады у нас уже имелась примерная интерактивная карта с ключевыми ориентирами и были намечены три маршрута для дальнейшего продвижения.
Первый поход под руководством Кайдена оказался менее удачным. Уже на третий день семерка магов попала под нашествие, встретила сразу нескольких бестелесных и от беды подальше ушла телепортом в гарнизон. Узнав об этом, я первым делом отправилась к вампирам узнать все ли в порядке с Райном, но тот в замке еще не появлялся. Беспокойство накатило волной и отступило под натиском жажды действий. Спустя полчаса я уже знала, что ничего критичного не произошло и врачи просто обследуют группу, изучая реакцию организма людей и вампира на относительно близкий контакт с жителями межмирового пространства.
Потом начались ежегодные сборы для адептов, на которые я с удовольствием заглянула, пообщавшись с ребятами. За ними настало время для сборов армейской элиты, мое участие в которых уже стало доброй традицией. Правда теперь мне то и дело приходилась отлучаться, поскольку экспедиция за скалы продвигалась все дальше, причем сразу по трем направлениям из-за чего состав участников пришлось дополнить, вернув троих из тех, кого вычеркнул Тэль. При этом, хотя трудности и возникали, пока удавалось обойтись без жертв и серьезных травм. Но и бестелесные за все это время эльфам ни разу не встретились.
В один из вечеров, которые мы с мужем проводили вдвоем у меня дома, он неожиданно сообщил:
— Нам нужно серьезно поговорить.
— О чем? — удивилась я.
— О Райне.
— Что-то случилось? — сердце тут же кольнуло тревогой за дорогого мне вампира.
— Пока нет, но… Иди сюда, — не договорив, попросил расположившийся в кресле эльф.
Я возражать не стала. Мне нравилось сидеть на коленях у мужа, обнимая его за шею и слушая родной голос.
— Так что там с Райном?
— Скажи, ты его все еще любишь? — спросил Тэль, удерживая в кольце своих рук.
Я немного отстранилась и удивленно посмотрела на мужа.
— Разве я давала повод для ревности?
— Нет, ну что ты. Просто скажи, любишь или нет.
— А если люблю, тогда что? — разговор мне откровенно не нравился.
— Ты обратила внимание, что он перестал отвечать на твое пожелание?
— Какое пожелание? Ты о чем? — окончательно перестала понимать я.
— Если Райн собирается в поход, а он в них постоянно участвует, ты обычно говоришь ему: «Возвращайся живым», — напомнил муж.
— И что в этом плохого?
— В этом ничего. Но раньше он говорил, что не может не вернуться, пока тебе нужен, а теперь перестал.
— Наверное, понял, что тебе это может быть неприятно.
— Нет, Таль. Я к этому всегда спокойно относился, а значит ничего такого почувствовать он не мог.
— Ну, тогда не знаю. Может просто фраза надоела.
— Я думаю дело в другом. Мне уже давно казалось, что в его эмоциональном фоне что-то не так, а когда узнал, что он сам вызвался к бестелесным подойти, чтобы эффект воздействия изучить могли… В общем я заподозрил неладное и велел собрать информацию.
— И? — поторопила я мужа.
— Я практически уверен, что он ищет смерти.
— Чушь какая! — возмутилась я. — С чего бы ему вдруг жизнь надоела? Кризис среднего возраста ближе к двум тысячелетиям накрыл?
— Одиночество, — тихо произнес Тэль. — Иногда оно становится просто невыносимым. Поверь, я знаю о чем говорю.
— Какое одиночество⁈ — возмутилась я. — Там у него целая деревня людей, он же теперь граф. А Дарт с Мирой? А Вельд?
— Это все не то, — покачал готовой эльф. — У меня был весь эльфийский народ, был даже сын, но при этом не было того, ради кого стоит продолжать жить. И тогда в какой-то момент усталость оказывается сильнее.
— Погоди, насколько я помню, ты, наоборот, видеть никого не хотел, поэтому и попал в ту странную ситуацию.
— И это только подтверждает ранее сказанное. У меня не было того, кого бы я видеть однозначно хотел. Не было, пока не появилась ты. И к тому моменту, попав в еще большую изоляцию, я всерьез задумывался о самоубийстве. Я не знаю, сознательно ли это делает Райн, но он ищет смерти, а поскольку он воин до мозга костей, то ищет ее в бою. Он так и будет лезть на рожон, пока однажды не получит то, к чему стремится.
— Ты пробовал с ним об этом поговорить?
— Нет.
— Почему?
— Это бесполезно.
— И что тогда делать?
— Нужно дать ему якорь, то, что пробудит жажду жизни.
— Что например?
— Тебя.
— Это в каком это смысле⁈ — опешила я. — Для Владык вроде бы развод не предусмотрен, да и не хочу я с тобой расставаться.
— Нет, ты моя жена и я тебя никому не отдам. Но Райн один из немногих моих друзей, и я не хочу его потерять.
— Я тоже не хочу. Но, честно говоря, не понимаю, что можно сделать.
— Раздели с ним ложе.
Произнося это, муж отвел взгляд и ощутимо напрягся.
— Ты спятил⁈ — возмутилась я только через несколько секунд снова обретя дар речи. — Я не буду тебе изменять!
— Тогда он погибнет.
— Да что за ерунда! Давай я с ним поговорю, давай пикник какой-нибудь устроим, как тогда у озера. Но не постель же!
— Не поможет, — качнул головой эльф.
— То есть ты вот
